Страница 10 из 68
Что угодно. Что. Угодно. А что ему угодно?
...Бастард поднялся наверх и долго стоял, положа руку на дверь в спальню, где как ему сказали, разместили баронессу.
Пусть прикасаться к ней он не имеет права до свадьбы и первой ночи. Таковы правила и устои, а Дьорн не дурак, чтоб нарушать их. Что там верещала бы Бабочка, конечно наплевать и растереть, а вот от Богов получить можно неслабо за такое.
Но посмотреть - то на невесту он может? Просто посмотреть, пока она спит и рот на замке?
Беллиора спала глубоко, опоенная специальными успокоительными взварами.
Девушка лежала на боку, на краю кровати, полуприкрытая одеялом и свесив почти до пола правую руку.
Теперь, отмытая дочиста и молчащая (это важно!), невеста показалась корн - лорду беззащитной и милой.
"На еду набросилась, аки волк голодный! - вспомнились слова пожилой служанки в перешёпоте с другими слугами - Глотала такими кусками, как мужик опосля работы, когда думала, что никто не видит... Даром что знатная, а голод не тетка, пирожка не поднесет... Когда мыли её, чуть не плакала, сто спасиб нашей банщице наговорила. Вот, девушки, что голод и нищета с людьми делает. Знатный не знатный, а перед матушкой нуждой все равны. В лишениях вся правда наружу лезет... Вся внутренность!"
Короткий осенний день уже сходил на нет. Лучи Аргара, пробиваясь сквозь задернутые плотные шторы, ласкали обнаженные руки баронессы Анкрейм. Бежали вверх, цепляясь за дрожащие ресницы и путались в бело золотистых волосах, рассыпанных по подушке.
Щеки девушки казались бледными, под глазами замерли тени, а губы кривились. Явно, сон был не из приятных.
- Неудобно лежит, - прошептал Дьорн - Сердце себе придавила... Дура.
Матеря вполголоса и баронессу, и её папашу, и почему - то своего покойного отца, склонился над невестой.
Просунув руки под спину, ощутил мятное тепло девичьего тела. Приподняв легкую ношу над постелью, переложил на спину. Поправил свалившееся на пол одеяло и тут же отвел глаза, стараясь не зацепиться взглядом за тугие холмики грудей под голубой тканью ночной сорочки.
Однако же сука память моментально подбросила видение, как ножом взрезав им разум: белые, небольшие грудки перевернутыми чашечками и розовые, зефирные сосочки.
Да что же это такое?! Морок... Наваждение.
Беллиора Анкрейм ведьма, что ли?!
Поправив ещё раз одеяло, бастард повернулся и пошел к двери, не заметив, что влетевшая в полуоткрытое окно осенница, отцепив от шторы жесткие лапки, присела прямо на подушку баронессы. Сворачивая и разворачивая золотистые крылышки, сыпала и сыпала с них пыльцу на белые пряди волос невесты лорда, следя за ним черными, выпуклыми, переливающимися фасеточными глазками.
"Надо просто отыметь геррну Зазнайку, - подумал наследник - Отыметь как следует, во все её великолепные щёлки! И тогда всё пройдет, и наваждение, и морок."
Прикрыв дверь, Дьорн теперь спускался вниз, где вовсю шли быстрые приготовления к свадьбе.