Тяжёлый ледяной блюз

Кухонька вынесена на улицу: площадка размерами три на три метра справа от входа в дом, железный лист крыт рубероидом, чтобы нога не скользила, сверху — брезентовый тент. Тысячалитровый водяной бак поднят на крышу и сейчас уж на две трети пуст — видно, как уровень воды в нём просвечивает сквозь грязные пластиковые стенки. Сток — просто, в грунт, канализацией тут никто не заморачивался. Воду таскали из цитадели — к ней подведён артезианский колодец. Весящий около тонны полный бак на крышу водружал бэттлмех. Так же устроено водоснабжение было и в дюжине прочих домишек, как этот, сляпанных из пары-тройки контейнеров, каждый во что горазд: просто, два вместе или два вместе и третий — вторым этажом наверху, буквой «Т» или буквой «Н». Все они теснились на пятачке чуть больше сотни метров шириной, прикрытом с одной стороны цитаделью, с другой старой ремзоной, а с третьей стеной. Он гордо звался Западным кварталом Мэнорбир-Форта и был обиталищем здешней элиты — пиратских мехвоинов, техников и их семей, у кого эти семьи были.

За месяц, без малого, на Скайфоге Алина успела здесь пообвыкнуться. Случалось ей жить и в местах сильно хуже: тут, хотя б, воздухом можно нормально дышать, и сила тяжести не тянет жопу и сиськи к земле. Случающиеся иногда солнечные вспышки пережидали в убежищах под цитаделью. Впрочем, на памяти Алины была лишь одна — пять или шесть циклов назад, уже после того как кэп Мэтсон увёл мужиков в рейд. А в Форте осталось лишь четверо баб: Роберта — жена капитана, Алина, Субира Мванаджума — её муж Кирабо был техником по ремонту мехов, да беременная Ира Чжуан, авиационный техпом. Детишек на них чортова дюжина: трое алининых с Таном, старшие — двое погодков, семь и шесть лет, да младшенькой три, сын капитана и дочка четы Хойзинвельд — этим по шесть, совсем мелкая Саида Перович, дети техников и космонавтов с «Истерии» — кому три, кому пять, самому старшему девять лет. Да плюс ещё Кармела Сантос — этой четырнадцать, на бабу ещё не тянет, но ведь и не дитё уже. Такая же своенравная, как и мамаша: за мелкими смотреть да по хозяйству помогать хрен заставишь.

Субира с Алиной с утра хлопотали на кухне. Субира в отряде и так отвечала за провиант и готовку, Алина же была фельдшером. И когда дело доходило до возни с ранеными, боец Мванаджума оказывалась у неё на подхвате как санитарка. Так что сдружились женщины крепко за годы, что вместе служили. У Мванаджума детей было двое: девятилетний Баако и маленькая Мирембе; ещё один их сынок, Рутендо, умер от лихорадки, когда отряд воевал на Пилпале. Зато сейчас живот женщины явственно округлился, и месяцев через четыре-пять в семье Мванаджума вновь станет трое детей.

За здешний высокий радиационный фон Алина не волновалась. Не настолько высокий он, чтоб современная медицина не справилась, даже с тем скудным набором средств, что бы у неё в аптечке. Прежде, чем спутаться с солдатом удачи, она четыре года проработала в ФАПе — фельдшерско-акушерском пункте на своём родном Кап-Руже, где солнечных вспышек хотя и не было, но солнышко класса А9 жарило так, что фон тоже стоял не в пример выше терранского. И как вести беременность в этих условиях, она ещё не забыла. На Кап-Руже было жарко и сухо; вдали от морей, занимающих вместе чуть больше трети поверхности, дышать приходилось через увлажняющую маску, хоть воздух и был как бы пригоден для дыхания: достаточно кислорода, минимум вредных примесей. Да и высовывать под насыщенный ультрафиолетом свет тамошнего солнца незащищённое тело не стоило: в момент обгоришь. Алина была светлокожей и белобрысой, особенно к таким вещам чувствительной; красные карлики, в спектре которых ультрафиолета ничтожно мало, поэтому, нравились ей не в пример больше. В мире навроде Скайфога обгореть можно было только под солнечной вспышкой. Поэтому и одета она сейчас была только в трусы и фартук, чтоб брызги горячего не летели на голое тело. Чернокожая Субира одевалась ровно так же; носить что-то ещё в тридцатиградусную жару обеим женщинам не хотелось. Тем более что озабоченных мужиков, способных пристать к двум вполне ещё молодым — чуть за тридцать — и отнюдь не уродливым женщинам вокруг было негусто. Почти все ушли в рейд, и Западный квартал превратился в бабье царство.

Уортингтон взял с собою четыре лэнса из шести и почти всех технарей, да и солдат бóльшую часть: на весь Мэнорбир, на Форт и на Порт, их осталось менее сотни. Вернувшийся несколько циклов назад «Старый морж» доставил хорошие вести: гарнизон Балавата разбит, прилетевший с Данианшира армейский отряд слаб, и угроза взорвать ядерные заряды остановила его. С ещё четырьмя лэнсами мехов к трём, уже стоящим на планете, Уортрнгтон должен разделать его без проблем. Ещё и трофеями разживётся.

Алина, Субира и остальные с куда большим вниманием слушали новости другого рода. Но тут, к счастью, всё тоже выходило неплохо: все люди Мэтсона остались целы и невредимы, лишь один из мехвоинов Стида Прохазки угодил к местным в плен.

— Хоть бы и дальше всё было нормально, — Субира закончила нарезать клубни батата и под шипение вскипевшего масла ссыпала ломтики на сковороду. — Неспокойно мне что-то, Алин.

— Чувствуешь что-то?

Предчувствия у Субиры бывали иной раз, и редко её подводили. Пожалуй, что и никогда до сих пор.

— Чувствую, — решилась признаться подруга. — Что-то… случилось у наших там, в рейде… не знаю, хорошее или плохое, но что-то случилось.

— Уверена? — Алина оторвалась от размешивания салата и ухватила подругу за плечо. — Что там могло произойти? Военные наших побили? Или Уортингтон кинуть решил?

— Уортингтон только завтра уйдёт в прыжок, — напомнила ей Субира. — Не знаю! Но жопой чую, что надо готовиться…

— К стрельбе?

— Угадала.

— Ну, это несложно, блядь, хули… в нашем деле всегда: случ-что, будь готова отстреливаться.

— Не меньше тебя служу, знаю. — Две женщины переглянулись.

У наёмников нонкомбатантов не водится: стрелять и драться умеют все. Коренастая, с крепкими мускулистыми руками, Субира умела рубить не только овощи и мясные туши. Да и Алина давно научилась стрелять. Усидчивость и внимание — лучшие помощники снайпера. Вот только с оружием у них сейчас было… не очень. Вернее, хреново у них было с оружием: всё под замком в цитадели, что как бы резонно — Уортингтон даже своим пиратам здесь запрещал иметь при себе огнестрел. Ну и конечно, женщины в Форте хотя и пользовались свободой не меньшей, чем у пиратов, но всё одно, находились на положении заложниц. Вместе с детьми. Да и бойцов среди них, считай, только Алина с Субирой и есть. Ира Чжуань на сносях — восемь месяцев, Роберта Мэтсон отличный бухгалтер, но тактик и боец очень посредственный, сопливка Кармелита умеет кое-чего, но больше, чем за пол-бойца не сойдёт. А сколько пора вычитать из бойцовских качеств Субиры, которая тоже ребёночка ждёт? Нет, подопрёт — драться будут все. Ножами и палками. Против солдат с автоматами, ну конечно. Дерьмовый расклад. Алина остервенело принялась орудовать деревянной лопаточкой в тазу с салатом.

надирная прыжковая точка

системы Итцехо, Периферия

— Сворачивание паруса закончено, — отрапортовала Линн, не отрывая взгляда от пульта. — Мачты сложены. Включаю ориентационные двигатели.

Полукилометровая башня межзвёздного корабля плавно качнулась, нацеливая нос на далёкую красную звёздочку.

— Расчёт прыжка завершён, — объявила Мама Летисия. — Загружаю параметры. Третий пилот, не спать!

Линн вздрогнула и сосредоточилась на возникающих в ячейках таблицы на мониторе цифрах. Вообще-то, расчёты прыжка сделали за них военные с «Ипполиты», но Мама не поленилась пересчитать. Ошибок у них не нашла, и оттого пребывала не в лучшем расположении духа. Военные тоже прошлись по её самолюбию, когда их командир, едва появившись на мостике «Розы Адхары», в лоб заявила:

«По королевскому указу о всеобщей воинской обязанности, этот корабль и его экипаж призваны в строй Вооружённых сил Магистрата на всё время проводящейся боевой операции».