Страница 1 из 61
Глава 1
Я сидела на широком уступе дворцовой стены, бездумно наблюдая за снующими туда-сюда людьми. Человеческая река разбивалась на ручейки до и после ворот, через которые свободно ходили пешие, конные и кметы с телегами. Вот разодетый франт на коне проскочил ворота, распугав клевавших что-то в грязи ворон, вот еле волочащий ноги мерин, тащивший повозку, набитую мешками, приблизился к воротам. Возница лениво прикрывал глаза, эта поездка явно разморила его, и он был в шаге от того, чтобы заснуть и свалиться с набитой добром телеги.
Мой взгляд смотрел сквозь то, что происходило тут. Я научилась “смотреть” в любое место в этом мире и могла это делать откуда угодно, и сейчас именно этим и занималась. Наконец я закончила подслушивать только что приехавших послов из Скеллиге и сфокусировалась на воротах. Часть горожан спешила на рынок, часть спешила вернуться домой до темноты, когда ворота внутреннего города закроют, а часть как раз нацелилась именно на ночную жизнь в трактирах, ресторациях и забегаловках разного очень сомнительного толка.
Прошлая моя жизнь вспоминалась еле-еле… урывками и с огромными пробелами. Помню, что жила раньше на Земле и даже смутно припоминаю, что где-то в России, но ни своего имени, ни своей семьи, ни родителей, ничего не помню. Возможно оно и к лучшему. Возможно мне и есть о чём сожалеть, вот только я об этом ничего не знаю. Честно говоря, то, что сохранилась моя личность — это просто чудо. С такими пробелами в личной информации у меня имеется устоявшаяся позиция более-менее взрослого человека, но вот как и из чего она сложилась… не помню. То, что я закончила какую-то инженерную специальность в университете — помню. То, что даже смогла с нуля организовать собственную компанию… смутно, очень смутно, но помню. Продавали мы, по-моему, какие-то насосы для нефтяников как у нас в стране, так и за границей, это помню, а вот детали… не особо.
Вначале я ещё пробовала вспоминать, когда пыталась выудить крохи памяти об этом самом мире, в котором я сейчас нахожусь, старалась медитировать, углубляться в собственную память. Да и что ещё делать маленькому ребёнку? На удивление, вспомнилось довольно много. Хотя память и была весьма фрагментарна. Моя память выглядела как поеденный мышами сыр. Какие-то мелочи я вспоминала в огромных деталях и вдруг, тут же — пробел. Потом снова… клочок очень детальных до мелочей воспоминаний… и снова дыра. Впечатление было такое, что мою память ели, но не доели.
Сейчас-то я уже успокоилась и расслабилась. В принципе, всё, что я могла выдавить из себя и не только по этому миру, я уже вспомнила. Дальше… сколько бы я ни старалась, ничего нового не приходило.
Теперь, меня зовут Цири. А если полностью — то Цирилла Фиона Элен Рианнон. Дочь цинтрийской принцессы Паветты и князя Дани, внучка Калантэ и Рёгнера из Эббинга, королей Цинтры, а также Дитя Старшей Крови, потомок Лары Доррен аэп Шиадаль и Крегеннана из Леды. Потомок прямой по обеим линиям, а потому магия во мне сильна, да и дар Старшей Крови во мне уже пробудился, хотя и шифруюсь я, как только могу. То, что я здесь сижу, как раз и есть результат работы дара. Лёгкое мысленное усилие, и я нахожусь в любой точке мира. И всё это вот такая скромная я. Счастье-то какое.
Да-да, какую-то информацию о лоре Неверленда, особенно связанную со старшей кровью, я сохранила. Книги и игры, точнее, весьма дырявые остатки о них я помню. Был там какой-то ведьмак по имени Геральт и целая история про Дитя Старшей Крови, а именно меня. Это я помню довольно детально. Но вот заниматься той же ахинеей, которой занималась каноничная принцесса, я уж точно не стану. Настолько бездарно спускать в унитаз собственную жизнь, как это сделала оригинальная Цири, я не собираюсь. Имея изумительный дар к пространственным перемещениям и дар к магии, она растратила это всё и потеряла впоследствии собственную магию. С чего бы мне терять хоть что-то и давать себя захватить каким-то там эльфам, если я правильно помню? Пусть все идут полем и лесом, вместе и по отдельности.
Я вообще с этим ведьмаком никуда не пойду. Зачем? Потому что кто-то кому-то обещал право неожиданности? Ну вот он обещал, он пусть и выполняет. Я никому ничего не должна и ничем не обязана…
— Цири! Вот ты где. Мы тебя повсюду ищем. Я же говорила, что там приехало посольство из Скеллиге, а ты опять сбежала, — подошла ко мне беловолосая красавица. Это в нашей семье отличительная черта среди женщин, белые как снег волосы и зелёные глаза. По женской части они передаются неукоснительно.
— Мамочка, ты ведь всё знаешь? — грустно улыбнулась я, забираясь на руки матери.
Ну да, когда тебе всего пять лет, это всё ещё считается нормальным. Мама у меня очень добрая, милая и нежная.
— Ласточка моя, ну не так уж они и воняют, — подбодрила меня мама.
— Ага, не воняют. Что их кони, что они сами, смердят аки холера.
— Цири! Принцессе не пристало так выражаться.
— Да-да, мамочка, я знаю, но запаха это не отменяет.
— Ты только при всех это не говори.
— Только если они опять не полезут обниматься и тем более целоваться.
— Ну, солнце моё, а дядька Крах с детьми же тебе нравятся, ты с ними играешь.
— А они тоже приехали? — подскочила я.
Паветта обняла меня и прыснула от смеха, а я надулась, как это делают дети.
— И совсем это не смешно.
Мама рассмеялась ещё сильнее и понесла меня на руках обратно в замок. Знаете, я так интенсивно ещё никогда не тренировалась. Местная академия магии в Аретузе даже не слыхала о том, что бывают настолько рьяные читательницы у них в библиотеке. Шутка ли, в пять лет я раскрыла магические каналы и дар старшей крови. Не до конца, конечно, между мирами я прыгать пока не могу, но внутри этого мира — уже. И прыгать могу, и смотреть могу, и вещи забирать и класть обратно. Тренировки, тренировки, тренировки. Магия и развитие способностей.
Думаете, зачем так напрягаться? Ну, зная, что в этом мире будет твориться в будущем, мне это очень нужно. Нужно, чтобы быть сильной и дать отпор любому! Да и попутешествовать хочется. Не всё же сидеть здесь.
Ну что тут можно сказать? Неверленд, мир ведьмака, оказался действительно тёмным средневековьем. С ударением на слове тёмным. Да, я знаю, в моём прошлом мире дремучие крестьяне всё-таки мылись, и на самом деле всё это враньё про то, что мылись они всего дважды в жизни. Для этого и существовали бани. Мылись как минимум раз в неделю точно. Да-да, и одежду стирали. Было такое. А вот тут с этим очень туго.
Ну, точнее, как… аристократы ещё хоть как-то худо-бедно за собой следят. Точнее, им слуги в этом помогают, да и самих слуг тоже заставляют из раза в раз, но водопровода с горячей водой тут отродясь не имелось, да даже с холодной не имелось. Чтобы помыться, воду надо натаскать сверхсовременным устройством в виде ведра деревянного, обыкновенного и вылить в ещё одно устройство, бадья латунная, деревом оббитая, тяжелая. Потом воду надо согреть, ага, дровами согреть. На костре. Выглядит это так, будто из меня суп сварить собрались. Сидишь в бадье, на дощатом помосте, потому как ногами до железного дна дотрагиваться нельзя. Там подо мной открытый огонь. Во-о-т… и вот так я и моюсь. А если зимой? На тебя снег идёт, нос показать из воды холодно, а внутрь дворца с открытым огнём соваться? Чтобы спалить весь замок, ага? А уж мыло… Чтоб вы все так жили. Жир с известью переваренный, обыкновенный. Вот и всё мыло. Но и это не всё. После этого бадью с водой надо так же вёдрами опустошить, перевернуть и просушить. Она ведь тяжёлая, а мокрое дерево может и рассохнуться. Десять слуг это выполняют для меня. Причём я требую это каждый день. Еле уговорила маму и бабушку мыться и менять одежду.