Тяжёлый ледяной блюз

Прохазка вдавил в пол педали реактивных ускорителей «вольверайн». С повреждённой ногой прыгать — опасный трюк, даже при нормальной околотерранской гравитации есть нешуточный риск доломать, но лучше такой риск чем верная гибель под огнём трёх «ассасинов». Один такой мех — слабак, ни брони, ни огневой мощи, но трое, работающие слаженно против одного, были очень опасны. Умело играя тяговыми импульсами ускорителей, Аристид приземлил «вольверайн» в клубы дыма поставленной шлюхами завесы. Понятно, для чего она им нужна: прикрыть атаку пехоты на дропшип. Плохо, что у него нет времени отвлечься на это. Батареи «Вонючки» молчат, Беннигсен — трахнутый Блейком ссыкун, хоть и закладывал ему Оливейру. И нашим, и вашим всегда играл, сука. И помощи от Окады он уже не дождётся, это понятно: чортова стерва решила принять сторону победителя. «Ассасины» не отставали; Прохазка отстреливался. Нагрев меха рос, по спине ручейками струился пот. Всё, пиздец, и даже подорвать кобальтовые заряды… переключить каналы коммуникатора, ввести четырёхзначный пароль, задать временнýю задержку — от нуля секунд до шести часов, ввести двухбуквенный пароль активации таймера. Обычная «защита от дурака», от случайных сбоев системы. Преодолеть которую в жёстком цейтноте идущего боя было непросто. Осуществимо, но времени на это Прохазке отпущено уже не было: в нескольких сотнях метров над «вольверайн» два «центуриона» канопианского флота вошли в пике. Под брюхом и крыльями каждый нёс полдюжины бомб, и вся эта дюжина полетела на мех Прохазки. Попали не все, но попаданий хватило; один из ударов пришёлся по голове, повреждённой давешним выстрелом Катарины Зарикос. Колпак кабины раскололся как орех; взрывная волна и осколки разорвали мехвоина в клочья.

«Центурионы» ушли на боевой разворот, и там их настигла команда Смитингтона:

— Белла, заход на «феникс-хок»!

— Поняла, — лэнс-капрал Белла Диминго, пилот ведущей машины лэнса, потянула рычаг управления на себя, сужая радиус поворота.

Лилиан Сарандакос — ведомая — повторила её манёвр. И «сэйбр», и «центурионы» вооружены тремя средними лазерами, по одному на носу и под крыльями. Каждый отстрелялся по цели, и на мех Бао Миня пролился дождь смертоносных импульсов. Попадания в руки, ноги и торс. Правая нога переломилась в колене, и «феникс-хок» рухнул на бетон. Пилот попытался подняться на левой руке, вскинул вооружённую большим и средним лазерами правую. Успел даже выстрелить, располосовав «ханчбэку» правое плечо и борт. Пушечный выстрел Бургдорфа пропал втуне, только лазеры хлестнули упавший 45-тонный мех по плечам и спине. Регина и Крофорд добавили своими лазерами, одна доломала правую секцию торса, вторая засветила в башку. Правая рука «феникс-хока» бессильно повисла на обрывках миомерных тросов. Стрелять лазером в левой, одновременно опираясь на неё, «феникс» не мог, и Бао Минь выругался сквозь зубы. Он знал, что этим всё кончится, давным-давно знал. Ещё когда был восторженным сопляком — аспирантом, то бишь, учеником воинского дома Дай-да-цы, и мечтал о карьере мехвоина. Срыв защиты реактора — самоуничтожение меха. До «ханчбэка» полтораста метров, до «стингера» меньше сотни — едва ли взрыв причинит им серьёзный вред. Но хоть трофей шлюхам не достанется. А пирату в плену делать нечего: уж лучше погибнуть в бою, чем медленно сдохнуть под пытками.

Удача, всё-таки, улыбнулась напоследок капелланскому дезертиру: сорванный взрывом обломок бронеплиты снёс кабину «стингера», отправив фёст-ранкера Ренату Краточилову следом за ним.

Элайза и Ширли насели на «шэдоу-хок», тесня его в сторону от Прохазки. С двухсот сорока метров Элайза достала его альфа-страйком и сбила с ног; пиратский мех упал ничком, локтями смягчил удар. Ширли Уэрта в упор достала его тремя ракетами и, не давая встать, дала с ноги по кабине, после чего вражеский мех затих. Удар 35-тонной «пантеры» даже не проломил бронеколпак, но отозвался в кабине пилота так, что Гаврило Банаш потерял сознание.

Два БТР первого взвода вломились на четвёртую палубу, два БТР второго — на пятую. С первым шёл энсин Ольтяну — командир роты, со вторым баннер-сержант Уилбур Скотт. Едва взлетев по аппарели на палубу, головной БТР отвернул влево, освобождая проход второму. Водители дали по тормозам, и из распахнувшихся на корме и по бортам люков начали выскакивать пехотинцы. Стрелковое отделение канопианской лёгкой пехоты имеет на вооружении шесть автоматов и лёгкий пулемёт — негусто, но таких отделений сейчас было четыре. А с борта второго БТР уже выкатывали миномёты. Какой от них толк в тесном пространстве дропшипа, спросила Элайза Уилбура, когда прикидывала план штурма. Не таком уж и тесном, ответил сержант. Пригодятся. Установки выкатывали по задней аппарели; Уилбур выпрыгнул вместе с расчётами и оглянулся, запрокидывая голову вверх. Да, есть! Вокруг кабин «райфлмэна» и «мародёра» шла суета.

«Ты говорила — играем на опережение», сказал он тогда Элайзе. «Если Прохазка просёк, что наёмники могут с нами договориться, он их повяжет и посадит в кабины мехов своих людей. Но чтоб это сделать, он должен взломать защиту, верно?»

«Да. Противоугонную защиту мехов, а это требует времени… думаешь — не уложатся до нашей атаки?»

«Надеюсь. А мы уж тогда…»

— Осколочным!! — рявкнул баннер-сержант. — Цели на три и шесть!..

Двойной взрыв дал по ушам в замкнутом пространстве ангара, хотя и не сильно — для тех, чьи уши защищал боевой шлем. Град осколков вымел площадки у люков кабин «райфлмэна» и «мародёра», но новый пилот этого последнего Пьер Сугияма успел заскочить в кабину.

— Да хером тебе по морде! — ругнулся Уилбур, вскидывая к плечу автомат.

Выстрелил одиночным и снова выругался, глядя, как опускается бронеплита.

— Сука!

Стрельба почти стихла: численный перевес канопианских солдат быстро перемолол отделение боевиков, оставленных Прохазкой в ангаре. Разбившись по двое-трое, солдаты зачищали ангар, достреливая всех, кто не похож был на техника. Вскрыли подсобку с заключёнными в ней Орианой Плоештан и Биллом Антонелли. Долговязый парень-мехвоин поддерживал шатающуюся женщину, сам морщась от боли в сломанных рёбрах.

— Сопроводите в головную машину. Дэнверс!

Коренастая темнокожая женщина со звездой в петлице — знаком отличия звёздного капрала — и так была здесь. Во втором взводе она возглавляла санитарное отделение, а де-факто рулила и всем отрядом поддержки. Второй фельдшер взвода, совсем молодая девчонка, держалась с ней рядом.

— Посмотри их, — распорядился Уилбур. — И выгони на всякий случай минометчиков, пусть развернутся у трапа.

Судя по доносящимся снаружи звукам, бой стих и там. В победе Элайзы Уилбур не сомневался, но и не забывал, что несколько десятков пиратских боевиков могут оставаться снаружи, и с них станется пойти на штурм кораблей. В действительности, один взвод боевиков был оставлен сторожить периметр — вместе со стартовой площадкой истребителей и «Дядей Томом». На площадке и случилась короткая перестрелка между одним его отделением и наёмниками, быстро закончившаяся в пользу последних: пара установок пехотных РМД не проканала против двух «уоспов», и даже бежать пиратам не дали. Остальные стянулись к дропшипу, надеясь укрыться за его стенами, а если повезёт, то и покинуть планету. Хотя на невооружённом грузовике это и было бы затруднительно.

Ольтяну захватил четвёртую палубу «Вонючки» даже быстрее, чем Скотт — пятую: сопротивление там было слабее. Связавшись с Уилбуром, он принял его доклад и, по примеру сержанта, отправил миномётчиков за борт, а сам повёл стрелковые отделения на штурм верхних палуб корабля. Скотт и Элайза встретились на четвёртой палубе — коммандер подняла свой «блэкджек» туда. Покрашенный в бело-серую «тигровую полосу» арктического камуфляжа 45-тонный мех остановился и присел на корточки; натягивая на ходу куртку, Элайза выбралась из кабины и спустилась вниз на тонком тросе подъёмника. Форменный комбез она оставила спущенным до пояса, с завязанными вокруг талии рукавами.