Страница 3 из 22
С началом войны советским войскам в приграничной полосе дали приказ наносить удары из засад по наступающему неприятелю и потом, избегая окружения, отходить к оборонительным рубежам, определенным заранее. А те формирования, которые отступить на оборонительные рубежи не успевали, должны были отходить в леса и сразу же начинать партизанскую войну против оккупантов. Для чего в определенных местах самых глухих чащоб заранее предусмотрели схроны с вооружением, снаряжением и продуктовыми припасами, расположение которых командирам частей было известно.
В плен сдаваться никому категорически не рекомендовалось. Бойцам на всех уровнях разъясняли, как собираются фашисты обращаться с военнопленными. А еще всем красноармейцам были обещаны трофеи. С убитых немцев ничего брать не запрещалось, также разрешался и даже поощрялся захват вражеского оружия, амуниции, боеприпасов и даже продуктов и сигарет и пользование ими. Особенно приветствовался захват пулеметов и автоматов, потому что своих в РККА пока не хватало. Поэтому в каждой роте сразу же после начала боевых действий организовали трофейные команды, которые раздевали убитых немцев почти догола. Все пригождалось в солдатском хозяйстве, даже простреленная и окровавленная немецкая форма шла на ветошь для протирки оружия и боевой техники.
Идея использовать трофеи принадлежала Евгению Лебедеву, с которым Георгий Жуков, видя успехи Балтийского флота и ленинградцев в подготовке к войне, начал иногда советоваться по разным вопросам. В Генеральном штабе Георгия Константиновича боялись, и мало кто воспринимал его просто, как личность, а ни как грозного начальника-генерала. Так что друзей у него почти не имелось. А посоветоваться с умным человеком своего круга иногда было просто необходимо. Но, начать советоваться с другими военачальниками для амбициозного Жукова означало бы проявление слабости. А вот корпусный комиссар из Ленинграда, не имеющий прямого отношения ни к Генеральному штабу РККА, ни к правительственным кругам, очень даже подходил на роль советчика, тем более, что он часто бывал в Москве. Они же были ровесниками, оба родились в 1896-м, к тому же, вместе воевали на Халхин Голе и очень хорошо друг друга понимали. Вот этот Лебедев и предложил после начала войны восполнять недостаток вооружений за счет противника, когда Жуков посетовал, что в войсках много чего пока не хватает. Мысль Жукову очень понравилась, потому что трофеи он и сам любил. Да и про ампулометы Лебедев тоже подсказал.
Впрочем, на самом деле эти мысли сначала высказал сын комиссара Лебедева, Александр. Саша встретил начало войны уже старшим лейтенантом. Приказ подписали за три дня до начала боевых действий. Только вот нашивки на кителе, вторую жирненькую золотую полосочку вместо худенькой, не успел сразу поменять на рукавах. В звании его повысили за поимку шпиона, а еще представили к ордену Красной Звезды. Но указ о награждении пока не вышел. В ходе расследования, проведенного контрразведкой, выяснилось, что в Ленинграде и на Балтийском флоте действовала целая сеть агентов абвера. И решительные действия Лебедева помогли вытянуть из этого клубка очень важную ниточку. Допросив Габаряна, вышли и на остальных. Взяли попутно и расхитителей социалистической собственности, родственников Габаряна и других граждан, занимающихся воровством и контрабандой.
Александр за две недели перед войной ни разу не отдохнул, но сумел организовать диверсионно-корректировочные группы на всех эсминцах ПВО. В каждую входили три человека, оснащенные рацией, пулеметом и моторной лодкой. Организовал он для них и тренировки. Только мало чему можно было научить людей за две недели. И за все это время Александр ни разу не возвращался в город. Лишь в день начала войны, когда командующий Краснознаменным Балтийским флотом вице-адмирал Трибуц приказал устроить смотр эскадры старых эсминцев типа «Новик», только что модернизированных и переоборудованных в корабли ПВО, на Неве, Саша сошел на берег. Но отправился он не домой, а совсем недалеко, в штаб флота, потому что еще с трех часов ночи было введено военное положение. Так что с женой он и на этот раз не увиделся, а лишь поговорил с ней по телефону. Зато пообщался с отцом и с дядей. От них и узнал все новости.