Червячная передача.

2. Вся жизнь перед глазами

Следующие пару часов я сосредоточился на регенерационных процессах организма. Правя вероятности поведения клеток и обменных процессов. Единоразово - мелочи, но в совокупе поставит меня на ноги за день и избавит от всех последствий встречи тела с плазмоидом за неделю.

А вот с работой в смысле фенотипа и генотипа было если не совсем кисло, то близко к тому. В теории, сенсорные инструменты многомерщика позволяли работать с объектами любых размеров, различая нюансы, недоступные трехмерной технике. А вот на практике с этим был затык - времени на всё не хватало, так что в работе по улучшению и оптимизации себя я полагался на данные технического обследования. Чего в теперешних условиях мне не светит - девяноста процентов необходимых мне приборов просто не существует, десяток процентов пребывает в закрытых лабораториях. Питкэрн же может похвастаться простейшим микроскопом и рентгеном на жестком излучении. Чего для нормальной, полноценной работы не хватит, мысленно вздохнул я, добавив ещё одну задачу в длинный список “надо заняться”.

Вообще, знания-то есть, так что положение у меня в этом смысле не худшее, рассуждал я. Многомерная часть - живая как и я. Пусть и не слишком “понимающая” в мелочах, но в общем - доброжелательная и податливая. Так что справлюсь, пусть и со временем.

И только я собрался приступить к детальному разбору тессерактового образования в себе, как лёгкая дверь распахнулась, и в комнату зашел парень лет двадцати. Высокий, с типично “славянской” внешностью, вплоть до носа картошкой. Мой братец Тони пошел в отца, так что о его смешанном происхождении говорили только черные глаза, в отличие от меня.

- Как ты, Вир? - сходу спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил. - А я говорил тебе, не доведут тебя эти дурацкие поделки до добра! Сидел бы дома…

- Привет, Тони, - ответил я. - Чувствую я себя неплохо. Вот только молнией меня ударило на острове - при чем тут мои поделки? Да и в дом молния может ударить точно так же, как и в берег. Просто не повезло.

Дело в том, что Вир, во всем, кроме техники, был довольно нелюдим и необщителен. Собственно, диалог со старшим братом, в большинстве своём выглядел так: Тони изрекал что-то, на что Вир, молча слушая, угукал. Невзирая на то, что зачастую была масса аргументов для беседы. Ну и, в рамках новых реалий, у меня желания быть послушно кивающим болванчиком не было.

Тони удивленно поднял брови, внимательно посмотрел на меня, несколько раз открыл рот, но передумывал и так и не высказался, а лишь задумался. И, через пару минут, состроив торжественную мину лица, огласил:

- Ладно, возможно, и так. Но мы тут поговорили с уважаемыми людьми, и решили, что это воля духов, - важно поднял он палец. - Ты хотел учиться в техническом колледже, - продолжил брат, - и община поможет тебе в этом.

- Прекрасно, но несвоевременно, - улыбнулся я. - Если бы вы помогли мне, когда я собирал на учебу - я бы был счастлив. Но сейчас - не вижу смысла. Мне читают лекции по радио, один русский. Возможно, даже лучший специалист, нежели в новозеландском колледже.

Дело было вот в чем. Образование на Питкэрне было обязательным и, кстати, довольно неплохим для школы, как и общественная библиотека. Однако, серьезные профессии приобретали “на большой земле” и с этим были проблемы. Молодежь не желала возвращаться на родину, что привело к падению численности населения в два раза с сороковых. Как по мне - не слишком разумно, место было райское, свободного времени навалом. Были некоторые особенности, связанные с ранней половой жизнью, но это вполне оправдано исторически и социально. Да даже географически. При этом, нет наркотиков, не слишком много алкоголя… в целом, уезжать отсюда было, как по мне, не слишком разумно. Впрочем, моё мнение было моим, ну а местные набольшие с большой неохотой отпускали ребят учиться.

А духи… отдельная особенность Питкэрна. Тут была церковь, содержавшаяся за счет общины. Какие-то протестанты, то ли седьмой ночи, то ли дня - ни я, ни Вир не разбирались в сортах сектантов. Однако, на службы ходило человека два. Изредка играли свадьбы - вот, собственно и вся религиозная жизнь. Местный служитель культа, мистер Флинт, содержал огород, некоторую живность, а церквушка была “общественным достоянием”, содержащимся, как дороги, библиотека, госпиталь и ратуша усилиями всех островитян.

При этом, “бытовой” религией, хотя и назвать религией упоминания духов и набор суеверий было нельзя, были обрывки верований в духов Маори. Причем статистически это работало, как ни парадоксально звучит. Не магия, но некий “флёр удачи” выполнение некоторых ритуалов достоверно приносило, что, если разобраться - могло быть основано на многомерных проявлениях. Ритуал, как ни забавно звучит.

Впрочем, я решил отложить размышления о структуре Мира, благо, брат серьезно задумался и даже с подозрением смотрел на меня.

- Ты так стремился учиться, а сейчас отказываешься? Уж не нашептал ли тебе это Фиро? - спросил он. - Или бес?

- Так я и буду учиться, только дома, - ответил я. - И решил я это задолго до удара молнией, просто не говорил. А через пару лет - просто сдам экзамены, технический колледж принимает их гораздо дешевле, чем полноценная учеба.

- И всё-таки, ты какой-то не такой, - выдал вердикт Тони. - Впрочем, говоришь разумно, вот только очень много. Не развязала ли та молния завязки твоего языка? - с улыбкой спросил он, на что я с улыбкой же пожал плечами. - Ладно, Вир, пусть будет так. Хотя я, признаться, долго уговаривал старых пней. И да, рад, что с тобой всё в порядке, - потрепал меня по плечу брат и направился к выходу, подмигнув, - тебя очень хотят видеть.

После его ухода в комнату с писком, гроздью бананов и прочих фруктов вбежала девчонка, ровесница моего тела. Ну, плюс-минус. Со словами “я так волновалась за тебя, Вир!” она бросила подношения на тумбочку, плюхнулась на кровать и обняв, глубоко поцеловала меня. Я же, отвечая на поцелуй, гонял в голове воспоминания о гостье.

Итак, Лилия Смитсон - девчонка, начавшая учиться со мной в пять лет, как, собственно, и все дети островитян. Внешне - более чем приятная, тёмно-рыжая, смуглая, с веснушками(!) что меня искренне изумило - я считал, что это прерогатива бледных людей, карими глазами, столь светлыми, что они были почти желтыми. Очень неплохой фигурой, как на мой вкус, и нежной кожей. И да, девушка и любовница Вира, да и шло все к свадьбе. Точнее, скорее к совместной жизни - церковные свадьбы игрались редко, обычно совет фиксировал совместное хозяйство в уведомительном порядке.

Довольно любопытная история отношений, решил я, прогоняя в сознании моменты памяти. Вир всегда был нелюдим, даже на первом году обучения, пятилетний карапуз отделился на прогулке от общей группы и из веточек и песка создавал домик в сторонке. В это время, пятилетняя рыжая карапузина внимательно смотрела со стороны, а через несколько минут подошла и требовательно произнесла: “давай дружить!”, на что Вир недоуменно кивнул.

А я, просматривая воспоминания, старался не засмеяться во время поцелуя - со стороны это выглядело не как предложение дружбы, а “это - моё!”

И в очередной раз пожалел парня. С девочкой ему реально повезло. Она была рядом во время учебы, тормошила ушедшего в расчеты Вира, искренне интересовалась “что ты делаешь?” и теребила парня, пока он не ответит. С трудом (хотя в последствии - уже с интересом) вникала в механику и технику, да и была, по сути, единственной, с кем Вир общался не односложно и жестами. Вообще, как оказалось, Вир давно накопил на обучение для себя, просто ребята хотели поступить одновременно и в один колледж, копя уже на обучение Лилии.