СПИРИТ

Глава 17. У оружия должно быть имя!

— Блин-блин-блин-блин-блин! — флайбайк Мяча выполнял фигуру высшего пилотажа, известную как “бочка”.

Он нёсся в одном направлении, вращаясь вокруг своей оси и мечась из стороны в сторону в прицеле преследующего его Мазерати. Турели тонированной тачки грохотали двойным гулом, моментально раскалившись до красна, а пара пуль всё-таки ошпарила броню буквально вжавшегося в штурвал киллера.

Волкомобиль же нещадно отставал по скорости, спасало лишь то, что вся погоня шла по прямой. Редкие попадающие пули тарабанили по стеклу Мазерати сзади и рикошетом отскакивали от него, не причиняя никакого видимого урона.

— Уйдёт! — заключил Чак, думая о чёрной тачке.

— Не уйду, — фиксировал взглядом мигающие панели флайбайка Мяч.

“Вот-вот откажут турбины, и всё, приплыли”, — мелькнуло у кота, и он отцепил себя от флайцикла, в одно движение отсоединяя карабин ремня безопасности.

Пули летели в цель, а лёгкий воздушный транспорт начал разваливаться на части. Стрелок Тэшек всё-таки нашёл закономерность в манёврах Мяча, однако серая тень молнией ударила куда-то в сторону, отталкивая от себя байк. Мяч вытянулся в линию, будто хотел нырнуть прямиком в стену. Однако препараты и чудо-лист делали своё дело — кошачий летел прямо в окно. В последний момент кот сгруппировался, выбив стеклопакет какого-то жилблока, и кубарем покатился по полу уже внутри.

Водородный бак транспорта киллера сдетонировал несколько позже его побега с линии атаки, и автоматика Мазерати ещё несколько секунд решетила пустой флайцикл, пока тот не разнёсся осколками пластика и металла, оставляя на векторе своего движения лишь огненный шар, сквозь который и пронеслась скоростная машина врага.

— А-а-а-а! — закричала Эйни, увидев взрыв. — Мяч!!!

— Я цел, я цел! — ответил в радиоэфир кот, вставая в жилблоке в полный рост.

Его внезапное появление тут вызвало настоящий бытовой кошмар. Костюм пушистого всё ещё дымился, принимая свой обычный белый цвет.

“Режим маскировки повреждён”, — маякнула надпись коту в шлеме.

— А-а-а! — визжал женский голос откуда-то сбоку.

— Вы кто? — донеслось оттуда же, и Мяч повернул голову.

В постели среди пыли и руин мебели приподнялись на локтях двое. Они прикрывались одеялом. Рыжий фурри пёс и вполне обычная черноволосая девушка в аккуратных очках.

— Я — межвидовый купидон, — Мяч осмотрелся, и его взгляд нашёл на стене постер с популярным фурри актёром, конём БоДжеком. — Я тут слышал, что параметры этого коня сильно преувеличены. Так что ты, девочка, сильно-то на фурри не ведись. А то знаешь, как бывает, всё, что на виду, себе сделают, а там… забудут.

Мяч ещё что-то хотел сказать про знаменитого коня, но в комнату жилблока влетел черный словно тень воин.

— Тирипс-с-с-с-с-с, — прозвенело в комнате.

Фурри ящер выпрямился во весь рост, на нём был чёрный обтягивающий бронекостюм и горящий красными глазами шлем. В руках противник держал два коротких предмета, навскидку похожих на металлическую трубку и сложенный веер.

— Я проверялся уже, нет у меня никакого триперса, — сообщил пришедшему Мяч.

— Где Шестая?! — шагнула вперёд рептилия.

— Ответ в рифму тебя устроит?! — крикнул Мяч и выстрелил прямо от пояса, не извлекая оружие из кобуры.

Стальные шарики, выпущенные пневматикой, ужалили ящера в грудь и в левое плечо, что немало удивило противника, и он, выставив перед собой левую руку. раскрыл вееровидный круглый щит, спрятавшись за него полностью.

— Тирипс! — снова воззвал чешуйчатый, будто это должно было спасти его от пневматических пуль.

Фурри пёс и человеческая девка сорвались с кровати, исчезая где-то в проёме двери за спиной Мяча. Кот же шагнул к врагу, по ходу извлекая катаны, и лишь чутьё выходца из кошачьего клана помогло уклониться от лезвия, ударившего в его горло.

— Тварь Ссспирита! — прорычал выпрямляющийся ящер.

— Покажись логопеду, ни слова не понимаю.

Мяч прыгнул, сокращая дистанцию. Комбинация щит-копьё против меч-меч сулила коту лишь нехорошее, а посему нужно было навязывать ближний бой.

Лезвие меча ударило в выставленный для этого щит, а второе должно было вонзиться противнику в глаз, но ящер, наплевав на гравитацию, побежал по стене, у которой располагалась заваленная хламом кровать, занося своё копьё для второго удара.

— Что за дрянь? — снова уклонился Мяч от очередного выпада, выставляя мечи перед собой.

Однако рептилия ловко отпружинила от противоположной стены и жёстко ударила кота щитом. Мяч кувыркнулся к окну, избегая добивания выдвижным цилиндрическим орудием, способным менять свою длину по желанию владельца. Но этот кувырок стоил ему разрыва дистанции, а значит он снова находился под ударом.

— Ложись! — крикнула в шлемофон Эйни.

Меча уговаривать дважды не пришлось, и он рухнул под подоконник. Волкомобиль поравнялся с выбитым окном, бронестекло было уже опущено, а из него торчало три ствола, два Глока и один Узи. Шлемы Эйни и Чака задраили ушные раковины — стрельба в машине — дело неблагодарное и очень-очень громкое. Град пуль изрешетил бойца Тирипса, отбросив его дёргающееся тело к противоположной стене. Цилиндрическое копьё и щит-веер приняли свои изначальные формы.

— Мяч, быстро в машину! — крикнул Чак.

— Сначала лут, — белой молнией кот подскочил к ящеру, выхватив из его рук диковинное оружие.

Шлем рептилии был пробит в нескольких местах, так что Мяч мог видеть, как ещё дышащее существо беззвучно взывает к своему Тирипсу.

Фурри кот побежал к джипу, неуклюже перекладывая, как он выразился, лут в одну руку. И всё ради того, чтобы вытащить и привести в действие фугасную гранату МК3А2.

Дверь машины была открыта. Мяч достиг её в один прыжок, очутившись на коленях у Эйни, и, как только дверца захлопнулась, в жилблоке прогремел взрыв, разматывая куски ящера по всему помещению.

Джип рванул с места на предельных для него скоростях.

— Гранату-то было зачем?! — выбирал лучший маршрут Чак, желая уйти в улочки, по которым можно было вывести джип от вероятного и скорого полицейского преследования.

— Да БоДжека не люблю! У него с детства всё было, а я, знаешь ли, не из мажорных. Надо было ещё Мазерати подорвать, — провожал взглядом Мяч, так и парящую под окном пустую машину Тэшек.

— Чем тебе Мазератти не угодила? — спросила Эйни.

— Ну ладно-ладно, раскололи меня… я просто люблю взрывать! — отмахнулся Мяч. — Зато копьё и щит теперь мои, осталось их в белый покрасить.

— Я вот всё хотел спросить, почему ты холодное оружие предпочитаешь огнестрелу? — как бы между прочим спросил Чак.

— Да куча плюсов. Перезаряжать не надо, опять же мечам имена можно давать. А пистолету, какое имя? Пистолету только номер.

— Зачем давать оружию имя? — нахмурилась Эйни.

— Здрасьте, а разговаривать с кем? У оружия однозначно должно быть имя! — Мяч скрестил руки на своей груди, делая вид, что обижен и не понят ни в моменте “всё взорвать”, ни в моменте “имён для мечей”.

Дальше они летели молча.

Машина прибыла к лесу, в глуши которого располагалась теплица Суппи. Мяч, Эйни и Чак, вышли из салона под дружный звон гильз, вываливающихся на каменную плитку, окольцовывающую лес.

— Чак… — произнесла Эйни немного дрожащим голосом.

— М?

— Я только сейчас осознала, что убила, — сняв волчий шлем, опустила взгляд в пол девушка.