Месть сурка

— Нет! — абсолютно искренне возмутился Дункан. — Ничего подобного! Я честно сдавал экзамен на водительское удостоверение. Зачем бы мне заниматься такими глупостями, если мне сегодня исполнилось двадцать лет?

— Молодой человек, вы только что утверждали, что праздновали день рождения вчера, — всё ещё излучал подозрение бобби.

— Ну да. Мы начали праздновать немного раньше. У нас как раз закончились экзамены в колледже. А тут ещё день рождения на носу. Мы с ребятами решили объединить эти два события.

— Как вас зовут?

— Дункан, сэр. Дункан Хоггарт. Там же в документах указано.

— Дата рождения? — прищурился констебль.

— Третье июня тысяча девятьсот восьмидесятого года.

— Молодой человек, вы говорите с констеблем, — стал раздражаться полисмен. — Хватит ваших дурацких шуток! Подделка документов — серьёзное преступление. Сегодня третье июня восьмидесятого года. Глупее подделки водительского удостоверения я не видел.

— Что? — вытаращил на бобби глаза Дункан. — Как восьмидесятый? Вы шутите?

Тут парень обратил внимание на Стоунхендж, вернее сказать, на его окружение. Тут не было ограждения, которое они вчера ночью с друзьями героически преодолевали.

— А куда делся забор? Его что, за ночь разобрали?

— Какой забор? — оглянулся назад констебль, взглянув туда, куда смотрел юноша. — Парень, кончай шутить! — вновь упёр он в него тяжёлый взор.

— Ну, забор! Он вчера вот тут вокруг Стоунхенджа стоял. Там ещё табличка на воротах висела, что памятник на реставрации.

— Не было тут никакого забора! — полисмен окончательно разозлился и растерял свою хладнокровность. — Так, парень, ты меня достал. Придётся тебе прогуляться со мной до отделения для установления личности.

— Blyad'!

— Что? — сощурил глаза констебль.

— Ничего, — скривился Хоггарт как от неприятной ситуации, так и от головной боли. — Сэр, а можно как-то без этого? Вам не кажется, что шутка затянулась? Удостоверение у меня настоящее, я в этом на сто процентов уверен. Нет, если желаете потерять время, то я готов к любым проверкам.

— Не заговаривай мне зубы, Хоггарт, если ты на самом деле тот, кем представился. Думаешь, я не узнал русского языка? Может, ты советский шпион?

— У вас глупые шутки, сэр, — состроил угрюмую физиономию Дункан. — СССР распался в девяносто первом году — об этом любому известно. А я гражданин Великобритании. Моя приёмная мать эмигрантка из России, поэтому я знаю русский язык.

Констебль привёл Дункана в ближайшее отделение полиции. Усадив его на стул в просторном помещении, он строго сказал:

— Сиди тут.

К нему подошёл высокий и худой рыжеволосый мужчина с вытянутым лицом. Он был лет на пять старше констебля и в форме инспектора.

— Джеймс, ты кого привёл? — спросил тот.

— Подделка документов, господин инспектор. Нашёл парня валяющимся в Стоунхендже. А он мне вот какой документ вручил.

Констебль протянул инспектору водительское удостоверение Дункана. Начальник внимательно разглядел кусочек пластика.

— Хм… Забавно. Джеймс, где ты тут подделку разглядел? Водительское удостоверение совершенно иного образца, чем установлено государством. Явно же, что шуточный документ. Дата рождения и выдачи подтверждают это.

— Сэр, — продолжил констебль, — парень утверждает, что действительно родился сегодня, то есть третьего июня восьмидесятого года!

— М-да? — перевёл внимательный взор на юношу инспектор. — Молодой человек, что скажете?

Дункан был ошарашен и обескуражен. Пока они шли с констеблем к отделению полиции, он обратил внимание на то, что по улице ездят старинные автомобили и ни одного старше восьмидесятого года выпуска. Это можно было бы принять за масштабную шутку, но не слишком ли жирно устраивать подобный розыгрыш для обычного студента колледжа? На это наложился пропавший забор, окружающий Стоунхендж, форма полисменов старого образца, устаревшие кэбы на улице, отсутствие неоновой рекламы и компьютеров на столах бобби. Вместо них стояли старые печатные машинки. И если что-то одно можно было объяснить, то всё в целом указывало на то, что он провалился в прошлое.

Эта мысль не давала ему покоя. Дункан не считал себя глупым малым. Глупец не может получить государственную стипендию для обучения в колледже, на которую претендует как минимум сто человек. Он понял, что дальше говорить правду будет глупо. Насколько он помнил, в прошлом его запросто могли упечь в психушку.

— Сэр, я не понимаю, что происходит… — Дункан пытался сообразить, чего такого соврать, чтобы выглядело правдоподобно. — Я не помню, сэр… Помню, мы с друзьями решили в пабе отпраздновать конец экзаменов и мой день рождения, потом решили поехать в Стоунхендж, а дальше провал. Очнулся на траве посреди мегалитов. Мне сегодня исполнилось двадцать лет. Я был уверен, что мои документы настоящие. Возможно, надо мной подшутили друзья. Может, с мозгами что-то случилось и я запутался в датах. Похмелье, сэр. Голова трещит, мозги не работают. Возможно, я ударился головой и это последствия сотрясения мозга.

Инспектор напрягся. Он отозвал констебля в сторону. Хоть он старался говорить тихо, но Дункан слышал их разговор.

— Джеймс, ты больше десяти лет работаешь у нас. Тебе это ничего не напоминает?

— Чёрт! — сквозь зубы процедил констебль. — Теперь вижу, сэр. Похоже, парень стал жертвой шутников-гипнотизеров. Как я сразу об этом не подумал?

— Я тоже так думаю, Джеймс. Очень похоже. Большинство жертв их шуток как раз находят неподалеку от Стоунхенджа. Это как раз в их стиле сделать шуточные документы и изменить человеку воспоминания.

— Ну да, — согласился Джеймс. — Парень реально может думать, что прибыл из будущего. Стёртая память и внушение ложных воспоминаний как раз в их стиле, а замаскировать под алкоголь вообще классика, как взрыв газа, что бы ни произошло. Вообще эти гипнотизёры охренели! Почему их никак не поймают?