Страница 54 из 94
Глава 8.
Время снова потекло своим чередом, я почти закончила расчёт нового артефакта и перебирала большие альбомные листы, сидя в просторной гостиной факультета, делая пометки на полях. В гостиную вошла Гермиона, ведущая за руку невысокую беловолосую девочку, которая весьма активно оглядывалась по сторонам. Невысокая, по-домашнему милая второкурсница, с ямочками на щеках и застывшей улыбкой, со слегка выпученными глазами, одета под мантией она была весьма легко.
Луна Лавгуд. Милая, тихая девочка, добрая и отзывчивая, да и учится хорошо. Я с ней встречалась и много раз разговаривала, и даже парочку раз расчёсывала, а потому хорошо помнила.
— Вот! — показала Гермиона на неё.
— Э-э-э, не поняла? Что вот? — переводила я взгляд со своей подруги на девочку. — Кстати, привет Луна, — улыбнулась я, получив кивок в ответ.
— Ты посмотри, она уже который день мёрзнет и не знает, где её вещи.
Я осмотрела Луну с головы до ног, а ведь она действительно как-то слишком легко одета. Не то, чтобы не по погоде, с этим у неё всё было хорошо, но тут, в Хогвартсе, все старались одеваться как можно теплее, ведь многие коридоры продувались всеми ветрами, классы с выбитыми стёклами, и там в некоторых местах тоже могло дуть очень хорошо, а в коридорах температура могла упасть ниже нуля и вообще быть как на улице.
— Луна, — улыбнулась я милой девочке, которая внимательно осматривала меня и всё, что происходило вокруг меня, — разрешишь тебя вначале обогреть?
— Да, — ответила она, не отвлекаясь от осмотра.
Наложив чары обогрева на девочку, создала удобный стул с низкой спинкой, аккуратно перенесла Луну на него и извлекла на свет свою расчёску. Девочка была слегка растрёпанной, а я любила расчёсывать длинные волосы.
— Так что же случилось, Луна, и почему ты так легко одета, всё же сейчас не лето? — спросила я, расчёсывая мягкие локоны.
— Нарглы украли мои вещи, — последовал ответ.
— Э-э-э, кто? Нарглы? Это кто? — удивилась я.
— Да наши же с факультета у неё крадут, я узнавала.
— В смысле? У них что, нет своих вещей? — не поняла я.
— Да есть, они просто издеваются, — гневно воскликнула Гермиона, привлекая внимание сидящих ребят.
— Свои же воруют вещи? — зашипела я. — Просто чтобы поиздеваться?
Я закрепила косы на голове у Луны и отыскала нашу старосту глазами.
— Пенелопа, можно тебя на секунду?
— Привет, Роза, — улыбнулась она, — что-то случилось?
С тех пор, как я уберегла её от весьма опрометчивых отношений, староста относилась ко мне лояльно, пару раз прикрывала и давала дельные советы.
— Вот смотри, — указала я на девочку, — у Луны кто-то из наших ворует вещи.
Пенелопа нахмурилась, её лицо превратилось в маску, и ведьма спросила:
— Ты знаешь, кто занимается таким непотребством?
— Откуда? Я сама об этом только что узнала.
Староста повернулась к Луне.
— Малышка, кто украл твои вещи?
— Нарглы… их украли Нарглы. Противные Нарглы всё время воруют мои вещи.
— Нарглы? Это кто? — обратилась ко мне ошарашенная Пенелопа.
— Если бы я знала… так, одну секунду.
Я наколдовала призывающие чары на украденные вещи Луны Лавгуд, которые спрятаны в гостиной и не надеты на Луне сейчас. Желательно, чтобы запрос был очень точным, а то так могу оставить Луну голой, сорвав с неё все вещи, ведь она тоже стоит в гостиной, и на ней надета её же одежда, мало ли… чем точнее запрос, тем лучше работает это заклинание. С нескольких направлений к нам полетели перья, пергаменты, две мантии и чулки Луны. Часть из этого была безнадёжно испорчена, либо выпачкана. Наколдовав поиск и извлечение чужих отпечатков ауры, я смогла найти четыре отпечатка, после чего наколдовала визуальный поисковый ритуал, от меня протянулись четыре линии, которые вели в сторону женских общежитий.
Мы с Пенелопой метнулись за указующими линиями и прибежали к одной из спален, в которых раздавались удивлённые возгласы. Две линии вели внутрь, а ещё две вели к спальням далее по коридору.
Староста распахнула дверь ближайшей спальни, застав там машущих палочками девочек четверокурсниц, пытающихся как-то убрать светящиеся линии указующих маркеров, упиравшихся им прямо в лоб. Маргарет О-Ши и Меав О-Доннахью, две миловидные, пухлощёкие ирландки были мне знакомы лишь по имени. Из-за моей занятости многого о них я не знала. Ничего необычного я в них не замечала, единственное, говорили они с ярко выраженным ирландским акцентом, смешно проглатывая некоторые буквы. Не мешкая, я невербально выдернула палочки из их рук, чтобы не наколдовали ещё чего не потребное, и призывным заклятием призвала все вещи Луны Лавгуд, находящиеся в этой комнате. Их сундуки распахнулись, и оттуда вывалилось ещё больше вещей, чем прилетело к нам в гостиной.
Пенелопа метала гром и молнии, её взглядом можно было убивать. Она выволокла двух проштрафившихся девочек в коридор, и мы вместе пошли осматривать остальные комнаты. Процедура в обеих комнатах повторилась, я вытащила вещи Луны из сундука, откуда ко мне прилетело всё содержимое сундука.
— Да вы офигели! Ваша одноклассница мёрзнет, ей нечего носить, а вы своровали все её вещи!
Злость на этих зажравшихся клуш поднялась нешуточная.
— Тут спит Луна Лавгуд, — пискнула второкурсница, указав на сундук, из которого высыпалось больше всего вещей.
Э-э-э-э… видимо, это комната, в которой как раз и живёт Луна. Сбоку послышался смешок Пенелопы, но, когда я посмотрела на неё, её лицо уже олицетворяло серьёзность ситуации.
— Извини… — покраснела я, аккуратно сложив все принесенные из других комнат вещи на кровать Луны.
Проследовав в последнюю комнату, мы нашли там ещё двоих четверокурсниц, в одну из которых упирался луч. Когда я призвала вещи Луны в третий раз, они посыпались из обоих сундуков.
— Это не моё! — сказала шокированная брюнетка с четвёртого курса. Лицо я знала, но кто она такая, не помнила совершенно.
— Лиз, ты хочешь сказать, что ты не знаешь, как чужие вещи оказались в твоём сундуке? — спросила Пенелопа.
— Совершенно без понятия, — ответила шокированная девушка.
— Она сказала правду, она не знает, — заметила я.
— А ты откуда знаешь? — удивилась Пенелопа.
— Могу ощущать эмоции и читать настроение, — сказала часть правды я, — и она не соврала, она действительно не знает.
Все взгляды устремились на её соседку, заставив девочку серьёзно поёжиться.
— Мало того, что ты воруешь, так ты ещё и свою подругу подставила? — разозлилась Пенелопа.
— Пенни, я ещё нужна? — спросила я расходящуюся старосту.
— А? Нет, спасибо тебе, скажи Луне, что её вещи будут в её комнате.
— Ага, я попрошу свою домовушку всё сложить, — сказала я. — Тини! — щёлкнула я пальцами.
Перед нами появилась моя помощница и с радостью произнесла:
— Хозяйка звала Тини, Тини счастлива служить.
— Ты моя хорошая, — обняла я домовушку, вновь передавая поток маны, — Вот тут я собрала все вещи моей подруги, почисти, пожалуйста, всё и сложи вот в этот сундук.
Домовушка кивнула, забавно хлопнув ушами и принялась за работу, а я пошла вниз в гостиную. Когда я проходила мимо одной из девушек, та с ненавистью глянула на меня и прошипела:
— Стукачка. Погоди у меня, я до тебя доберусь.
Я развернулась к ней мгновенно и, схватив её за горло, телекинезом подняла и впечатала в стенку.
— Ты вообще не соображаешь, как я посмотрю? — с яростью сказала я. — Ты, будучи здоровой, пятнадцатилетней девкой, издевалась и унижала абсолютно ни в чём неповинного ребёнка, причём твою сокурсницу. Ты воровала у неё вещи, что уже само по себе — уголовщина, но ты делала это не потому, что ты нищая, и у тебя нет своих вещей, не потому, что ты мёрзнешь без тёплых вещей… нее-е-т… ты воровала тёплые вещи, без которых твоя однокурсница не способна согреться, только чтобы поиздеваться над маленькой девочкой. Просто чтобы поржать над твоей подругой! Ты воруешь у своих! Ты — мерзкая крыса, способная только гадить, покуда никто другой не видит, и теперь ты смеешь открыть свой поганый рот и тявкать что-то на меня? — поразилась я.