Туманная река 3

Глава 37

Когда миновали Белую Церковь, в автобусе началось броуновское движение. Никому не хотелось спать, всю группу распирало от сумасшедших, в хорошем смысле, гастролей в Киеве. По дороге мы закутились пирогами с яйцом и ящиком «Алычевого напитка», по сути тем же лимонадом. Пейзаж за окном резко контрастировал с Белоруссией, здесь главным образом были бескрайние поля и редкие островки деревьев.

— Богдаша, чем будем удивлять Одессу? — поинтересовался необычайно весёлый Толик, — опять споём про Яся с конюшиной?

— Это конечно сыграем обязательно, но можем и что-нибудь ещё присочинить, — у меня тоже было хорошее настроение, — давай народ, предлагай темы!

— Мы едем, едем в далёкие края! — заорал с «камчатки» Санька, — давайте из нее сделаем хит!

— Тогда уже надо петь не в далёкие края, а в Одессу! — подержала идею Наташа.

— Мы едем, едем, едем в далёкую Одессу! — запел, перевирая мелодию Земакович, — хорошие соседи, красивые принцессы!

— Не в рифму, зато правда, — хохотнула Лиза.

— Молодец Санька, лови пирожок! — крикнула Наташа.

Лично мне эта строчка, что едем, едем, едем в Одессу, проникла в мозг и сильно что-то напомнила из того времени. И пока ребята хвастались друг перед другом вчерашним успехом, я постоянно крутил её в голове. Ну, точно! Это же я когда первый раз в Турции отдыхал, этой мелодией мне все нервы вытрепали, так как включали композицию Whizzkids feat. Inusa Dawuda — Rumours (Digi Digi) раз стона дню. Я остановил автобус и потребовал акустическую гитару.

— Тихо, атаман сочинять будет, — хохотнул Санька, и получил от Вадьки затрещину.

— Мы едем, едем, едем, едем, едем в Одессу, — напел я на аккорде ля минор, — В жемчужину на черно, черном, море Одессу, — вроде бы тут идет фа мажор, а дальше на соль мажоре, — Мы едем, едем, едем, едем, едем в Одессу, — и заканчиваем на ля миноре, — в Одессу, в Одессу.

— Чего-то чушь какая-то, — махнул рукой разочарованный Толик.

— Согласен, смысловая нагрузка нулевая, — кивнул я, — зато послушайте какая мелодия, самая настоящая музыка для ног.

Я сыграл весь квадрат и напел мотив. Санька первым пустился в пляс, за ним потянулись девчонки, виляя бёдрами.

— Зажигалочка! — крикнул, дергаясь, как паралитик Земакович, — вот что значит подать хорошую идею!

— Хорошо, то, что мы едем сто раз в Одессу, — это припев, — почесал затылок Толик, — а какой куплет?

— Сочиняйте сами, — я вернул гитару другу, и полез на водительское кресло, — дорога длинная.

Одесса нас встретила настоящей летней погодой, солнце, освежающий морской воздух, градусов двадцать минимум. Однако само состояние красивого портового города вызвало недоумение. Слишком много домов с облупившейся штукатуркой, булыжная мостовая, достоявшаяся от царя Гороха. И памятник Дюку давненько не мыли от отметин расшалившихся птиц. А вот дворец графа Нарышкина, он же дворец культуры Моряков, мне очень понравился. Я минут пять рассматривал картину на украшенном узорчатой лепниной потолке. Сюжет её был очень странным, на фоне московского кремля маршировали моряки в белой форме. Не иначе замазали оригинальную композицию, усмехнулся я.

— Богдан Викторович, — ко мне обратился неизвестный товарищ в штатском, — вас приглашает к себе Александр Иванович Федосеев, первый секретарь Одесского обкома партии.

— Да я так-то беспартийный, сочувствующий естественно, — я стал быстро соображать, чтобы это всё могло значить, — у меня ещё концерт здесь через два часа. Передайте мои извинения.

— Тут совсем рядом, и время много не займет, — мужчина с трудом выдавил улыбку, — визит вежливости. Не отказывайтесь, пожалуйста.

Хер с этими визитами, плюнул я в сердцах, но придётся сходить, зачем расстраивать местную шишку.

— Толик, без меня новую композицию погоняйте, — я обреченно потопал с товарищем из обкома.

— Что такое! — героически бросилась на мою защиту Наташа.

— Чай приглашают попить в администрацию Одессы, — попытался я её успокоить, как мог.

С одним меня неизвестный товарищ точно не обманул, администрация располагалась в отдалении от ДК максимум в полтора километра. Да и с чаем не обманул тоже. Его мне принесла в отдельный пустой кабинет секретарша, одетая предельно строго, без всяких сексуальных вольностей из девяностых и нулевых. А спустя пару минут, в помещение вошёл человек, которого я никак не ожидал здесь встретить.

— Здравствуй, Богдан, — поздоровался Анастас Иванович Микоян.

— И вам добрый день, — пробурчал я.

Анастас Иванович присел напротив и достал маленькую записную книжку.

— Твое предложение с Евролигой я передал товарищам по ЦК, — произнёс Микоян с таким видом, как будто мы расстались лучшими друзьями после той встречи в Большом театре, — идея понравилась. Николай Николаевич Романов тебе на следующей неделе будет звонить, чтоб уточнить некоторые детали. Кстати, и твоё предложение с продажей джипсов очень хорошо сработало. Теперь готовим партию для Италии и Австрии. Я подумал, раз ты такой выдумщик, может ещё есть какие свежие идеи?

— Ладно, — я встал и прошёлся по кабинету, — записывайте. Книга «Звёздные войны» автор Виктор Прохоркин, хоть сейчас можно её переводить на разные языки, потенциал для продажи на западе огромный.

— Что-то я не знаю такого автора? — удивился Анастас Иванович, — он член союза писателей?

Танечка хотела его пропихнуть, подумал я, а она — особа беспринципная, поэтому способна на многое.

— Со дня на день должен стать, — я пожал плечами, — дальше кино можно снять специальное, коммерческое, называется «Челюсти». Есть такие ребята молодые Кончаловский и Шпаликов, они сделают.

— «Челюсти»? — задумался Микоян, — это про врачей стоматологов?

— Нет, — я улыбнулся, — это про акулу людоеда, которую убивает наш советский ихтиолог и иностранные рыбаки. В принципе сейчас в октябре можно снимать в турецкой Анталье.

— И иностранцы будут это смотреть? — не поверил мне на слово Анастас.