Страница 65 из 66
Но сил не было ни на что. Надежда растворилась, делать ничего не хотелось. Решила все-таки встретиться со Стасом, развестись и ехать к маме. Там легче. Смена обстановки, и душа болеть перестанет. Не сразу, но все-таки.
После работы вышла из здания, сразу увидела Стаса, стоящего возле «ренджровера». Увидев ее, он шагнул к ней, замер, не говоря ни слова, просто съедая взглядом, потом подвел к машине, открыл дверцу, усадил на переднее сиденье.
Полина почувствовала, как каменеет лицо и к глазам подступают слезы.
Искоса посмотрела на Стаса. Он что, за эти полтора месяца вообще не ел? Под глазами тени, щеки ввалились, бледный какой-то. Или это плоды страстных ночей? Она непроизвольно вздохнула. Скорее всего. Что он не страдал из-за их разлуки, она более чем наглядно убедилась.
Приехали к нему. Все так же не выпуская ее руки, будто она могла куда-то исчезнуть, привел в квартиру.
– А я не помешаю? – вышло саркастично, Полина не хотела.
– Ты ничему не помешаешь, – сумрачно заверил ее Стас. – Я знаю, ты была здесь, когда я разговаривал с Диной. Ты слишком рано ушла, а то бы услышала, что я ее отругал и отправил обратно на такси.
– Вы вместе уехали, Стас, – поймала его на лжи Полина.
– Вместе, но по разным адресам. Я к бабушке, она к себе.
– К бабушке? – недоверчиво переспросила Полина.
– Да. Сказал ей пару «ласковых» слов. Это она подсунула мне эту Дину. Якобы для того, чтоб я не страдал. Видишь ли, мои страдания рвали ее чувствительное сердце.
Полина недоверчиво посмотрела на него. Страдания?
– Ты похудел.
Он пожал плечами.
– Мне было плохо. Без тебя.
Они молча смотрели в глаза друг другу, не в силах так сразу поверить. Слишком много непонимания стояло между ними.
– Но ты мне ни разу не звонил.
– Боялся услышать «нет». Так хоть какая-то надежда оставалась. – Из его уст это звучало забавно, Полина слегка усмехнулась. Такой большой, и чего-то испугался? – И ты ведь мне тоже не звонила.
– Мой телефон остался здесь.
– Но Анне ты звонила, я знаю. И я был уверен, что мне ты не звонишь, потому что не хочешь. Потому что обиделась. Но я никогда так не думал. И я знал, для чего ты взяла деньги. Мне Максимыч почти сразу сказал. Поэтому я про маму твою не спрашивал. Не хотел тебя смущать. Я же понял, ты не любишь, когда тебя жалеют.
Полина благодарно улыбнулась Стасу. Как здорово, что он ее понял и ему не нужно ничего объяснять!
– Я тоже боялась тебе звонить, – признаваться в ответ было куда легче.
– С чего это? – он искренне удивился. – Ты же знала, что я тебя люблю.
– Откуда? – пришел ее черед удивляться. – Ты мне никогда об этом не говорил.
– Я тебе это каждую минуту показывал. Неужели ты думаешь, что я был бы так терпелив и нежен с любой?
Терпелив и нежен? Это так, но откуда ей было догадаться, что такой он только с ней? Он ни словом ей на это не намекал, а она никогда об этом даже не думала. Какие же мужчины и женщины разные…
Попыталась объяснить:
– Понимаешь, женщинам об этом нужно говорить. Чтоб не сомневались.
– Да? Но я тоже боялся. А вдруг бы ты посмеялась или так строго, как ты умеешь, сказала мне, что это ерунда?
Она продолжала вопросительно смотреть на него, чувствуя, как в груди что-то мелко задрожало.
– Понял. – Стас подошел ближе, почти касаясь ее грудью, и признался, не обнимая: – Я тебя люблю, только не смейся! Я, наверное, влюбился сразу, как увидел, ты мне потом несколько раз снилась. Но я упертый, если что решил, то бьюсь до победы. Но я очень рад, что Анька мне отказала. Это был, наверное, самый удачный облом в моей жизни. Потому что ты стала моей женой. Любимой женой.
И тут Полина засмеялась. Она не знала, что с ней такое, но остановиться не могла. Будто плотина, запрещающая излишний выброс эмоций, вдруг взяла и прорвалась. И все, что было внутри – страх за маму, обида, боль прошедших дней, вылилось разом, сметая все преграды.
Она хохотала и никак не могла взять себя в руки.
Сначала Стас смотрел на нее с обидой и недоумением, потом, когда по ее лицу потекли слезы, догадался, что дело не так просто. Когда она начала задыхаться, схватил ее на руки и замер, не зная, что предпринять.