Случайный попутчик

1. Щука в купе.

Наблюдая за проплывающими на стене огнями от машин, лежал я и с толикой иронии думал, помирается ли мне или нет. И, судя по всему, выходило что да. Нет, можно было раскочегарить отказывающее тело, но количество неисправимых ошибок на стадии проектирования и общая изношенность не слишком оберегаемого вместилища разума подошли к критическому количеству.

Можно, конечно, поиграть с эмоциями, выделить в кровь гормоны, подстегнуть сердце - один из немногих органов, не пораженных дефектными генами. Однако, на фоне остального это не имело смысла. Даже чтение, скрашивающее последний год, становилось недоступно.

Ну а страдать просто так, за идею цепляться за жизнь,несколько лишних дней или месяцев, борясь со всем, без надежды на победу… Ну, было бы ради чего, да хотя бы ради удовольствия почитать - порыпался бы, но состояние всего меня таково, что за час чтения мне придется расплачиваться дюжиной часов сна, десятком часов приведения тела и разума в состояние воспринять и усвоить информацию… Ни пользы, ни выгоды - за такое бороться просто глупо.

Так что ехидно откомментировал, что мне все-таки помирается, сознательно успокоил сердцебиение и стал думать и подводить итоги. Не худшее занятие, нужно признать. Да и, стоит заметить, для все же перевалившего через полувековой рубеж, успел я на загляденье, да и глупостей особых не совершил.

Нет, с точки зрения “общественных ценностей”, иронично хмыкнул я, не декларируемых, а фактических, я - старый, больной и помирающий неудачник. Который, вдобавок, имел все шансы “стать серьезным человеком”, в смысле заполучить автобус в зад, ну или встроиться в “горизонталь власти”.

Ну и не сделавший этого, потому как жизнь бы мне это бы не продлило, радости не принесло, а сейчас, вместо некоторого удовлетворения, я чувствовал бы жгучий стыд, перед единственным существом, достойным его - самим собой, естественно.

Итак, итогами стали несколько не слишком распространенных в целом, но довольно популярных, среди специалистов в незначительной прослойке человеков разумных, работ и идей. По генетике, а впоследствии, этике и социологии. Проистекающей из генетики, как ни забавно.

Причем, что не менее забавно, вопли общечеловеков и прочих уродов я спокойно мог игнорировать и затыкать. Я был болен, я не заводил детей, плодя болезни и уродства. Ну и я имел полное право писать методы решения, не оглядываясь на истеричные визги тупой “общечеловеческой” толпы, в своем лживом милосердии и “этичности” обляпанной кровью патологий, подобных мне.

Суть же была проста: человек - это биологический вид, не вершина чего-то там, не подобие и прочее. А просто-напросто один из биологических видов, живущий и подчиняющийся законам дедушки Дарвина. До девятнадцатого века антисанитария, отсутствие медицины и прочее с трудом, но оберегало вид от вырождения. А вот с новым временем человечество покатилось под откос. До смешного, генетические исследования показывали деградацию мозга, в среднем по популяции.

В принципе, убрав фактор естественного отбора, человечество могло бы заняться генетической коррекцией и лечением. Вполне достойный выход для популяции, перешагнувшей понятие “вид”. Но, религиозные фанатики, общечеловеки, да банально продавцы ненужных и даже вредных лекарств, стеной встали на пути этого начинания. Клонирование аморально, эксперименты с геном человека запрещены.

Апогеем изощренного глумления стали многочисленные фонды и общественные организации, собирающие деньги на очевидно и безоговорочно нежизнеспособных. До сих пор остатки зубов сжимаются от гнева, причем на всех причастных, уж очень показательный был пример:

Молодая пара со слезами причитает над больным ребенком, мол он помирает, генетические отклонения, нужны чудовищные деньги. СМИ, фонды, собирают их, лечат ребенка, его счастливые родители и мордашка спасенного радуют кровавых жертвователей. Кровавых потому, что через десяток лет вполне узнаваемая мордашка, точнее уже рожа, собирает в СМИ деньги для своего больного ребенка. А через три года собирает - сюрприз! - денежку для аж двойняшек. Я заинтересовался, оказалось у “спасенного” есть еще дети, на стороне. Внешне здоровые, но несущие болезнь дальше.

Ну и, как вишенка акции “изощренное самоубийство вида”, еще когда я не выкинул к черту зомбоящик, стала передача с внуком первого “несчастного дитяти”. Который, вот удивительно, собирал деньги на симптоматическую коррекцию уже своего отпрыска.

Хоть стерилизовали бы, что ли, “милосердные садисты”. Ну да ладно, суть моих работ заключалась в необходимости проводить генетические эксперименты, более того, тут я даже не знаю, гордиться или печалиться - одна небольшая азиатская страна, начавшая применять ряд предложенных мной методик, выяснила, кто скрывается за анонимным “Виталистом”.

Государственная награда, бюст в столице… Наверное, даже приятно, правда, как итог: потеря работы на родине, брызги слюной в прессе и на страницах “научных” изданий.

Знал бы все последствия - плюнул бы слюной, да и свалил к узкоглазым, благо звали. Так ведь решил порыпаться, пободаться… Толку - ноль. Люди с мозгом все понимали и так, ну а без мозга им не обзавелись.

Но, в любом случае, оставил я после себя Дело. И это, как ничто иное, вселяет умиротворение в, хе-хе, холодеющее тело. Ладно, все идет к закономерному концу, так что попробую я заснуть.

Попробовал. Сквозь наплывающую тьму раздался громкий хлопок в ладоши(!) и слова “Как пожелаете!”

Следующее, что я воспринял, был манерно растягиваемый голос “Пауэлл, поднимайся. Что ты за неуклюжий тип!”. И тут меня… Даже не знаю как сказать, вариант что “накрыло” подходит, однако, это было не вполне подходящим словом.

Ряды основополагающих ассоциаций оказались противоречивыми, двойными. Собственно, подозреваю, если бы не многолетний опыт проверок памяти, структурирование самого себя из разрушаемого патологиями мозга, на этом бы я и закончился. Потому что то, что со мной происходило - не было даже раздвоением личности, или, как любили писать многие авторы, “борьбой сознаний”. Нет, у меня оказалось два комплекта личностнообразующих воспоминаний, в одном месте. Причем, противоречия были “массовыми”, явно не собирались ждать моего решения, что верно, а что ложно. Вдобавок, тело начало выделять дичайший коктейль стрессовых гормонов, снижая четкость мышления.

Честно говоря, удержаться от “распада” помогла только злость. Ну реально, я достаточно знал свои мощи, чтобы в первую же секунду понять, что “вокруг меня” не они. А раз так, то столь эпично пролюбить свой шанс… Нет уж, хер я вам сойду с ума, злобно посулил я всяким “им”. Стараясь не паниковать, вгонял сознание в медитацию, игнорируя и не обращая внимание, на явно разрушающиеся ассоциативные цепочки и воспоминания. Начну жалеть и причитать - вообще ничего не останется.

И, на определенный момент, конфликт воспоминаний просто пропал. При этом, сознательная деятельность была, но от тела практически не поступало сигналов, как в глубочайшем аналитическом трансе. Беглое обращение к памяти показало, что моя память несколько повредилась, в смысле оценочных критериев, при этом, событийная часть не показывала лакун или противоречий.

А вот не моя память, как ни забавно это звучит, лакуны содержала, при этом, я не мог выявить в чем, требовался длительный анализ. Но, с другой стороны, царский подарок, хмыкнул я. Умирать у себя в койке, и вдруг получить молодое, здоровое тело… Мага? Стоп, парень псих?

По прошествии нескольких субъективных часов, я пришел к выводу, что парень не псих. Слишком подробные, полные и непротиворечивые воспоминания. Плюс, гораздо острее начала чувствоваться “магия”, некая составляющая организма, позволяющая творить… волшебство, иначе эти мистические проявления не объяснить. Хотя, с учетом того, что есть “чувство” магии, называть её мистической некорректно, это не эмоции и не интуиция.