Страница 132 из 151
Собрание герцогов мне не запомнилось, так как голова была забита совсем другими проблемами. Вильям поздравлял нас с подавлением мятежа и намекал, что любой, затеявший восстать против Империи, закончит точно так же. Действительно, от двух крупнейших семей, потомственных магов и наместников провинции, практически ничего не осталось. Не знаю, чего они добивались с самого начала, но явно не того, чем всё закончилось. Затем Император поговорил с каждым герцогом, терпеливо выслушал все жалобы, просьбы и проблемы провинций, кому-то пообещал денег, кому-то выделить дополнительный легион для защиты от набегов варваров. А потом Вильям перешёл в наступление и наехал на герцогов Блэс и Кортезе. У первого в провинции расплодились бандиты, которые гнали в центр империи беженцев из разрушенного войной города и окрестных деревень. На востоке же появилась какая-то болезнь у животных, поэтому поставки мяса и зерна резко сократились. Мне тоже досталось недовольство правителя, сетовавшего на то, что провинция приносит существенно меньший доход, чем при Лоури. Мне оставалось только обещать, что в следующем году я с этой проблемой разберусь. Я же не виноват, что одна из серебряных шахт внезапно решила истощиться. Маги, обследовавшие их недавно, давали неутешительный прогноз, и нужно было либо закапываться глубже, без особой надежды на прибыль, либо искать новые месторождения серебра.
Из-за волнений в городе бал немного продлили, но буквально на час. Все, кто жил в центре столицы, разъехались по домам, а жителям Старого города предложили разместиться в гостевых комнатах дворца. Подобным гостеприимством воспользовались немногие, так как у большинства были дома в столице, но желающих оказалось больше, чем комнат. Мне тоже предлагали остаться, даже супруга Императора на этом настаивала, но я решил, что мы вполне можем переночевать в доме моих родных. В крайнем случае, в нашем старом доме, где сейчас жил кто-то из оборотней, приглядывая за ним. Почему-то категорически не хотелось оставаться во дворце, а внутреннему голосу я привык доверять.
Я специально отправил вперёд посыльного из числа асверов, поэтому в доме Крог к нашему приезду всё было готово. Дед Альвар сказал, что в кои-то веки рад волнениям в городе и мы можем оставаться у него сколько захотим, хоть до самой весны. Я с ним проблемами столицы делиться не стал, сказав только, что всё это из-за оракула. Хотел дождаться, пока все лягут спать, и поехать лично посмотреть на то, что происходит в Старом городе, но решил не расстраивать родных. Уехал только после завтрака на следующее утро, оставив Александру и Клаудию у стариков. Пусть отдохнут день, а лучше два — мне так будет спокойней.
Поздним утром, за два часа до полудня, в городе было необычно тихо. Стража, всю ночь гонявшая горожан, отсыпалась, поэтому за весь путь до моста в Старый город на пути нам попались лишь два патруля. Не заметил я и следов беспорядков, если они были. Всё чисто, витрины лавок и домов целые, булыжники из мостовой не выбиты. Может, зря нас вчера пугали?
У моста карету догнал отряд асверов из четырёх пар. Старшая из группы, женщина лет тридцати пяти, была мне знакома. Они обычно занимались сложными вопросами, облавами на спятивших магов и разными задачами, где нужно не только мечом махать, но и головой думать.
— Тепло, — глава отряда растирала ладони, грея их рядом со сферой Лемма. — А на улице мороз.
— Ночь в городе тихо прошла? — спросил я. Мы как раз переезжали мост, но я не заметил, чтобы его перекрывали баррикадами, как это делали обычно при волнениях или бунте.
— В центре всё тихо и спокойно. Холодно, вот люди быстро по домам и разбежались.
— А демоны? Вы хотя бы одного видели?
— Ни мы, ни другие отряды. Госпожа Адан говорила, что люди тоже никого не поймали. Думает, что морок это был.
— Ага, — кивнул я, вспоминая рогатую голову на серебряном блюде. Ну, пусть Хорц и другие свои головы поломают, разгадывая, откуда она взялась.
Мы, тем временем, проехали вдоль реки и свернули на улицу, ведущую к поместью. Впереди послышались голоса людей, крики, шум и стук лязгнувшего о камень металла. Карета сбавила ход и остановилась, поэтому пришлось выходить. Картина перед нами открылась изумительная. Улицу с двух сторон перегораживали телеги, в которые дюжина стражников собирала разбросанные вокруг башенные щиты и оружие. Легионеров я не увидел вовсе, ни тел, ни следов крови. Кое-где перед кованым забором виднелись участки земли, очищенные от снега и покрытые корочкой льда. Скорее всего, здесь пытались использовать огненную магию, но не смогли растопить даже лёд на заборе. Недалеко от нас за один из зубцов забора зацепился почерневший от огня щит, его стража трогать опасалась. Несколько минут потребовалось, чтобы сдвинуть телегу, и мы смогли проехать. Охрана поместья, из числа оборотней, поспешила открыть ворота, пропуская нас внутрь.
— Монна, — увидев её у ворот, я пошёл навстречу, — как у вас дела? Что случилось ночью?
— Люди, — ёмко ответила она, хмуро глядя на городскую стражу. — Пришла целая армия, огонь жгли и в дом бросали, ворота хотели выбить, но не смогли. Стали перелезать через забор и лохматого Николаса ранили копьём. Потом вышла госпожа Наталия и сказала, что раз кровь пролили, она встретит гостей сама. Велела ворота открыть и всем на конюшне спрятаться.
Монна ещё больше нахмурилась, поёжилась, словно от холода.
— Мы слышали громкие голоса людей, проходивших в ворота, — сказала она. — А потом тишина.
— Понятно. Пин и Фир из дома не выходили? — я хотел спросить про Николаса, но увидел его у конюшен бодрого и здорового.
— Не видела, — сказала Монна.
— Хорошо, что никто не пострадал, — подытожил я, заметив у главного входа в дом Милу. — Если ещё гости придут, ты мне сразу говори. И тот почерневший щит снимите, а то висит как… А я пойду, узнаю, что Тали с гостями сделала.