Страница 3 из 6
Мы живем в сложное – в экологическом, политическом, социальном и философском смысле – время. Фактически мир находится в хаосе. Старые системы разрушаются, а новым еще только предстоит возникнуть. Но они уже появляются. Сейчас, как никогда прежде, нам необходимо вернуться к самим себе для получения наставления и для обращения к давно забытым инстинктам и интуиции. Как родители, учителя, друзья, возлюбленные и лидеры мы должны воздать должное художнику и целителю внутри нас, хранящему ключ к разгадке нашего духовного роста как членов племени, свободных от устаревших догм и обладающих большей независимостью.
Карты, содержащиеся в этой книге, задают устойчивые вехи в изменчивой картине мира. Они материализуют и расширяют нашу духовную свободу для того, чтобы мы смогли принять творчество хаоса и неприкосновенность нашей собственной истории. Но карты – это всего лишь карты, только от вас зависит решение пуститься в путь.
Введение
Инициация
Где-то на пути к осознанности, со всеми его трудностями, радостями и разочарованиями, экстаз проявит себя, экстаз как конфирмация, как благословение, как послание от Источника. И тогда все, что нам остается, – это жить с радостью, любовью и смехом.
Я родилась, чтобы двигаться и учить двигаться других. Учить движению их тела, их сердце, их ум, их души и их дух, чтобы исцелять тот раскол, ту трещину, которая образовалось между мечтой и реальностью, между опытом и возможностями.
С самого раннего возраста моя энергия была обращена к целительству. Я могла легко соскользнуть в транс, видеть сквозь тела, ощущать запах смерти, предчувствовать рождение, я ощущала чужую боль и знала, как провести через нее человека. Я научилась сосредотачиваться на этих инстинктах и превращать их в систему приемов, предназначенных для того, чтобы показать людям, как преобразовать их жизненный опыт в искусство. Искусство выживания.
Меня воспитывал рок-н-ролл, гамбургеры и подземка. Я никогда не была ни в каких экзотических странах и не изучала племенные шаманские техники. Я читаю газеты, хожу в кино, ломаю голову над тем, что приготовить на ужин, и хожу на работу. Только для меня поход на работу – это начало путешествия, путешествия, ведущего на экстатический уровень сознания.
Экстаз – это состояние бытия, освобожденное от Эго и времени. Это состояние абсолютной согласованности и единства. Единства тела, сердца, ума, души и духа. Это именно то, что нам нужно, чтобы исцелить нашу психическую расчлененность. Мы не можем прийти в это состояние, если разделены: тело противостоит уму, ум – сердцу, или как-то еще. Достичь экстаза можно только через целостность. Один из способов испытать целостность – использовать медитацию. Цель медитации – успокоить ум и отдаться настоящему моменту. Я обнаружила, что самым быстрым способом успокоить ум и осознать данный момент является движение тела.
Движение – это не только медитация. Это еще и лекарство, которое помогает устранить раскол между нашим умом и сердцем, телом и душой. Движение, как и медитация, приводит нас к осознанию того, что между нами и экстатическим переживанием существует много всякого материала. Под материалом я понимаю все формы инерции – физическую, эмоциональную и ментальную. Каждый должен проложить свой путь через внутреннюю первозданную территорию. Движение подобно лекарству и позволяет нам динамически преобразовывать все эти виды инерции в энергию и, в конечном счете, в экстаз.
Однажды мы с мужем поехали в отпуск в удаленный уголок на Гавайях. Каждое утро, как только всходило солнце, появлялись серфингисты независимо от того, были волны или нет. Они медленно гребли в лоно Великой Матери, зная ее переменчивый характер и ожидая, что в любой момент огромная волна может подняться из ее глубин и перенести одного их них в мир блаженства.
Именно так я подхожу и к танцу. Может пройти много дней, на протяжении которых я не испытываю никакого экстаза, но те дни, когда он меня охватывает, компенсируют все остальные. Иногда мои переживания чисто физические и я исследую пространство своего тела. Иногда я прохожу через глубинные эмоциональные состояния или меня затягивает внутрь черепной коробки и я выплываю верхом на волне разума прямо из себя самой. Но независимо от того, что может произойти, я снова прихожу в студию и работаю с тем, что для меня истинно. Мое переживание экстаза, когда оно случается, обогащается за счет происходившего во все эти «менее блаженные» дни.
Целительство – это путешествие. Оно предполагает выход за рамки привычных ролей, наших традиционных сценариев и предлагает импровизировать танцевальный путь. Танцевальный путь ведет нас от инерции сомнамбулизма к восторгу проживания духа настоящего момента. Слишком часто наша жизнь автоматически направляется в узкие каналы безопасных моделей, следует заведенному беспощадному распорядку. Некоторые из нас хотят выбраться из этого. Некоторые хотят продолжить, позволяя пробудиться силе, похороненной внутри нас.
Чтобы сделать это, нам придется жить на грани, между строк, где-то между материей и духом, мужским и женским, темнотой и светом, между ведущим и ведомым, покоем и движением. Мы рискуем, как канатоходцы над пропастью неизвестного. Мне нравится быть на грани. Я беру туда с собой других. Это моя работа – путешествие из гетто Эго к просторам совершенства, на уровень осознанности, наполняющий ежедневное существование живой энергией.
Данная книга описывает хореографию танца на грани – не набор шагов классического танца, а руководство для экспрессивного творчества. Это путеводитель для изучения самого себя, предлагающий начертить каждому читателю свои дорожные карты. Наша цель – начать двигаться, пробудить внутри себя душевное измерение, высвободить тело, сердце, ум, душу и дух, чтобы открыть внутри себя танцора, певца, поэта, актера и целителя. Это экстатическое переживание.
Я живу ради этого. Всю свою жизнь я рисую карты, которые ведут к этому опыту на всех уровнях бытия. Это – Серебряная пустыня. Светящийся и провидческий уровень сознания.
Мне было всего девять лет, когда я впервые увидела Серебряную пустыню. Меня привела к ней Ева. Ева была моим первым духовным учителем, хотя, конечно, тогда я этого еще не понимала. Я жила с родителями недалеко от парка Голден Гейт в Сан-Франциско.
Я играю с друзьями на улице. Мы бездумно бросаемся на живую изгородь стоящего рядом дома. Внезапно раскрывается дверь, из дома выходит пожилая женщина и разгоняет моих друзей. Я остаюсь, пока мои друзья убегают, завороженная ее энергией, очарованная ее необычайно нежным упреком: «Дети, неужели вы не слышите, как листья и ветки плачут? Им же больно…»
Она приглашает меня в дом выпить чаю. Глаза Евы похожи на синие озера, а ее волосы – цвета серебра. Тело упругое, стройное, а разговор прерывается острым, звонким смехом. Дом наполнен музыкой и запахом варящегося супа. Зачарованная, я понимаю, что нашла не только нового друга, но и друга для новой части внутри меня.
Мы проводим много времени вмести, пьем чай и разговариваем. Я даже и не подозреваю, что здесь я учусь больше, чем в школе, потому что это так просто.
Но больше всего Ева учит меня своей смертью.
Я имела видение ее смерти во время утренней мессы. Я хожу туда каждый день. Люблю одиночество и покой старой католической церкви. Там – только я и небольшая группа пожилых женщин в черном, перебирающих четки. В то особенное утро, во время Святого Причастия я вижу, как что-то движется над головой священника. Как будто орел… Как будто Ева… Ее прозрачная тень так громко смеется, я уверена, что священник слышит. Но он и глазом не моргнул и не понимает, что происходит, и тогда я осознаю, что Ева умирает. Она посылает мне поцелуй, а я пытаюсь справиться со слезами.
Я испытываю ужас. Я даже не иду в школу. Я бегу к ее дому и нахожу ее вполне живой. Рассказываю, что я видела, а она отвечает в своей всегда удивляющей меня манере. Она убеждает меня, что смерть не есть что-то негативное. Я не могу сконцентрироваться на ее словах и уяснить их логику. Все, что я понимаю, это что смерть напоминает экзотический рецепт, замечательный способ приготовления пирога.
Ее энергия начинает перемещаться вовнутрь. Наши встречи наполнены молчанием. Или музыкой. Иногда Шопен. Иногда Фрэнк Синатра. Иногда причитания цыганки.
Ева постепенно перемещается в спальню. Это постоянное перемещение. Я думаю: «Она движется вовнутрь и вовне». Однажды днем, когда я ей читаю, цвет комнаты начинает меняться. Он медленно превращается в серебристый. Я вижу, как ниточка ее седого волоса вытягивается из головы и превращается в поток света, который проникает глубоко внутрь меня. Я наслаждаюсь отблеском серебра, это медитация без усилий, экстатическая умиротворенность. Я чувствую, как переместилась на другой уровень, в другое место. Мне кажется, что я в раю.
Ева умерла. Ее дух исчез. Я закрываю ей глаза, как она меня учила. И продолжаю читать. Я не хочу уходить. И когда я, наконец, ухожу, я закрываю дверь и не оборачиваюсь назад. Она просила меня не оборачиваться.