Месть мажора

— Кирилл, слышь, отцепись! Без тебя за*ябись!

Как там? «Баба пьяная п*зда чужая?»

Похоже, Геля сейчас найдет приключения.

Почему мне не все равно? Мои внутренности словно в мясорубке перекрутили.

Быстро выгоняю всех из дома, посылаю Алекса в пеший и мчусь на ВДНХ.

Лика не изменяет своим традициям. Снимает всю свою жизнь, легко нахожу Гелю. Она с каким-то мудилой катится с горки. Задорно смеется, не обращает внимания на меня. Я готов придушить эту стерву.

— Что ты творишь, Геля? — она меняется в лице, выползает из-под будущего мертвеца. Её глаза сплошное пламя, там столько ненависти.

— Что тебе надо от меня, урод?

— Ты с ним? — тычу пальцем в смущенного парня.

— А даже если так, то что? — скрещивает руки на груди.

— По членам заскакала? — хватаю ее за локоть. Парень правильно оценил обстановку, извинившись, уходит.

— Отпусти! Ты не имеешь права меня трогать!

— Всех мужиков решила перебрать?

— Даже если так, то что? Тебя в моем списке точно не будет! — злость ядом разливается в крови.

— Сука! — хватаю её за копну рыжих волос, наматываю на кулак, она дергается, брыкается.

— Пусти! — зло рычит на меня.

— Стерва! Все нервы мне вытрепала! — зло вгрызаюсь в такой желанный рот. Она мычит, колотит меня. Как же я хочу эту сучку! Она кусает меня за губу, я ее в ответ. Вкус железа смешивается с нашей слюной.

— Ненавижу! — шепчу возле её рта.

— Я тебя больше! — бьёт по коленной чашечке. Больно. Выпускаю её из рук. Она убегает, хватает остолбеневшую Лику за руку.

Черта с два я отпущу её в таком состоянии. Геля, шлепнувшись, падает. Догоняю её, закидываю на плечо.

— Отпусти! — кричит её собутыльница, Лика, и колотит меня. Прохожие расступаются, смотрят на нас.

— Жена алкоголичка, — тяжело вздыхаю. — И так каждый день напивается, — бабушка осуждающе качает головой.

— Какая я тебе на хрен жена?

Геля не прекращает попыток вырваться. Матеря меня последними словами. А я завожусь ещё больше. Сколько раз она говорила их, чтобы я трахал ее сильнее. Шлепаю по попе. Она шипит, как змея.

— Ты не логичен, Кирилл, — говорит Лика. — То позоришь её, то, бросая свой праздник, едешь за ней. Для чего?

— Не твоего ума дело!

Закидываю её на заднее сиденье. Лика садиться рядом.

— Я с тобой не поеду! — кричит Геля. — Сними блокировку или я выбью чёртово дорогущее окно в твоём дебильном Бентли!

— Я отвезу тебя домой, — спокойно говорю, выезжая на дорогу.

— Как хочешь, — кривится она, и укладывается на груди Лики. Слышу, как она хлюпает носом, Лика поглаживает её по голове, что-то нашёптывает. Когда они успели подружиться?

Иногда мы встречаемся взглядом в зеркале дальнего видения. Геля упрямо поджимает губы и отворачивается.

— Приехали.

— Она спит, Кирилл. Тебе её не жалко? — очень. Хочется прижать к груди, успокоить.

— Нет. Она сама виновата.

— В чем? Ты не расскажешь?

— Нет. Сиди в машине. Я ее сам отнесу. — она легкая, как пушинка. Поднимаю её на руки, она обвивает мою шею, целует, ускоряя мой пульс в десять раз.

— Кирилл, — нежно шепчет она. — Я тебя люблю. Очень, — Геля пьяная и спящая. Она не понимает, что тянется к человеку, который разрушил её жизнь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Заходим в квартиру. Она так и не просыпается. Знатно набухалась. Раздеваю её и укладываю в постель. Соски торчат, тонкая ткань белья не может это скрыть.

Мне невыносима мысль, что здесь она кувыркались с Пашей. Я ее ненавижу и хочу в равной степени.

— Кир, — шепчет она.

— Ты сама во всем виновата, Белка, — глотаю комок. Я вижу ее такой в последний раз. — Это ты всё разрушила.

Я заставляю себя уйти.

Глава 30

Геля

Мне всегда было пофиг чужое мнение, считала, что я самодостаточна, и в чужом одобрение не нуждаюсь. Но Кирилл выбил почву из-под ног.

В соцсети без конца приходили видео с моим позором. И это сделал человек, которого я люблю. Что уж себе врать, я, к сожалению, не перестала чувствовать трепет в груди, вспоминая его. Только сейчас к этому прибавилась горечь разочарования.

Все новогодние праздники провела дома, рисуя новые эскизы, шила заказы. Их было очень много. Одна я не справлялась. Папа наотрез отказался меня спонсировать. Не выдержав, дала объявление, что нужна хорошая швея. И теперь мы работаем в две руки. Помощница попалась хорошая. Милая девушка Лали. Приехала покорять Москву и не думала, что тут такие цены.

Заработанные деньги вложила во вторую машинку. На аренду денег пока не хватает. Но я усиленно коплю. Так же договорилась, чтобы мне привозили качественную ткань. Не люблю и не буду экономить. Хочу делать хорошие вещи, чтобы носились долго. В общем, работа кипит, скучать и страдать мне некогда.

Каникулы пролетели незаметно, и я со страхом вошла в ВУЗ. Естественно, мне мою смелость никто не спустил, они делали ставки на то, что я переведусь. Хрен им всем на холодец! Пусть внутри я смущаюсь и стесняюсь, что меня видели голой, но вида не покажу.

— Эй Солнцева! — послышалось мне вдогонку. — Попрыгаешь так же на моем члене? — крикнул какой-то придурок, имени которого я даже не помню.

— Разве что на твоей голове ногами. Устроит? — повернувшись, смотрела на очередного мажора.

— Ух, какая горячая, — цокнул он языком, осматривая меня с ног до головы. Я спряталась в уютный уголок, села на диван. Достала планшет и начала рисовать эскизы. В моих ушах играл «Imagine dragons», и я не поняла, что я здесь не одна.

В поле моего зрения попали до боли знакомые чёрные кроссовки Roberto Cavalli, глаза скользили по хлопковым карго от Дольче Габбана. На Кирилле было серое худи, он по-мальчишески красив.

В груди будто сверлила дрель. Такой родной и чужой. Предатель!

— Я думал, ты переведешься в другой ВУЗ.

— С чего бы вдруг?

— Тебе здесь не дадут жизни.

— Да, ты хорошо постарался. Но не стоит за меня волноваться, у меня всё о'кей. Если это всё, свали отсюда на хрен Зверев.

— В Новый год ты по-другому говорила. Просила меня остаться, говорила, что любишь, — да, я это помню. Ничего хорошего не приносит алкоголь. Почему-то в тот момент я забыла, что он совершил. Только было острое желание быть рядом с ним.

— Ты же понимаешь, что это просто был пьяный бред? Я тебя видеть не могу и не хочу. Что ты делаешь в моём корпусе?

— Пришел навестить одну девушку, — злобно хмыкнул он. — Видимо у меня страсть к юристам. Не к тебе, — словно нож вонзил в грудь.

— Так иди к ней! Нам не о чем с тобой больше разговаривать.

— Ага. Пошел. Привет Паше передавай, — вот не поняла, что это было? Почему я должна передавать привет этому придурку?

Всё желание творить пропало. Со злостью засунула планшет в сумку. И против своей воли пошла следом за Кириллом.

Он стоял и обнимал девушку со второго курса. Он не соврал. У него другая, очередная жертва.

Мне хотелось сбежать, уехать на край света. Но я гордой походкой прошла мимо него. Чувствовала, как он сверлит взглядом зад, обтянутый черной юбкой зад. В голове продолжало стучать: у него другая. Как же это больно. Больнее, чем то видео. Это же было ожидаемо.

— Геля! — Вика, которой я шила платье, догнала меня. — Привет. Я знаю, что сделал Кирилл. Мне очень жаль. Я думала, он исправился. Не знала, что он возьмётся за старое.

— Ты о чём? — Вика замялась.

— Он это часто делает. Снимает секс с девушкой, выставляет на всеобщее обозрение, — боже! В кого я влюбилась? Почему никто мне не рассказал этого раньше?

— Ты могла бы мне сказать, и я бы не стала очередным развлечением, — я глотала слёзы. Стирая мокрые дорожки. Все не по-настоящему. Я очередная дурочка, попавшая под влияние Кирилла.

Зло зыркнула на Зверева. Он убрал руки с талии девушки.