Страница 10 из 21
Везде одно и то же, только в разных ракурсах. Догорающее селение Иогач, дым стелется над безмятежно синим Телецким озером. Его усадьба горит ярким пламенем – видимо, подожгли недавно.
– Что с Аэми?
Сивилла чуть замялась.
«Используют… по назначению. Они снимают видеорегистраторами, показать?» – и как будто хихикнула. Надо же, чувство юмора прорезалось.
– Не нужно, – сквозь зубы сказал Метельский. И пояснил Хельге:
– Сожгли село, подожгли мою усадьбу и теперь насилуют Аэми.
Хельга подняла брови: – А что, бывает изнасилование андроида? По-моему, есть только гражданская ответственность за использование чужой собственности. Интересно, Сувор тоже участвует? Впрочем, я могу его понять, не очень везет с женщинами.
– Откуда у него этот шрам на лице? – хмуро спросил Метельский.
– Получил во время дуэли. Можно было свести, но это некий шик, хвастаться шрамами. Я испытывала от этого только отвращение… – Хельга запнулась, и чуть погодя добавила: – Вдруг пришло в голову, что он уже летит к нам. Я говорила, что п`урги наверняка передавали картинку, и возможно она поступала прямо в легион.
Метельский сверился с Сивиллой и встал: – Глайдер зарядился. Летим в… – он прикинул по карте, вызванной в поле зрения, – в Абакан. Это час лету, а там сядем на поезд. Обычные поездки Кводрион запутает, а насчет самолетов я не уверен. И свой глайдер лучше иметь под рукой…
Он заколебался: – А вообще, я бы лучше подождал. Хочется потолковать с этим Сувором, держа его на мушке.
– Не глупи, – сказала Хельга. – Нас опознают издалека и оглушат из станнера дальнего боя. Отложи до другого раза, и поехали. Похоже, нам долго придется бегать.
Начали спешить, но Метельский захватил с собой кофе для Хельги.
– Спасибо. – пробормотала она, потягивая из чашки.
Уже летели, за путаницей горных долин показались белоснежные вершины Белухи.
– Хотела поглядеть на нее вблизи, – вздохнула Хельга. – Говорят, очень красиво, особенно Аккемская стена.
– Как-нибудь в другой раз, – сказал Метельский.
– Думаешь, у нас будет другой раз?
Да, сомнительно. Но что делать дальше, тоже неясно, так что не стал отвечать.
– Сувору влетит, – вздохнула Хельга, – за то, что тебя упустил. Раз поступил такой приказ, должен был ликвидировать всех свидетелей. Наверное, еще питал ко мне сентиментальные чувства, но теперь здорово обозлится.
Метельский промолчал. Внизу тайга и горы, осколки озер – то синих, то изумрудных. Затем впереди показалась голубая полоска и постепенно превратилась в голубое полотно, протянувшееся между гор.
– Енисей, – сказал Метельский. – Точнее, Красноярское водохранилище. Снижаемся к Абакану.
В городе управление было автоматическое, вскоре оказались на стоянке возле вокзала.
– Здесь перекресток больших сибирских путей, – сказал Метельский. – Широтный ход с выходом на Транссиб и Великую северную магистраль, и меридиональный – от Норильска до Мадраса. Что предпочитаешь: арктические холода или жаркую Индию? А может, вообще махнем в Америку?
Хельга покачала головой: – Ближайший поезд, все равно куда. Ты недооцениваешь легион. И еще… у тебя хватит денег на отдельное купе?
– Надеюсь, еще останутся, – рассмеялся Метельский. Настроение сразу улучшилось.
«Сивилла» вывела расписание, ближайшим поездом был экспресс Норильск-Мадрас. Нашлось и двухместное купе. Оплатил проезд и провоз глайдера – будем надеяться, что «Кводрион» скроет, кто платил. Глайдер тут же переехал на грузовую платформу, там оставили его на попечение тележки-робота, а их самих пассажирская платформа доставила к месту остановки вагона.
– Так и не повидала Енисей, – вздохнула Хельга. – Жизнь пролетает стороной.
Раздался звонок, и «Сивилла» высветила звонившего – Юрий, финансовый менеджер.
– Привет, Юрий! Что у тебя?
– Здравствуйте. Это вы сейчас сняли двадцать две тысячи кредитов с текущего счета? Место и детали транзакции скрыты, но сервисная служба Кводриона подтвердила, что это вы. На всякий случай решил позвонить.
– Да, это я. Впредь не обращай особого внимания на такие вещи. Происходит что-то непонятное, и пока ухожу в тень… Да, свяжись со страховой компанией, пусть проверят мою усадьбу на Телецком озере и андроида Аэми. Скорее всего, начнут расследование, но я пока участвовать не смогу.
Дал отбой и спросил: «Сивилла, кто-то мог зафиксировать этот разговор?».
«Нет, Лон. Собственно, никакого разговора не было, даже отметка в трансиде Юрия аннулирована. И не беспокойся, что напрягаешь Кводрион, ему нравится играть в такие игры».
Интересно, во что еще любит втихомолку поиграть «Кводрион»?..
С гулом подошел экспресс, пересекший с севера на юг всю Сибирь. Метельский давно не ездил на поезде, хотя они сохранили популярность, а в грузовых перевозках были незаменимы.
Встретила лучезарной улыбкой проводница-андроид. Купе оказалось комфортабельным, с двумя диванами, туалетом и душевой кабиной – это вам не самолет. Хельга сразу скрылась в душе, и вернулась в халате с забавным изображением – парочка белых медведей среди пальм.
– Ну, вот. – удовлетворенно сказала она. – Хоть на время можно забыть о неприятностях.
Она легла, будто случайно приоткрыв халат. Стала видна красивая грудь, и Метельский непроизвольно сглотнул. Сразу вспомнилось, как метались светлые волосы, когда Хельга раскачивалась на нем. Та издала резковатый смешок:
– Не пускай слюнки, можешь сразу переходить к делу. У нас впереди долгий путь…
Поезд рассекал Саянские горы, а они занимались любовью на мерно покачивающемся диване. Потом заказали обед в купе, и снова занимались любовью, а поезд пересекал великую пустыню Гоби. Поужинали в вагоне-ресторане, и снова завалились на диван, а поезд втягивался в горы Тибета.
– Куда лучше, чем тренировки в легионе, – наконец сонно пробормотала Хельга.
И ему лучше, чем с Аэми: у той изощренная техника, но не заниматься же сексом с андроидом, а Хельга живая и яростная, даже покусала его в исступлении оргазма. В итоге разморило так, что не захотелось добираться до своего дивана, так и уснули рядышком.
Утром разбудила «Сивилла»:
«Извини, Лон, это надо видеть. Поезд пройдет вблизи Канченджанги, третьей по высоте вершины мира».
Метельский сел и поцеловал Хельгу в щеку:
– Доброе утро. Сивилла говорит, что нам следует это видеть.
Хельга открыла глаза и приподнялась на локте.
– Доброе утро, милый. Спала как убитая… Где это мы?
Поезд только что вылетел из туннеля и втягивался на эстакаду. «Здесь уникальный комплекс туннелей и эстакад, одно из самых сложных и дорогостоящих инженерных сооружений на Земле, – пояснила Сивилла. – Не стали пробивать сплошной туннель, чтобы люди могли полюбоваться видами. Мы на высоте четыре тысячи пятьсот метров, но давление воздуха в вагонах поддерживается на привычном уровне».
За окном разворачивалась заснеженная горная цепь, позади нее лежал туман, а из него вставало несколько вершин, залитых нежно-розовым, холодным светом. Было очевидно, что они поднимаются на огромную высоту.
«Канченджанга, – сказала Сивилла, – в переводе "Пять сокровищ великих снегов". На ее высшую точку не ступала нога человека, альпинистам запрещено подниматься на венчающий вершину снеговой купол».
Величавые горы медленно отступили, поезд влетел в очередной туннель. И при тусклом свете ламп возникло ощущение, что некий этап в жизни закончился, и дальше будет уже другое. И вправду – больше нет ни усадьбы, ни Татьяны. Метельский скрипнул зубами, так ярко она вспомнилась, мертвая среди своих цинний.
Наверное, все-таки любил ее. И он ДОЛЖЕН отомстить, больше никто этого не сделает!..
– Что это тебя передернуло, Лон? – спросила Хельга.
– Вспомнил ту девушку, с перерезанным горлом. Кто это мог сделать, Сувор?
– Скорее, по его приказу. Но при таких операциях обычно присутствует куратор от церкви Трехликого – ты его видел, в черной сутане, и тогда распоряжается он… Ох, почему я это сказала? Тебе-то зачем знать?