Страница 5 из 41
Рядом с бывшим Хокаге величественно встал Энма — Король Обезьян, он медленно размахивал из стороны в сторону своим белым длинным хвостом, как хищник в ожидании команды «фас».
Прибыл яростный, озабоченный Джирайя и спокойный, сосредоточенный Орочимару, чьи глаза ничуть не выдавали пылающего любопытства от всего происходящего. Подтянулись и рядовые шиноби. Сколько их было на крышах домов, улицах, даже сосчитать сложно. Тысяча? Две? Видимо здесь собралась вся деревня.
— Ну что, щенок, — подал скрипучий голос Хирузен, спрыгнув с крыши на землю, подняв небольшое облако пыли. — Вот ты и попался. Да так нелепо хех… — удовлетворено улыбнулся Сарутоби. — Хотя я и полагал, что ты тот ещё тупица.
Джирайя яростно скосил взгляд на Сарутоби, ему несколько минут назад доложили обстановку, и он был зол. Не только на Какаши. Но и на Хирузена, что тот отдал приказ его агентам убить девчонку. Беззащитную юную девушку. Для Четвёртого Хокаге — такое было бесчестьем, чем-то мерзким и неправильным. Что стало с его учителем? С годами он превратился в бездушный кусок дерьма. Его душа явно надломилась. И сейчас юнец — сын Сакумо, будет убит. И всё из-за прихоти десятилетней давности! Безумный мир! Жаль, что нельзя ничего изменить. Иначе деревня однозначно расколется. Все шиноби Листа требуют крови. Крови Какаши, что был ребёнком, которого взрослые втянули в свои смертельные интриги. И теперь этот молодой паренёк спас девчонку ценой своей жизни! И кто здесь зло?! — "Быть Хокаге — это то ещё дерьмо…" — Джирайя внутренне собрался, делая выбор. Чаша весов сдвинулась и Четвёртый громко произнёс…
— Анбу, Корень, поставить трёх-слойный барьер.
Шиноби, окружавшие Какаши, моментально сложили десятки печатей.
Слой за слоем прорезались в пространстве, формируя огромный купол, переливающийся разноцветным сиянием.
Хирузен с довольным оскалом вместе с Энмой зашли внутрь барьера. Ещё один слой накрыл небо, полностью запечатывая пространство, дабы не разрушить ближайшие постройки.
«Опять барьер, да ещё и один Хирузен решил сразиться со мной, ну не один, а с Королём Обезьян. Странно, могли ведь убить меня всем скопом. Ну тем же лучше, можно пока не суетиться из-за этой окружившей армии шиноби.» — Какаши стоял спокойно, не делая никаких движений.
— Хатаке Какаши, — громогласно, самодовольно, с улыбкой победителя на устах произнёс Сарутоби. — Я, как бывший Хокаге, намереваюсь казнить тебя, отомстив за всех наших товарищей, что ты убил десять лет назад и убил сегодня. Пора ответить за своё предательство и все убийства. Тебе есть что сказать напоследок?
Сотни шиноби вперились в Какаши глазами, полными ненависти. Кто-то выкрикивал имена своих родных, что умерли от руки юноши, другие просили впустить их внутрь и тогда они ему покажут силу и гнев Листа.
Гражданские так же собирались вокруг. Хирузен не спешил действовать, давая возможность народу Конохи занять места и своими глазами увидеть смерть печально знаменитого шиноби — Хатаке Какаши — предателя деревни, убийцы своих сородичей.
«Есть ли что мне сказать? А есть ли смысл в словах? Смотря на эти озлобленные, кричащие лица, я лишь чётче понимаю, что им никогда меня не понять.» — Какаши посмотрел на людей, стоящих за барьером и тоскливо улыбнулся…
— Коноха. — всё же сказал молодой Хатаке.
Хирузен внимательно уставился на него, народ притих, желая всё-таки уловить последние слова преступника, которого вот-вот уничтожат. Джирайя тоже напряг свой слух, как и Орочимару.
— Ты поломала мне жизнь, Коноха, — вздохнул юноша. — И сегодня, раз вы все собрались здесь, чтобы посмотреть как этот старик, — указал он на Сарутоби. — будет убивать меня, то если он не справится, вы будете опозорены! Про вас — шиноби Листа будут ходить слухи, что вы способны убивать лишь юных беззащитных девочек! Хахаха! — Какаши искренне громко засмеялся, вызвав бурю гнева и негодования народа. Куча словесной грязи и матов полетели в его сторону.
— Да что ты блядь городишь! — возмутился раздражённый Хирузен, покрываясь багровыми пятнами от злости.
Но Какаши продолжил…
— Вы все! — обратился юноша к сотням шиноби Конохи. — Десять лет назад хотели убить меня — пятилетнего мальчишку и моего отца Сакумо Хатаке, который клал свою голову на миссиях ради деревни скрытого Листа! И чем вы отплатили за его преданность и самопожертвование?! Оболгали! Но и этого вам оказалось мало! Ворвались в наш дом и пожелали убить! А после смешали имя нашей семьи с дерьмом! Когда я выберусь отсюда, то начну убивать всех подряд.
Какаши в ту же секунду успокоился и улыбнулся, показывая, что полностью уверен в себе, ведь так и было. Сейчас он серьёзен, сосредоточен, собран.
— Коноха! — улыбнулся он ещё шире. — Если вы не убьёте меня сегодня, то я уничтожу вас! Хахахаха! — засмеялся Какаши, готовясь к бойне. — "Вот это заварушка намечается!… ну ничего, сегодня я не против сразиться… и плевать что будет."
Повелитель Обезьян с угрюмым взглядом обратился к своему товарищу.
— Хирузен, пора прихлопнуть его, этот таракан слишком много на себя берёт.
— Да, Энма. Начинаем.
Взбешённый Хирузен и Король обезьян разошлись в стороны, по-немногу сближаясь с Какаши в огромном опечатанном пространстве барьера.
— Слот 3. Однорукий берсерк. — гражданское шмотьё Хатаке сменилось чёрным облачением из маски, свободных штанов и накинутого на голый торс хаори. Острое оружие так же материализовалось на своих положенных местах.
Какаши достал топор.
Хирузен и Энма обходили с двух сторон, кружась вокруг юноши и не торопясь атаковать, видимо пытались то ли прощупать его слабые места, то ли не решались ударить первыми. Знал бы Сарутоби, что клоны Какаши, бьющиеся с Хирузеном на протяжении всей недели, уже изучили всего его приёмы и уловки от А до Я. Вряд ли человек в возрасте сможет координально изменить свою технику во время смертельного боя. От привычек, в любом случае, не уйти.
— Давайте, — улыбаясь, сказал Какаши. — Вперёд к своей смерти.
Секунда напряжённой тишины и Хирузен с обезьяной молниеносно стали складывать печати, высвобождая стихийные техники…
— Стихия Огня! Огненная струя пасти дракона!
— Стихия Ветра! Усиленный воздушный поток!
Горящее пламя, заполонившее большую часть пространства, смешалось со стихией ветра и единым огненным смерчем направилось к Какаши…
Хатаке не стал блокировать этот, без сомнения, опасный ураган и шуншином мгновенно переместился за могучую спину Энмы, избегая комбинированной, такой предсказуемой атаки.
Горилла моментально скосила глаза, почувствовав спиной вибрации воздуха и отпрыгнула вперёд, но через полметра упав плашмя на землю… Её длинный хвост был пойман цепкими пальцами юноши…
Резкий росчерк топора…
И лезвие топорища отсекло белую "гордость" Короля Обезьян у самого основания… хвост Энмы сразу исчез в руке Хатаке…
— Кееееееее!!!! — завизжал мощным рёвом примат.
Энма подорвался на лапы и рванул раскрыв пасть прямо на Какаши! Его быстро приближающиеся лапы, жаждущие раздавить Хатаке, схватили только пустоту.
Какаши нырнул под руки Энмы, короткий зашаг влево и с ускорением выпрямил туловище, пробивая апперкот левой ледяной рукой. Кулак вошёл точно в широкий подбородок. Удар был такой силы, что ледяная рука не выдержала, рассыпавшись на осколки, а Энма снарядом, выстреленным из пушки, на огромной скорости взлетел вверх, врезавшись в крышу барьера.
Миг…
Вибрация паучка на груди…
Какаши кувырком перекатился в сторону. Острие куная прошло в нескольких сантиметрах от сухожилий под его коленкой…
Хирузен с досадой замахнулся ещё раз, яростно сорвавшись следом и неестественно выгибаясь в прыжке как кошка…
— Умрииии, с-у-к-а!
Но Какаши, развернувшись, встретил его кунай топорищем, отбив клинок в сторону. Юноша незамедлительно вставив левое колено Хирузену в нос, послышался мягкий звук хрящей и тёмная кровь сбрызнула на землю.