Страница 13 из 32
Фейри разного вида стали собираться, их наряды стоили больше моей деревни. Их черты были воплощением красоты, от их сияющих глаз до ярких губ и румяных щек. Их фигуры были тонкими, полными напряженных мышц и идеальной кожи. Мои щеки пылали от одного их вида. Рядом с ними я была хуже, чем простой. Я была почти гадкой рядом с ними, не лучше их настоящих обликов.
Двое прошли в танце к Скуврелю. Полные противоположности, но с дружелюбными улыбками. Одна была высокой и темной, а другая — низкой и такой светлой, что почти просвечивала, их платья были из лепестков цветов — роза у темной фейри и нарцисс у светлой. Они обвили его руки, встали так близко, что ему было сложно не дать им задеть мою клетку.
— Ваше общество — радость, — проворковал он им, — но приз в клетке принадлежит мне.
Та, что в желтом платье, рассмеялась. Я хотела задушить ее.
Женщина у ближайшей палатки была с золотыми цепями, ниспадающими с ее бараньих рогов. Рубины размером с яйца свисали с цепей, и ее платье было в золотых петлях и нитях с рубинами. Когда она улыбнулась Скуврелю, рубин был в бреши между ее передними зубами. Рубин не делал ее уродливой, а привлекал внимание к ее идеальным губам, созданным для поцелуев, и идеальным локонам серебряных волос.
Она даже не заметила девушек на его руках. Пение заполнило воздух, и я охнула, увидела кольцо женщин, бледных и седых, привязанных к деревьям толстыми веревками. Вместо ног у них были рыбьи хвосты, и они пели зловещую песнь. Я думала, что фейри застывали от песен.
— Иллюзии этой ночью милые, — шепнул Скуврель, склоняясь к уху темной фейри, его губы задели ее ухо, пока он шептал. Но он точно говорил это для меня.
Я закатила глаза. Это место слишком хорошо ему подходило.
— Ты тут, Валет Дворов! — сказала радостно женщина с рубинами, присоединившись к нам. — И Равновесие прибыл прошлой ночью! Какая радость! Твой брат надеялся, что ты прибудешь к нам, хотя этой ночью его с нами нет. Скажи, что ты принес отвлечение для Двора Крыльев! Тебе нравится иллюзия этой ночи? Я подумала, что цирк иного мира подойдет лучше всего, после того, как мы получили твое послание с певчей птицей. Зачем собирать Двор, Валет? Почему приглашены другие Дворы? Не пойми меня превратно, я люблю вечеринки, но у меня едва хватило времени организовать такую большую! Мы взяли с собой в эту экспедицию только тысячу големов.
— Вечеринка красивая, Леди Крыльев, и атмосфера чудесна. Я принес вопрос, — Скуврель подмигнул. — Какие шансы, что вы ответите?
— Высокие, если с поцелуем, — она рассмеялась. Удивительно, но Скуврель поцеловал ее в щеку и погладил ее острое ухо своим пальцем. — Поцелуй и боль. Ты всегда даешь и забираешь!
— А теперь я спрашиваю, — нахально сказал он. — Почему Двор Крыльев в долине как простой цирк, а не в хороших замках, на создание которых мои предки потратили много золота?
Она склонилась ближе, словно хотела открыть тайну. Это казалось странным с громкими криками и весельем за ней.
— Твой брат говорит, что Двор в Лесу не раздавить мятежом, — сказала она. — О, мне не нравится этот свет. Слишком резкий.
Она щелкнула пальцами.
— Твой брат — Лорд Двора Крыльев? — спросила я.
— Тихо, маленький приз, — упрекнул меня Скуврель.
Туман растаял вокруг меня, и свет изменился до мягких теней и теплого оранжевого и розового сияния, подходящего для поцелуев, а не для ужаса. От этого Леди выделялась еще сильнее. Если бы мне сказали, что она была богиней любви, я поверила бы. Ее платье подвинулось, крылья раскрылись за ее спиной, бордовые крылья переливались. Я охнула от их внезапного появления. Одно такое красивое перо стоило бы целое состояние дома.
— Что это такое? — Леди указала на меня, сунув палец сквозь прутья.
— Не трогайте меня! — сказала я, но ее палец придавил меня к прутьям.
— Оно говорит! Как забавно и ужасно!
Я вытащила нож и ударила по ее пальцу.
— Ой! У него есть зубы, Скуврель! — возмутилась она, ее красивый голос звенел, как колокольчик.
— Да, кусается. Я забыл предупредить? — он очаровательно улыбнулся. Даже меня это так потрясло, что я застыла, глядя на изгиб его идеального рта. — Ой.
— Ты любишь шутить! — она игриво шлепнула его ладонью и заговорщически оглянулась. — Осторожно. Леди Кубков прибыла на закате, и она заявляет, что сделает из твоих органов корону до завтра, если ты не отдашь своего маленького питомца.
Я охнула.
— Ах, — Скуврель подмигнул Леди, она улыбнулась ему. — Но вы знаете, что я не боюсь угроз. Я предлагаю продать ее тому, кто заплатит выше.
— Чудесно! — заявила Леди. Она посмотрела на меня, но не приближалась к моему ножу. Я хмуро глядела на нее. — Она не очень красивая, да? Хотя нарядил ты ее хорошо. Чуть широка в бедрах, видимо, это означает, что она может хорошо рожать, но тут нет смертных, чтобы оплодотворить ее, так что детей не будет.
Я охнула в ужасе.
— Эй!
— Не уверена, что ты много получишь, Плут Дворов, — печально заключила она, ее красивое лицо выражало скорбь так, что разбились бы сердца королевских художников. Никто не мог нарисовать такое милое и печальное лицо.
— Я хочу не монеты, а развлечения, Леди, — хитро сказал Скуврель.
Ее улыбка была широкой и красивой.
— Где ты, Скуврель, все так и происходит!
Он пошел прочь сквозь толпу смеющихся фейри, и моя клетка оказалась рядом с мужчиной со змеей на шляпе — настоящей змеей, ее пасть была шире клетки. Она ударила, прутья едва отбили ее. Скуврель отдернул клетку. Мужчина был таким красивым, что я смотрела, потрясенная идеалом его ореховой кожи и золотых мерцающих глаз. Ярко-зеленая змея усиливала идеальный вид его лица.
Скуврель повернулся, и я оказалась возле женщины-фейри, маленькие оленьи рожки выглядывали из ее торчащих белых волос. К ее платью из дерева и бусин были пришиты на лопатках две живые белые совы. Их лапы были скованы золотыми цепями с медальонами из тигрового глаза. Одна сова клюнула меня, и я вскрикнула, когда клюв попал по моей руке. Скуврель отодвинул сову, и смеющаяся хозяйка платья дала сове мертвую мышь, а потом мы снова отвернулись. Я посасывала рану.
— Больно!
— Я говорил, что так и будет, — Скуврель не сочувствовал.
Они все были безумными. Их одежда показывала их страсть к жестокости, но лежала на их телах так хорошо, что было сложно не растаять, когда хоть кто-то из них смотрел в мою сторону.
Одна женщина-фейри была только в черных полосках ткани, которые крепились к ее телу ножами, вонзенными в ее плоть. Красная кровь выступала у рукоятей и текла по мерцающей ткани, но это не мешало ей смеяться, не портило идеальный блеск черных волос, ниспадающих до ее покачивающихся бедер.
Другая фейри была с замысловатой высокой прической, черные пряди были искусно размещены локонами вокруг зеленой отрубленной ладони. Пальцы застыли так, словно рука пыталась сжать ее макушку. Ее кожа была светло-зеленой, хотя эффект был милым — как рябь на воде в ручье.
Я поежилась от ее красоты и кошмарности, но едва смогла подавить шок от этого, как получила следующий, а потом еще и еще.
— Чудесно, да? Общество фейри. Как оживший сон, — сказал Скуврель, шагая к возвышению. Я не думала, что это можно было назвать чудесным.
Перед возвышением я заметила сестру, ее голова была откинута в смехе. Она была в платье из белого жемчуга. Рядом с ней был ее возлюбленный — лорд Кавариэль — сверкал как оживший луч лунного света, его идеальное лицо озарял серебряный свет, который исходил от него, и было так красиво, что мое сердце разбивалось — он был как оживший ангел. Он поглядывал на окружающих убийственно пронзительными взглядами. Словно оживший меч шел среди них.
Моя сестра теперь была с острыми ушами, и ее идеальный вид был наравне с фейри вокруг нее. Было возможно… стать фейри? И она стала одной из них?
Я попыталась поймать ее взгляд, но без толку. Было ли в ней хоть что-то от смертной девушки, которую я знала? Хоть капля сострадания? Крупица смертности?