Страница 28 из 48
— Кому я нужна, скажешь тоже, — хмыкаю, накидывая куртку. Но как обычно Кирилл меня не слушает.
В итоге мы выходим на улицу вместе. Сегодня он особо не кряхтит, однако передвигается все еще медленно. Мне совестно от этого, а с другой стороны, очень приятно. Наверное, именно так должен вести себя настоящий мужчина.
Возле подъезда замечаю, что горит лампа. Останавливаюсь, не доходя до места назначения. Мама может увидеть, тогда придется не сладко. Да и соседи начнут болтать, у нас же тут тем для разговоров нет, только друг другу кости перемывать.
— Спасибо, что проводил. Там мое окно, поэтому я через кусты. А ты домой иди.
— Забавная ты, Ромашка. — Мягко произносит Соболев, вдыхая прохладный декабрьский воздух. Мы стоим, друг напротив друга, и эта сцена напоминает мне кадр из кинофильма. Что там дальше по сюжету? Тусклый свет, вой ветра, кто-то из окна зовет ребенка домой. Наверное, это одно из самых яркий воспоминаний детства: когда Кирилл вот так провожал меня домой.
Глава 19
19.1
Понедельник идет как-то очень долго. Мысли не за партой, а рядом с Кириллом. Такая ерунда, а никак не могу перестать думать о предстоящей встрече. Отказываюсь от похода в парк с девочками, хотя они слезно настаивают. Вовсю делятся впечатлениями о дне рождении Яны. Танька не перестает верещать о каком-то мальчике, с которым умудрилась поцеловаться. Я просто рот от удивления открываю, когда подруга озвучивает, что первый поцелуй у нее случился с незнакомым парнем.
— Было приятно? — Спрашивает Ната, внимательно разглядывая Филимонову.
— Ну… — пожимает та плечами, загадочно всматриваясь в потолок. — Пойдет, что ли.
— А слюни? — Интересуюсь я. Байки на тему микробов не выходят у меня из головы.
— А что слюни? Они у всех одинаковые вообще-то! — Поднимает палец вверх Танька и говорит с видом серьезным, будто сам профессор вещает нам с трибун.
— Скажешь тоже, — усмехается Ната. — Вкус разный, мне кажется.
— Ничего не разный, — спорит Филимонова. И в эту минуту я замечаю, то, чего не замечала весь день: Танька иногда косится в сторону моей парты. Мы же сидим возле Наты в ожидании начала урока.
— А почему тогда ощущения отличаются? — Закидывает вопросами Милошина, явно не готовая согласиться с подругой.
— Техники разные, — находит, что ответить Танька. Любовные романы берут свое, не иначе. Познаний в таких штуках у нее хоть отбавляй.
— Мы чего-то не знаем о твоих похождениях?
— Слушайте, — вдруг меняется в лице Филимонова. — А чего это нашего Нечистого сегодня нет?
— Кого-кого? — Переспрашивает Ната. Полагаю, что под "нечистым" подруга подразумевает Кирилла. Постоянно прозвища ему подбирает, при том одно странней другого.
— Соболева.
— Бол… — практически на автомате вылетает у меня, но чудом успеваю вовремя закрыть рот. Девочки удивленно переводят взгляд, выжидают продолжения. Однако я еще вчера решила, что рассказывать им про события субботы не буду. Очередной повод почесать языками пусть достанется похождениям Таньки.
— Говорю, больно надо знать тебе, где он и что с ним.
— И правда, — поддерживает внезапно меня Ната. — Какая тебе разница, Тань?
— Да просто спросила, вдруг помер.
— Совсем больная? — Вырывается у меня. В сердце как-то неприятно колит, когда Филимонова желает гадостей Кириллу. Он такого не заслужил, уж не от нее точно.
— А что это ты за него заступаешься? — Выпучивает глаза Танька и скалится, как злая собака.
— Ты человеку смерти желаешь, это ненормально, Тань! — Помогает Ната, и чаша весов переваливает на мою сторону. В такие минуты, я очень благодарна однокласснице. Она более здравомыслящий человек, чем Филимонова.
— Защитницы убогих нашлись, — качает головой подруга.
Звонок рассаживает нас по местам, и уроки погружают в атмосферу знаний. Каждые десять минут я смотрю на часы, и вместо того, чтобы вникать в материал, улетаю в свои мысли. На одном из уроков даже успеваю получить замечание, коих к слову, не получала уже давненько.
После литературы, а она у нас последним стояла, быстро собираю вещи и вылетаю из кабинета. Слышу следом голос Филимоновой, которая все еще не смирилась с мыслью, что я с ними в парк не пойду. Подруга кричит что-то, даже ногой топает, но мне уже не до этого. Спускаюсь на первый этаж, сквозь толпу пропихиваюсь в гардеробную, каким-то чудом быстро забираю вещи, и на ходу утепляюсь.
Выхожу на улицу, едва не падая на ступеньках, так спешу, что и под ноги смотреть не успеваю. Делаю пару шагов, буквально метра два, а то и меньше, как вижу то, от чего коленки моментально подкашивает. Возле высоких железных ворот школы стоит Кирилл. Он без рюкзака, да и без шапки. Руки в карманах зимней куртки держит. А рядом с ним Ксюша. Ветер играет с ее блестящими шоколадными волосами, короткая юбка то и дело разлетаются в стороны, а Мельникова периодически руками поправляет ткань.
Они стоят так близко, как и мы в субботний вечер. Смотрят друг на друга, улыбаются. Ксю что-то рассказывает Соболеву, наклоняет голову в бок, поправляет пушистые локоны. Ей холодно, оно и понятно, зима как-никак на улице. Но девчонка жмется, обхватывает себя руками, однако уходить не спешит.
Я тоже стою. От их довольного вида тошнить начинает. Неужели Кирилл пришел к ней? К этой распрекрасной Принцессе на горошине?! Даже болезнь его не остановила. На двух хромых доковылял, и все ради чего, ради этой Мельниковой. И почему ж обидно-то так? Почему внутри грызть противно начинает?
— Ты куда убежала? — За спиной звучит голос Таньки. Они нагнали меня быстрей, чем полагала. Хотя какая уже разница, пусть вон со своей царевной идет в больницу. Я больше здесь не нужна.
— Арин, ты чего застыла? — Машет перед глазами Ната. И лучше бы она закрыла собой мне весь обзор, потому что в тот момент, Ксюша протянула руку и дотронулась до волос Кирилла. Так нежно и заботливо потрепала его, с таким трепетом, с такой любовью. А он даже шаг назад не сделал. Принял как должное. Видимо только я себе нафантазировала, что в его глазах стала особенной.
Слезы подкатили как-то внезапно, но холодный ветер не дал им пролиться. Я запрокинула голову к небу, натянула лживую улыбку, и быстрой походкой направилась в сторону милой парочки.
— Арин! — Крикнула Филимонова, да так громко, что Кирилл обернулся.
— Я домой, — резко ответила подруге. В эту минуту мне больше всего на свете хотелось не смотреть на Соболева, а уж тем более на прекрасную Ксюшу. Выбор между мной и ей слишком очевиден. Куда уж нам, простым девушкам, против таких переть.
Возле ворот чуть замедлила шаг, и специально, хоть это и было глупо, задела плечом Мельникову. Она едва слышно ахнула, но ничего не сказала. Зато сказал Соболев.
— Привет, — поздоровался он. В ответ я отвернулась и вышла за ворота.
— О, прогульщик пришел, — послышался голос Таньки. А я от злости ускорила шаг, лишь бы поскорей оказаться дома.
19.2
На повороте я остановилась. Сжала лямки от рюкзака, и решила, что мне нужно взять новую книгу. Глупая отговорка, которая помогла дойди до библиотеки, где мы договорились вчера встретиться с Кириллом. Понимала, что он не придет, логично же. Но где-то глубоко внутри мне искренне хотелось верить в иной расклад.
Вход в дом книг был с улицы, напротив остановки, хотя сама библиотека принадлежала школе. В отличие от нашего хранилища, здесь был запас побольше, а главное нет-нет, но обновлялся ассортимент. Я остановилась у дверей, опустила голову вниз, рассматривая свои старенькие сапоги. Хотелось разреветься. И вместе с обидой росла ненависть. Вообще я заметила, что чувства к Соболеву у меня неоднозначные, какие-то сплошные качели. И если дело не в моей симпатии к нему, то ответа, почему так все происходит, я не знаю.
Мне нравилось проводить с ним время, нравилось разговаривать, даже дурацкие шутки нравились. Только почему-то хотелось, чтобы Кирилл смотрел по-особенному на меня, а не на других.