Страница 2 из 3
– Знакомься, это Лиза, дочь покойника, – произнесла Элеонора. – А это мой сын Полуэкт, – в ответ на ее слова девушка встала и вежливо поклонилась. Полуэкт поклонился в ответ. – Устрой ее неподалеку от меня, – Элеонора направилась к лестнице. – Я буду жить в южном крыле.
Девушка вскочила и, подхватив пару тяжеленных чемоданов, поспешила следом. Метнувшись к ней, Полуэкт забрал ношу, чем сильно озадачил, и неуверенно произнес вслед матери:
– Э-э-э… я бы не советовал селиться в южном крыле.
– А что такое? – картинно обернулась Элеонора, застывая в изящной позе. Потом, видимо осознав, что в отсутствии посторонних подобные манеры излишни, приняла более естественный вид.
– Там несколько… неуютно.
– А если точнее? – насторожилась матушка.
– Ну-у… там немного обвалился пол… И стены.
– Та-а-ак! – произнесла Элеонора тоном, не предвещающим ничего хорошего. – Мальчик мой, во что ты превратил наш дом? И есть ли в нем помещения, в которых еще можно жить?
– Конечно! – обиделся Полуэкт. – Северное крыло вполне пригодно. На третьем этаже. Справа. Первые три комнаты от лестницы.
– Отлично, – ледяным тоном ответила Элеонора, продолжив прерванное восхождение.
Полуэкт заспешил за нею. Следом, стараясь стать еще более незаметной, отправилась Лиза.
«Раз она такая тихая, – подумал Полуэкт, едва улавливая шорох за спиной, – значит хлопот не доставит».
Вскоре он понял, что ошибся.
2
Спал Полуэкт тревожно, матушка и Лиза заняли комнаты по обе стороны от его спальни, и чуткий слух то и дело улавливал посторонние звуки: шаги, шорох материи, скрип половиц…
Забылся Полуэкт ближе к полуночи, почти перед самым подъемом. Но едва он провалился в царство Морфея, как внутренний радар тут же возвестил тревогу – в комнате появился посторонний. Тихие шаги, позвякивание металла.
«Воры», – догадался Полуэкт.
Красть в доме было нечего, но паршивцы все-равно лезли. Из ценных вещей остался разве что канделябр – увесистая штуковина, которую удобно швырять в обнаглевших крыс. А потому Полуэкт всегда держал его поблизости.
Не открывая глаз, он протянул руку к тумбочке, и вдруг наткнулся на что-то мягкое… Раздался вскрик, что-то звякнуло, и Полуэкта окатило чем-то очень горячим, с сильным запахом… кофе.
Вскочив, Полуэкт завопил от неожиданности… и с недоумением уставился на перепуганную Лизу, прижимающую к груди поднос.
– П-простите, – пролепетала она, пятясь к двери. – Я сейчас всё уберу.
– Да ничего страшного, – отмахнулся Полуэкт, оглядывая россыпь сахара на одеяле и безобразные коричневые пятна на собственной ночной рубахе. – Я сам уберу. Только скажите, зачем вы принесли мне всё это?
– Матушка велела. Сказала, что кофе поможет вам проснуться.
Видимо на лице Полуэкта отразилось что-то совсем зверское – Лизу как ветром сдуло. А пострадавший герой выполз из-под одеяла и направился в ванную, кляня заботливость Элеоноры.
Помывка под ледяной водой настроения не прибавила. Уборка – тоже, стирка ночной рубахи добила окончательно. Когда Полуэкт спустился в столовую, он был мрачнее тучи.
– Как спалось, дорогой? – произнесла матушка, восседая во главе стола. Высокая резная спинка стула делала ее почти королевой. – Я оценила твои продуктовые запасы, – широкий жест в сторону пустого стола, – это ужасно! И этот кошмарный тоник в холодильнике… Полли, пора взяться за тебя всерьез.
– Не надо за меня браться, я уже взрослый, – пробурчал Полуэкт, открывая холодильник… и застыл, глядя в его пустое нутро. Бутылки с кровяным тоником исчезли.
– Забудь об этой гадости. С этого дня – только здоровое питание! И приведи в порядок дом, я чуть не провалилась в ванной комнате.
«Ой», – подумал Полуэкт, осознав, что о ванной комнате предупредить ее совершенно забыл.
– Впрочем, я думаю, ты не безнадежен, – продолжила матушка. – Я прошлась по имению и увидела, что ты сохранил в хорошем состоянии домик садовника. И даже шторки повесил, такие веселенькие, в горошек.
– Это не я, это новые жильцы, – мысленно приготовившись к разносу, произнес Полуэкт.
Реакция последовала незамедлительно:
– Что? Ты сдал в аренду нашу собственность? Да как ты мог!
– С трудом, мама. С трудом. Найти жильцов для этой развалюхи оказалось непросто. Зато они сделали ремонт. И платят по десять монет в месяц.
– Ну что ж, – заслышав про деньги, мигом успокоилась Элеонора, – здравое решение. Лиза, что у нас на завтрак?
– Вот, матушка, – девушка выпорхнула словно из ниоткуда, в руках ее красовался уже знакомый Полуэкту поднос, на котором стояли три хрустальных бокала. Каждый был на треть наполнен кровью.
Взяв с подноса один бокал, Элеонора пригубила и удовлетворенно кивнула.
– Первая отрицательная, отлично. Что сказал лавочник?
– Сказал, что очень рад вашему возвращению и оплате наличными, – прошелестела Лиза.
– Завтрак из первой отрицательной – дорогое удовольствие. Помнится, ты говорила, что у тебя нет денег, – произнес Полуэкт.
– А у меня и нет, – улыбнулась матушка. – Я случайно нашла пару монет в кармане твоего плаща, – и видя, как перекосилось его лицо, улыбнулась еще ослепительней. – Ты ведь все-равно не оставил бы нас голодными, правда?
– Конечно, мама, – выдавив из себя чудовищную пародию на улыбку, произнес Полуэкт.
Едва миновал завтрак, как Элеонора, вскочив из-за стола, оставив грязную посуду на попечение Лизы, принялась раздавать указания. Осоловевший Полуэкт, не привыкший к столь сытной пище, слушал ее вполуха. Впрочем, это его не спасло – через десять минут, всучив плащ, матушка выставила его на улицу, отправив искать след паршивца Демьяна. И Полуэкту не осталось ничего другого, как, съежившись под вечно моросящим дождем, отправиться в город.
Глава 4. Поиски
Ноги повели его привычным маршрутом, и вскоре Полуэкт оказался в знакомом сумраке бара «Кровохлебка». Народа здесь по-прежнему не было, старина Альберт как всегда протирал стаканы. При виде вошедшего потянулся было к бутылке и удивленно вскинул брови, когда Полуэкт его остановил. Милостью матушки, в кармане было пусто, как в старой мышеловке.
– На мели? – понимающе произнес Альберт.
– Завтракал.
Брови бармена поднялись еще выше.
– Слышал что-нибудь про «Вечную смерть»? – поинтересовался Полуэкт, усаживаясь на высокий табурет у стойки.
– Ты про коктейль или про тех чудиков? – Альберт вгляделся в мрачное лицо Полуэкта и с отвращением произнес: – Только не говори, что тоже проникся этой дурью. Вот бы на кого не подумал.
– Где их найти?
Бармен не ответил, продолжая молча протирать очередной стакан. Затем отложил бурого цвета тряпицу, посмотрел через стекло на тусклый потолочный светильник и снова взялся за тряпку.
– Я мог бы познакомить тебя с парочкой моих клиентов. Да вот беда, – он снова проверил стакан на просвет, – пообщаться с ними будет сложно…
– Ничего, я попробую, – приободрился Полуэкт.
Альберт хмыкнул.
– Само собой. Если умеешь разговаривать с покойниками, – бармен вперил в него мрачный взгляд. – Из-за этой проклятой «Вечной смерти» я потерял уже двух клиентов. И не хочу потерять третьего. Как ты наверное заметил, в «Кровохлебке» не так уж много посетителей. Каждый наперечет. Так что или тебя интересует одноименный коктейль, или уматывай на все четыре.
Полуэкт вздохнул, понимая, что ему ничего не светит, и выложил последний козырь:
– Это не для меня, а для матери – после смерти ее мужа все наследство перешло к этим паршивцам. Поэтому мне нужно их найти.
– Хорошая история, – усмехнулся Альберт, – я тоже люблю детективы. Дверь – там. Одумаешься – приходи, угощу за счет заведения.
После этих слов Полуэкту не оставалось ничего другого, как проследовать в указанном направлении.
Настроение, и без того не самое радостное, стало еще гаже. И, чтобы не возвращаться слишком рано пред светлые очи матушки, Полуэкт отправился туда, где коротал свои дни вот уже несколько десятилетий кряду, а именно – на работу.