Одаренный. Второй шаг

Глава 11

Давайте я сразу перейду к самому главному. Мне не удалось напиться в зюзю, но я всё-таки опьянел. Правда, мне пришлось выжрать изрядное количество водки. И раньше от такого груза «беленькой» я бы прямиком отправился в коматозное состояние. Сейчас же я всего лишь ощутил, что у меня стали путаться мысли и заплетаться язык. Впрочем, это не помешало мне проанализировать события прошедших дней. И вот к чему я пришёл. Чует моё чёрное сердце, что во всём виновата кровь той любвеобильной женщины, оказавшейся бабкой с ядовитым шипом на хвосте. Она же нелюдь, а их внутривенная жидкость всегда давала мне какие-то плюшки. Поэтому отсюда и вывод, что именно она-то и наградила меня способностью противостоять ядам и токсинам. Ну, хорошо хоть не триппером. Но всё равно так сразу и не скажешь — хорошая ли мне досталась способность или нет?

Ладно, потом подумаю над этим животрепещущим вопросом, а сейчас надо валить домой. Вампирша вон уже лыка не вяжет и смотрит по сторонам стеклянными глазами. А стрелки на часах подбираются к двум часам ночи. Да, пора.

Я решительно махнул рукой, подзывая официантку. Та незамедлительно подскочила ко мне, и я барским голосом громыхнул:

— Счёт!

Гномка всучила мне его через минутку, и я сфокусировал затуманенный взгляд на длинной цифре в конце счета. Что это? Неужто номер телефона официантки? Познакомиться возжелала с таким орлом? Или… нет, кажись, это «итого». Как-то многовато вышло. Может, Каринэль втихаря хомячила когда я отворачивался?

Я усмехнулся, а затем расплатился, оставив щедрые чаевые, вызвал такси, взял в охапку что-то мурлычущую под нос Каринэль и вместе с ней, покачиваясь, покинул бар, в котором продолжалось бурное веселье.

На улице уже порядком похолодало и появился небольшой ветерок, который принялся выдувать хмель из моей головы, одурманенной зелёным змием.

Но ветерок постарался недостаточно, иначе я бы не решился отправиться к себе домой с остроухой. Она ведь вампирша! И пусть мы с ней изрядно сблизились за последние несколько часов, но это же огромный риск, почти как есть шаверму у вокзала! Да только алкоголь притупил бдительность и разбудил в моей груди сердце рыцаря без страха и упрёка. Я не мог оставить даму в таком состоянии. Тем более я тупо не знал, где она живёт. А сама Каринэль уже с трудом могла двигать губами. Она изрядно перебрала. Вот поэтому я и затащил её в такси, которое бодро повезло нашу алкопару в район станции Мичуринский проспект.

По пути водитель-гном (вот везёт мне сегодня на них) приоткрыл окошко в машине, и прохлада чуток проветрила мозги эльфийки. И когда мы выползали из автомобиля возле подъезда моего нынешнего дома, Каринэль уже могла связно говорить.

— А куда мы приехали? — промяукала она, пытаясь стоять прямо и не шататься.

— В моё логово, — усмехнулся я, покосившись на такси, которое сорвалось с места и помчалось к выходу из двора. — Но если хочешь, то мы можем вызвать другую машину, и ты поедешь к себе.

— Да мне особо и некуда ехать, — потупившись, произнесла она и опустила голову.

— Тогда переночуешь у меня, и завтра решим, что делать дальше, — решительно сказал я, мужественно выпятил грудь и приглашающе открыл дверь подъезда, порадовавшись тому, что консьержка по ночам уходит сторожить вход в Ад. Она Цербера подменяет.

Тем временем вампирша радостно кивнула, чуть не упав, и проскользнула внутрь. А затем мы поднялись на комфортабельном лифте на нужный этаж, где я, лихо подмигнув Карин, открыл дверь и вместе с девушкой ввалился в прихожую, нарвавшись на охреневшую рожу Пышкина.

Он пару секунд изумлённо смотрел на нас, сидя на попе ровно, а затем проронил:

— Здрасти… приехали… Моть, мне прямо сейчас мерещится та вампирша из переулка. Да ещё она, кажется, пьяна. Но ты же не дурак, чтобы притащить её домой.

— Так, Пышкин, я тут хозяин и мне решать, кого приводить домой, а кого нет! — грозно отчитал я кота и начал бороться со шнурками кроссовок. — Да твою ети… кто такие узлы вяжет?

— Я тебе нисколечко не помешаю, котик, — ласково просюсюкала эльфийка и потянулась к животному рукой, чтобы погладить. А тот изогнул спину дугой и истошно завопил: — Мотя! Она уже тянется к моему горлу! Надо гнать её отсюда в шею!

— Ой, да успокойся ты, — отмахнулся я, наконец-то скинув обувь и тут же принюхавшись. Нет, вроде бы носки не воняют. — Пошли, я тебе лучше молочка налью.

— Налей, — тотчас согласился обжора, нехорошо поглядывая на растерянно замершую остроухую, которая прижимала обе руки к выдающейся груди.

— А ты, Каринэль, можешь сходить в душ, — радушно предложил я ей и показал рукой на ванную комнату.

Та благодарно улыбнулась и скрылась за дверью. А я вместе с бурчащим котом отправился на кухню, где, как и обещал, налил ему молока. Он, конечно, его охотно вылакал, но попутно все кости мне перемыл, а потом недовольно заявил, оторвав мордочку от опустевшей миски и навострив уши:

— Да чего она так долго воду льёт? Грехи хочет смыть? Так тут никакой воды не хватит. О, вроде прекратила.

Да, действительно, шум воды исчез, словно Каринэль услышала кота. Хотя она и правда могла услышать его. Она же вампирша, а у них слух, как у вахтёрши в общежитии.

И только я хотел предупредить об этом Пышкина, как в кухню вошла закутанная в полотенце вампирша, чьи волосы влажно блестели в свете лампочки.

Кот сразу же отметил её появление словами, произнесёнными весьма желчно:

— Явилась, не запылилась. Кстати, полотенце больше шло Яне. И ещё — ты костлявая.

Я тотчас с негодованием выпалил, заметив, что эльфийка обиженно поджала губы:

— Пышкин, прекрати так говорить!

— Ладно, — бросил кот и следом скользнул изучающим взглядом по фигуре остроухой, потом посмотрел ей в лицо и ехидно произнёс: — Ну, ты знаешь, что я хочу сказать.

— С завтрашнего дня ты садишься на диету, если не перестанешь так себя вести! — пригрозил я ему.

Рыжий хам недовольно сощурил глаза, но промолчал. Он лишь гордо задрал хвост и царской походкой удалился в комнату. Правда, оттуда Пышкин злорадно крикнул: