Страница 74 из 94
— Ну и где тот кубок? — встряла я. — Нет его, взорвался, значит, и контракта никакого нет, невозможно заключить контракт с ничем, значит всё это соревнование — фикция. Я против участия в этом конкурсе. Вы не сможете заставить меня участвовать в нём насильно. Что за манера подвергать детей смертельной опасности?
— Контракт мог и остаться, и что с ним произойдёт в отсутствие кубка, никто не знает, — заметил Дамблдор. — У нас возникла серьёзная проблема, хоть вы и несовершеннолетняя, но ваше имя выбрал кубок, а потому, хотите вы этого или нет, вам придётся участвовать в турнире, мисс Поттер.
— Объясните мне, по какой причине меня должны волновать ваши проблемы? Вы это начали, вы это и расхлёбывайте. Я ведь не перекладываю на вас свои проблемы, вот и вы не перекладывайте на меня свои. Вы решили этот турнир возобновить, значит, должны были подумать о последствиях. Кубка больше нет, и контракта с кубком у меня нет, а потому я не хочу участвовать.
Мой отец вновь углубился в дискуссию, а я продолжила аккуратно сканировать чужие головы, раз уж появилась такая возможность. А вот это уже оч-ч-ч-ень интер-р-р-есно. Заглянув в голову Каркарова, я нашла виновника моего боя с демоном. Записку с моим именем он оторвал от моего эссе, которое украл в кабинете истории магии, затем дописал там какую-то четвёртую школу и бросил её в кубок сам, а демон только и рад, ему ведь считай две души по цене одной должны были достаться. Теперь эти пожиратели хотят ни много ни мало, а заманить меня в ловушку на последнем этапе турнира. Ну, тупее плана придумать они не могли?
Я также узнала, у кого сейчас находится гомункул Волдеморта, но не где именно он его держит. Корбан Яксли, один из самых ярых и одиозных сторонников этого призрака и пожиратель смерти. Именно он при помощи ритуала и вселил душу Волдеморта в гомункула и теперь пытается использовать меня для возрождения своего хозяина. Вот мне нечего делать, как играть в их тупые игры. Они у меня доиграются, просто подам сигнал, и все пожиратели тут же передохнут. Добренькая я что-то стала. Думаю, стоит мне изменить чужие планы по возрождению Волдеморта, да и такие тупорылые кретины, как этот Яксли, явно лишние в магической Британии.
Как и ожидалось, споры и крики ни к чему особо не привели. Дамблдор, словно христианский проповедник, проталкивал своё, свято полагая, что только так и есть верно. Подпевал ему Крауч под империусом, а фоном выступал ещё один таракан, Людо Бэгмен.
— Идём, пап, с этими, — я презрительно оглядела чиновников, — бесполезно разговаривать, им лишь бы шоу устроить и покровавее. Главное, чтобы было побольше жертв. Это ведь не им свою шею придётся подставлять под топор.
— Но как же тогда? — глянул он на меня.
— Да просто не стану участвовать и всё, — сказала я, потянув его за руку из комнаты.
— Мисс Поттер, но вы не можете! Кубок выбросил ваше имя, — подскочил Людо Бэгмэн к нам.
Банально проигнорировав пыхтящих от злобы чиновников и оставив их мариноваться, я взяла Сириуса за руку и покинула кабинет.
***
С родителями мы присели в чайной мисс Розы Ли, где у меня с недавних пор появился любимый чайный сбор. Чай с листьями душицы и совсем немного шиповника добавляли к аромату, заставляя его плавно менять вкус по мере изменения температуры. Пока чай успевал остыть, вкус становился слегка другим.
— Я уже знаю практически всё, — начала я разговор, когда мы с родителями уединились, отгородившись от других.
— Что именно? — спросила мать.
— Значит так, начнём с того, что, как и почему произошло. Артефакт Кубок Огня был создан каким-то ретивым демонологом, который запечатал в него одного из довольно сильных демонов с огненного плана. Этот артефакт должен был следить за соблюдением всех правил турнира.
— А как он это делал?
— Демон ставил печать на душу. Эта магическая печать похожа на обычную клятву, которую маги дают, только ставит её не эгрегор и не на ауру, а демон и сразу на душу. Сигналка срабатывает и даёт демону знать о любом нарушении. Этот альтернативно одарённый товарищ не очень долго прожил, ведь демон смог поставить печать и на его душу.
— И что он сделал? — в ужасе спросила мама.
— Ну у демонов, я так понимаю, вообще плата за нарушение клятвы одна — это душа преступившего клятву. Насколько я поняла, демон имел некоторую свободу формулировать клятву при заключении контракта, чем он и пользовался. Он был довольно умным и, накладывая клятвы, плату брал не всегда сразу. Ну кто же обратит внимание на то, что через десять лет после турнира и судьи, и все претенденты, и чемпионы вдруг как-то резко вымерли? Всякое ведь бывает, а турнир не проводили так уж часто, а потом и совсем отменили. Вот потому этот демон успел так отожраться. По его собственным оценкам он уже был на уровне демонов-господ его мира, ведь поглотить он успел несколько сотен довольно сильных магов. На турнир слабаки не идут. Вот так и получалось: вроде бы он никаких условий своего договора не нарушал, просто воспользовался лазейкой, а местные лопухи, которые пользовались артефактом, могли даже не удосужиться получить договор в письменном виде. Вот как в этот раз. Просто “бросьте, дети, записку со своим именем в кубок”, — с ненавистью сказала я, — и потеряйте свою душу.
— Кошмар, даже у нас в семье никогда не связывались с демонами, — сказал отец, — Эти лживые, двуличные сволочи всегда обманут.
— Ну, не совсем так. Ты тоже пойми, демона ведь не спрашивали ни о чём, а насильно выдернули с его огненного плана и законопатили в тот кубок, ещё и наложив рабский контракт. Тут у любого настроение испортится. Он ведь не добровольно всё это делал. Вот и гадил, как мог, всем, — ответила я.
— Он что… и тебе поставил печать? — ужаснулась мама.
— В том то всё и дело, что нет. Не успел. Я, как только увидела, что он делает, сразу среагировала. Я там одна такая. У всех остальных печать стоит, правда, теперь не знаю, что она будет делать после того, как я демона уничтожила. Скорее всего — ничего.
— Так получается, ты смогла победить одного из демонов? — с округлившимися глазами посмотрел на меня Сириус.
— Да, и не просто одного из. По силе он был один из господ, а это ого-го какая мощь. Не по знаниям и умениям, конечно, их ему взять было неоткуда, он же в кубке сидел. Если бы был со знаниями и умениями, он бы меня раскатал за секунду, да такого бы и не смогли призвать. Он бы этим призывальщикам кишки вынул. Этот просто сильный был, и мне понадобилось почти семь моих совсем немаленьких резервов, которые я брала из накопителей, но таки да, смогла. Я его реально разорвала в клочья. Вам не хотелось бы увидеть, что я наделала с его душой.
— Страшно было, солнышко? — спросила меня мама.
Я обняла её, посмотрев в глаза.
— Мам, я чуть не обделалась, а когда поняла, кто на меня напал, уже после того, как с ним разделалась, второй раз чуть не обделалась. Мам, я же не какой-то тупой, немытый, перекачанный самец, который надевает на себя стокилограммовый доспех, берёт двуручный меч и с именем такой же немытой Изольды на губах идёт нагибать всех и вся, я ведь головой-то соображаю. Это ужас какой-то, и знаешь… ты как хочешь, но я на шестой и седьмой курс в этой грёбаной школе не останусь. Тут нет ни одного года, чтобы не случилась какая-то ерунда.
Мама обняла меня покрепче, прижав к себе, и поцеловала в темечко.
— Зато я теперь с него урвала такой куш! Моё ядро и так, наверное, было совсем немаленьким, но теперь, когда я всё это переварю, оно будет более чем в два раза больше, но там было ещё что-то, чего ни у кого другого я не видела. Только у этого демона. Интуиция вопит благим матом захапать и никому не отдавать. Видимо, что-то важное. Как будет свободное время, обязательно этим займусь.