Страница 11 из 19
Действительно, сохранение армии и промышленности в 1941 г. в условиях отхода на многие сотни километров породило в некоторой части солдат и командиров Красной Армии уверенность в возможности дальнейшего отхода назад, тем более в отсутствии в ближнем тылу отходящих войск столицы страны или хотя бы второго по величине города (Ленинграда). Отход после опыта 1941 г. стал делом привычным, хотя в 1942 г. уже не было «тонкой красной линии», и войска воевали преимущественно в плотностях, близких к нормальным.
Справедливости ради следует отметить, что отступление лета 1942 г. принципиально отличалось от событий лета 1941 г. Бывший начальник штаба LII армейско-го корпуса Ганс Дёрр впоследствии писал:
«Потери русской армии с 28 июня по 25 июля были, пожалуй, меньшими в сравнении с потерями наших сил. По нашим подсчетам, она потеряла только 80000 пленными — цифра, почти не имевшая значения. Управление войсками на русской стороне, как это мы могли наблюдать с начала летней кампании, свидетельствовало о том, что противник стремится сохранить свои силы» (Дёрр Г. Поход на Сталинград (Оперативный обзор). М.: Воениздат, 1957. С. 29).
Кроме того, катастрофическое развитие событий на юге противоречило советской стратегии нанесения поражения группе армий «Центр». Поэтому дальнейшее расходование сил на сталинградское и кавказское направления и отказ от активных действий в центре были для Ставки ВГК недопустимыми. Фронты теперь должны были лучше держаться за счет «внутренних резервов», т.е. повышения устойчивости войск:
«Чего же у нас не хватает? Не хватает порядка и дисциплины в ротах, батальонах, полках, дивизиях, в танковых частях, в авиаэскадрильях. В этом теперь наш главный недостаток. Мы должны установить в нашей армии строжайший порядок и железную дисциплину, если мы хотим спасти положение и отстоять нашу Родину.
Нельзя терпеть дальше командиров, комиссаров, политработников, части и соединения которых самовольно оставляют боевые позиции. Нельзя терпеть дальше, когда командиры, комиссары, политработники допускают, чтобы несколько паникеров определяли положение на поле боя, чтобы они увлекали в отступление других бойцов и открывали фронт врагу.
Паникеры и трусы должны истребляться на месте» (Русский Архив. Великая Отечественная. Т.2(2), М.: Терра, 1997. С. 277).
В целом можно охарактеризовать приказ № 227 как вполне обычный и ожидаемый в той обстановке. Такие же приказы об упорной обороне получали войска группы армий «Центр» в декабре 1941 г., когда отступление означало потерю техники, тяжелого оружия и возможную катастрофу.
Появление приказа № 227 не означало потерю самообладания Верховным Главнокомандованием. Буквально на следующий день, 29 июля, Брянскому фронту было приказано вывести в резерв и отправить на Урал две стрелковые дивизии, а Сталинградскому — шесть стрелковых дивизий из состава сохранившихся в 21, 28-й и 38-й армий. Из 21-й армии были изъяты три стрелковые дивизии. Одна из них, 293-я стрелковая, была отправлена в Бузулук на доукомплектование и в штатной численности прибыла на фронт незадолго до контрнаступления ноября 1942 г. 13-я гвардейская стрелковая дивизия А.И.Родимцева была отведена на левый берег Волги для отдыха и доукомплектования.
В сентябре она будет переправлена в Сталинград и сразу окажется в гуще городских боев. Выплеснув раздражение в приказе № 227, Верховный Главнокомандующий начал подготовку к очередному раунду борьбы. Под Ржевом и Сычевкой должны были перейти в наступление войска Калининского и Западного фронтов, под Сталинградом должны были устоять под ударами немцев экс-резервные армии.
Оборона наступлением
Сталинградская оборонительная операция
Ситуация, когда ключевые сражения разыгрывались вокруг крупных промышленных центров, была типичной для Второй мировой войны. Помимо Сталинграда можно назвать Харьков, вокруг которого разыгралось три крупных сражения в 1942—1943 гг. Сталинград (Царицын) еще до революции стал крупным промышленным центром, связанным с производством продукции военного назначения. В ходе Гражданской войны оборона Царицына стала одним из крупнейших сражений между белыми и красными. В период индустриализации город продолжил свое развитие в качестве центра военной промышленности семимильными шагами. Накануне войны в нем насчитывалось свыше 445 тыс. жителей и имелось 126 промышленных предприятий, в том числе 29 предприятий союзного и два республиканского значения. Сталинградский тракторный завод дал стране свыше 50% имевшихся тогда в СССР тракторов (300 тыс.). Он производил как сельскохозяйственные тракторы СТЗ-3 (мобилизуемые в артиллерию), так и специализированные тягачи СТЗ-5, использовавшиеся в артиллерии дивизионного звена. На шасси СТЗ-5 в 1942 г. также монтировались установки РС. Незадолго до начала войны СТЗ стал осваивать производство танков. После потери Харькова и эвакуации его оборудования на Урал СТЗ на какое-то время стал главным производителем танков T-34. Завод «Баррикады» был одним из крупных производителей артиллерийских орудий до 203-мм калибра (Б-4). Завод «Красный Октябрь» производил ежегодно 775,8 тыс. тонн стали и 584,3 тыс. тонн проката. Сталинградская судоверфь в Сарепте (известная как завод № 264), переданная в Наркомат танковой промышленности, в 1942 г. занималась производством корпусов и башен танков T-34 для СТЗ. Помимо этого город, названный именем И.В.Сталина, имел большое политическое значение.
С точки зрения запланированного Гитлером похода за нефтью политическое и экономическое значение города было все же вторичным по отношению к его роли как транспортной развязки. Сталинград являлся крупным транспортным узлом с магистралями в Среднюю Азию и на Урал. Особое значение имела пролегающая здесь коммуникация, связывающая центральные районы СССР с Кавказом, по которой проходила транспортировка бакинской нефти. В условиях войны эта трасса могла стать осью наступления против фланга наступающей через Кавказ группировки немецких войск. Допустить такого было нельзя, и поэтому удар в направлении Сталинграда предполагался еще по директиве № 41 апреля 1942 г. 23 июля на свет появилась Директива ОКВ № 45 о продолжении операции «Брауншвейг» (наступления на южном секторе советско-германского фронта). В ней ставилась задача группе армий «Б» на захват Сталинграда:
«На долю группы армий «Б», как приказывалось ранее, выпадает задача наряду с оборудованием оборонительных позиций на р. Дон нанести удар по Сталинграду и разгромить сосредоточившуюся там группировку противника, захватить город, а также перерезать перешеек между Доном и Волгой и нарушить перевозки по реке» (Дашичев В.И. Указ. соч. С. 326).
Задача захвата Сталинграда была возложена на 6-ю армию Ф.Паулюса и 4-ю танковую армию Г.Гота, наступавшие на город по правому и левому берегу Дона соответственно.
Предусмотрительность Верховного Главнокомандующего И.В.Сталина иногда была просто феноменальной: строительство оборонительных сооружений в районе Сталинграда было начато еще в 1941 г. и продолжилось после окончания периода распутицы весной 1942 г. Кроме частей формировавшихся в этом районе стрелковых дивизий, каждый день на строительстве укреплений работало около 100 тысяч человек из числа жителей Сталинграда и области. Всего строилось четыре оборонительных обвода.
Внешний оборонительный обвод протяженностью около 400 км начинался на Волге у Горной Пролейки и проходил по рекам Бердич, Иловле, Дону до Логовского, далее по р. Мышковка и по линии Васильевка, Плодовитое и снова упирался в Волгу у Райгорода. Средний оборонительный обвод протяжением до 150 км строился на линии Пичуга, Бол, Россошка, Гавриловка, Красноармейск. Внутренний обвод оборудовался на рубеже Орловка, Песчанка, Красноармейск, и, наконец, четвертый оборонительный обвод проходил непосредственно по окраине города. К началу оборонительного сражения строительство этих обводов еще не было закончено. Это не должно удивлять, поскольку при сравнимой с линией Мажино протяженностью они строились куда меньшее время. Тем не менее в ходе боевых действий построенные укрепления сыграли положительную роль. Советские войска, используя эти обводы, могли быстрее создавать оборону при отходе на последующие рубежи.