Экстрасенс разбушевался

Глава 13

13.

Научные открытия окутаны легендами. Дескать, Менделеев Периодическую систему увидал во сне, а Чарльз Гудьир получил резину, случайно смешав на плите каучук с серой. Сочинители таких историй обычно забывают о годах исследований и о сотнях, если не тысячах экспериментов, проделанных первооткрывателями. Удача не любит ленивых. Иниго старался, и случай его нашел.

У кубинца оказалась странная для уроженца острова привычка: он пил чай. Причем, не какой-нибудь, а зеленый, да еще без сахара.

— Русские научили, — сказал в ответ на мое удивление. — Говорили: «У чая свой вкус, а у сахара свой».

Интересно было бы посмотреть на разрез глаз у тех «русских» … Как бы то ни было, но кубинец потреблял чай с утра до вечера. Дабы не отвлекаться на постоянную заварку наполнял с утра термос и опустошал его потихоньку. Так было и в тот день. Я застал Иниго за чаепитием. Он сидел за столом и мелкими глотками отпивал из чашки желтоватый напиток.

— Буэнос ночес, — поздоровался со мной, ставя чашку. — Не хотите чаю, Мигель?

— Какой-нибудь новый сорт? — спросил я, присаживаясь. Иниго, ко всему прочему, гурман. По его просьбе привезли все виды чая, какие смогли найти в местных магазинах. Кубинец их постоянно тестировал.

— Строго говоря, это не совсем чай, — объяснил Иниго, указав на чашку. — Местный мате. Готовят из листьев и молодых побегов падуба. Говорят, хорошо тонизирует и восстанавливает силы, притупляет чувство голода и улучшает пищеварение. Правда, заваривают иначе, но я решил попробовать по-своему.

— Получилось?

— Вкус необычный, но пить можно.

— Налей чашечку, — согласился я. Бодрость мне не повредит — день выдался тяжелый.

Иниго снял с полки чистую чашку и напустил в нее горячего напитка из термоса. Я взял, глянул и едва не выпустил из рук. Нет, не может быть! Я собрался, просканировал снова — тот же результат.

— На какой воде заваривал? — спросил, ставя чашку.

— На заряженной вами, — смутился кубинец.

— Почему?

— Я подумал… — Иниго опустил голову. — Мне пятьдесят один год, Мигель. В этом возрасте мужчины нередко болеют раком. Но ведь тот не случается вдруг. Для начала появляются измененные клетки, они начинают размножаться, возникает опухоль. Почему бы не упредить этот процесс, вернув клетки в прежнее состояние? Лекарство не обязательно вводить внутривенно, можно через желудок. Воду брал из отработанных образцов, все равно ее выливать. А так принесет пользу.

— Ну, и как себя чувствуешь? — поинтересовался я.

— Замечательно! — улыбнулся он. — То ли мате помогает, то ли активированная вода. И усталости никакой.

— Ты запомнил, сколько брал листьев для заварки?

— Да, — кивнул он. — Почему ты спрашиваешь, Мигель?

— Потому что здесь, — я придвинул к нему чашку, — активированных молекул больше, чем в емкости с физиологическим раствором. Такой концентрации не получается даже у меня.

— Это правда, Мигель?! — взволновано спросил он.

— Поздравляю, доктор! — улыбнулся я. — Вы вписали свое имя в науку. Как назовем лекарство?

Иниго вскочил, походил туда-сюда, остановился.

— Погодите с названием! — закрутил головой. — Один случай еще ни о чем не говорит. Нужно провести серию экспериментов, получить устойчивый результат. И еще испытать отвар на больных.

— Занимайся, — согласился я. — Помощь от меня нужна?

— Нет, — отказался он. — Термосы мне привезут завтра. Жаль, что сегодня уже поздно. Попрошу только зарядить больше воды. А вот это станет образцом.

Он забрал у меня чашку и аккуратно слил напиток в термос. Так и не дал попробовать. Жадина! Шутка.

Назавтра прикатила целая делегация кубинцев. Навезли термосов, чайников, упаковок с листьями падуба. Целый день они кипятили заряженную мной воду, заваривая мате в термосах. Несколько раз в дом прибегал Иниго с просьбой оценить результат. Отрываться от работы мне не слишком хотелось, но кубинец смотрел умоляюще, я объявлял перерыв и шел смотреть. Что могу сказать? Получилось. Не со всеми образцами, но успешно. Молекулы размножались. И не только в воде, заряженной мной. Стоило плеснуть концентрата в обыкновенную, а потом заварить мате в ней, как процесс возобновлялся. Это, к слову, Иниго проверил в первую очередь.

— Я ведь собирался испытать влияние биологических добавок на процесс размножения, — сказал мне. — Выбирал, с каких начать. Хорошо, что предложил угостить вас напитком, это сэкономило нам время. Ведь могли пройти годы.

Через несколько дней технологию размножения отработали вчерне. Оставалось выяснить: помогает ли настой от рака и как долго сохраняет свои свойства. При каких условиях. Первым занялись на Кубе, куда улетели полученные образцы, со вторым возился Иниго. Через две недели в поместье заглянул Рауль, пожелавший говорить со мной наедине.

— Помогает ваш настой, — сообщил в кабинете. — Испытания прошли успешно. У пациентов исчезают опухоли, у больных лейкемией показатели приходят в норму. По сравнению с внутривенными влияниями исцеление идет не так быстро, и отвара требуется больше. Но зато мы в состоянии получить его, сколько хотим. Команданте Фидель просит прибыть вас в Гавану. Хочет поблагодарить лично.

— У меня же пациенты!

— Это займет пару дней. Самолетом туда и обратно.

Я слетал. Гавана не произвела на меня впечатления. Многие здания требовали ремонта, на улицах — автохлам. Люди одеты бедно и однообразно, у магазинов — очереди. Блокада, мать ее. А вот Фидель впечатлил. Могучей харизмы человек, несмотря на возраст. С сединой в бороде и на голове, но еще крепкий[1]. Обаяние, исходившее от него, завораживало. Меня Фидель принял в своей резиденции. Пожал руку, а затем обнял.

— Вы так много сделали для Кубы, Михаил Иванович, — сказал, выпустив меня из объятий, — что нам трудно было придумать, как отблагодарить. Поэтому, что могу. Вы удостоены звания «Героя Республики Куба» с вручением Золотой медали и ордена Плайя-Хирон[2].