Страница 7 из 8
Грета богохульно прошептала:
– Ни фига! Про меня забывает.
Когда вышли из храма Шелден спросил её:
– Мам, а где мой папа? Меня аист принёс?
Отвечала Триша, пока сестра задумалась:
– Тебя козёл принёс. Ушастый.
Мальчик взгрустнул.
Йорик взял его на руки, уверял:
– Кто бы тебя ни принёс, ты у нас самый любимый и родной,– и дочерям говорил на полном серьёзе,– Дочки, чем больше у Вас будет желаний, тем больше их сбудется. Так работает теория вероятности. Главное: желайте.
Триша, смеясь, мечтала:
– О, тогда я закажу у Вселенной самого могущественного, самого красивого и сексуального мужчину! Пусть разбудит во мне женщину.
Младшая сестра поддержала игру, выражая свои пожелания:
– Хочу, чтоб мужчина оценил не только мою красоту, но и душу.
Шелден вставил свои условия:
– И чтоб это был мой папа.
Грета всплеснула руками:
– Что-о-о?! Опять эльф?! Сын, ты мать не жалеешь.
Триша, вновь смеясь, поддевала сестру:
– Но тебе же нравились эльфы! Утончённые, сильные, умные…
Та прервала её:
– Ненавижу эльфов! Ни слова больше об эльфах!
Ребёнок плаксиво напомнил:
– Мам, но я же эльф.
– Ты – сын, ты – исключение.
Ранним утром старшая из сестёр Уивинг будила младшую:
– Нежишься в постели? А работать кто будет?
Та капризно бурчит:
– Я, как заведённая с утра от огорода до печи или до корыта.
– Ты сильная. Ты справишься.
– Я слабая! Я к мужику на шею хочу,– канючила Грета.
– Да ты же шарахаешься от всех мужиков!
– Они смеются над моим прошлым. Презирают.
– Ладно, сегодня ты идёшь на базар, а я делаю работу по дому.
Грета вскочила, предупредила:
– Я Шелдена с собой забираю. С ним веселее. И пристают меньше.
– Кто бы сомневался.
На суетливом рынке тётка Ив потрепала остриженные белые вихры младшего Уивинга, с чувством заключила:
– Свой, базарный эльфёнок. С мамулей целыми днями сидит.
Шелдена тут и правда любили. Жалели – растёт ведь без отца. Тётки совали ему и пряники и конфеты, и булочки, а то и мороженое.
Названная мать купила ему мыльную воду в красивой баночке, и мальчик носился меж рядов с прилавками и пускал пузыри. Кружился меж ними, ловил, смеялся.
Ив поделилась житейской мудростью:
– Взрослые постоянно ищут счастье, а дети во всём его находят.
Грета окликнула своего ребёнка:
– Шелден, сопли есть?
– Нет! А тебе зачем?
Окружение рассмеялось.
А мальчуган уже разглядывал птиц в клетках у торговки-старушки.
Заинтересовался:
– Бабушка, а почему у птичек пёрышки?
– Без них они были бы некрасивыми.
– Бабушка, а почему тогда у тебя нет пёрышек?
Старушка обиженно высказала хулигану:
– Молодой, а уже хамишь старшим.
– А Вам бы пошли перья…– задумчиво продолжал Шелден,– На шляпу нацепили бы…
– Эстет, мать твою распрекрасную да в одно место направить…– ругнулась старушенция.
– Куда матери сходить надо?– переспросил заинтересованно ребёнок.
– Туда, где все бабы периодически бывают, а твоя мать отчего-то не хочет туда идти,– пояснила торговка, хмыкая.
– Шелден,– позвала его Грета,– Не слушай глупости. Иди, сын, я тебе пирожок купила.
– С творогом?
– Конечно! Всё, как ты любишь,– уверяла мамаша.
Дома Триша вертела в руках маленькую, красивую коробочку с румянами из тёртого жемчуга и аметиста.
Сетовала на младшую сестру:
– Опять косметику купила.
– Ну, извини…Даже, когда нет необходимого, так и хочется позволить себе лишнее,– забирая свои румяна, каялась красавица Грета.
Они несколько минут перекладывали из рук в руки деньги, гладили монеты, любовались.
Отец позвал:
– Родные, я там ужин сварганил.
Во время трапезы Шелден умудрился уронить со стола стеклянную вазу с сухими цветами бессмертника.
– Криворукий! – рыкнула на племянника Триша.
– Аккуратней надо быть!– сетовала Грета.
Дитя оправдывалось:
– Да эта ваза у нас криво стояла! Я её слегка подвинуть хотел, поправить, а вы сразу орать!
Йорик заметил:
– Ладно, ешьте. Потом уберёте осколки. Я тут что заметил: за последние 40 лет в этом году первый раз нет соловьёв в окрестностях.
Старшая дочь пожала плечами:
– Видимо: кукушки и коршуны извели наших певцов.
– Приметы куда страшнее последнее время пошли,– пугал отец,– Курица кричит петухом перед звёздными дождями. А когда льются с неба метеориты, то старики говорят, что это тревожит нежить и поднебесных духов. Души неприкаянных, не нашедших нигде покоя просыпаются от векового сна, спускаются на землю и лезут в дела людей, принося неисчислимые беды. Вот и нежить стала нападать на путников.
Шелден заплакал:
– Нас всех убьют.
Дед подхватил его на руки, унося в спальню баюкать.
Грета стала убирать стекло с пола. Триша отправилась к раковине мыть посуду.
Вошёл Йорик, неся в руках бутыль с самогоном. Старшая дочь сноровисто водрузила перед отцом закуски: порезанную колбаску, холодное мясо зайца.
– Где мой кот?– вопросил хозяин дома,– Три дня не видно…
Триша отчиталась:
– Кот влюбился в соседнюю кошку…Хоть у кого-то в этом доме есть любовь.
Через несколько стопок Йорик застонал:
– О, как мне больно от спиртного. Всё жжёт внутри.
– Папа, так зачем Вы пьёте?– всхлипнула Грета.
Тот махнул рукой и тоскливо пояснял:
– Выпить люблю. И когда я пью алкоголь, то становлюсь таким счастливым… И забываю порою, что рядом нет моей Обигейл…
Вдруг мужчина упал и захрипел. Грета застыла, выпучив глаза.
Триша склонилась над отцом, с отчаяньем подвывая:
– Нет, папа, нет, не покидай нас!
Но Йорик окаменел.
Младшая сестра подошла и опустилась рядом, гладя лицо дорогого родителя, говорила:
– Я тоже не верила, что он может умереть. Думала, что такой крепкий организм справиться с любым заболеванием. Нельзя ему было пить… По лесу вон бегал – не уставал.
– Беспечная жизнь кончилась. Ныне труд станет ещё более тяжёлым.
– Папа хотел, чтоб мы к дяде уехали.
– Уедем. Вот только сначала продадим последние шкуры и корзины. Затем семена и дом. И, Грета, давай договоримся: если кто-то из нас двоих исчезнет, то другая берёт племянника и, продав дом за бесценок, сразу же сбегает к родне.
– Ещё бы добраться до этого города Еризплера…
Триша снизила цены на шкуры, но торговля бойко всё равно не шла. Она продавала сегодня и зацветшие цветы, выращенные рассадой на подоконнике.
Люди на базаре обсуждали новый законопроект пауков – крепостное право: те хотят поделить между собой всех людей в своём государстве.
Девушка залюбовалась танцем облаков на небе, как заметила, что гвалт толпы стал значительней тише. Опустила голову чуть ниже и обомлела от вида незнакомца в длинном коричневом кожаном плаще, окружённого охраной в странной кольчуге с крупными кольцами плетения. Черноволосый мужчина был красив какой-то небывалой, приторной красотой, холён и утончён. До неё не сразу дошло, что вокруг неё – это арахниды. «Не могу без содрогания видеть эти довольные рожи пауков-завоевателей»,– подумалось ей и даже сплюнуть захотелось.
Но вместо этого она воззвала:
– Купите цветочки своей даме, а то я устала тут сидеть.
Аристократ скосил глаза на ценник и посетовал:
– Дорого. Вам нужно теплее одеваться, весна не торопится…
Голос у паука оказался приятный и немного рокочущий.
Триша доброжелательно решила улыбнуться, чтобы расположить к себе и посетовала:
– С такими покупателями до самого лета простоишь…А у меня ведь самые ранние, первые цветы этого года.
– Умеешь ведь уговорить.
К господину подскочил один из свиты расторопный, протягивая кошель с монетами.
– Как вы вообще, народ, поживаете?– интересовался красавец.