Луковица

– Как ты думаешь, из чего складывалось ощущение другого мира? Что было главное?

Первопроходец задумался.

– Из другого восприятия мира и из другого отношения этого мира ко мне.

– Расскажи о другом восприятии.

– Ну, во-первых, размеры – всё вокруг казалось мне гигантским: огромные деревья, собаки, люди-великаны. Во-вторых, мои органы восприятия. Я видел, слышал, улавливал запахи по-другому. Неведомые мне раньше чувства удерживали меня, предупреждали, подсказывали что делать.

– Что насчёт другого отношения к тебе?

– Собаки, кошки, люди, которых я встречал, реагировали на меня абсолютно не так, как они реагировали бы на меня человека. Собаки лаяли и бежали за мной, кошки заигрывали, коты зловеще рычали. Людей я вообще увидел с другой стороны – они не стеснялись кота, делали в мою сторону что хотели – особенно, когда никого не было рядом. Даже взрослые вели себя нелепо и смешно.

– Эмоции и чувства, поддерживающие иерархию и порядок, не сдерживали их в отношении тебя.

– Что? – не понял Джо.

– Внутри каждого вида животных на Земле есть определённые эмоции и чувства, поддерживающие гладкое течение жизни. Указывающие каждому его место в сообществе. Без них был бы хаос.

Здоровяк внимательно слушал.

– Встретились, допустим, два леопарда, порычали друг на друга, поугрожали, поняли, кто главный и разошлись. Слабый уступил дорогу, потому что интуиция и чувство страха подсказали ему, что он слабый. Без этих регулирующих чувств один из них бы погиб, второй остался покалеченным. И так повсюду. Без регуляторов все лезли бы на рожон, не соблюдая никаких правил.

– Поэтому и не дрались мы долго с котами. Они убегали, чувствуя силу. Один раз и я драпанул. Такой страх меня погнал.

– Вот видишь. Все остались живы, здоровы.

– У людей не по-другому?

– У людей, кроме натуральных чувств и эмоций, есть ещё «искусственные» или социальные. Слабая и хилая особь может быть большим шефом или сыном большого шефа. Эмоции будут удерживать тебя от конфликта с ней, даже если ты намного сильнее. А этой особи её социальное положение, наоборот, будет давать смелость. «Искусственную». Или социальную.

– Хмм, – почесал подбородок Джо. – А почему ты сказал, что эмоции не сдерживали людей в отношении меня?

– Да потому что эмоции работают внутри одного вида. Если тебе скажут станцевать перед пятью тысячами людей, будет страшно?

– Трезвым – да. Я сцены боюсь. Надо будет выпить немного.

– А если вместо людей будет пять тысяч собак, лошадей или обезьян?

Первопроходец рассмеялся.

– Тогда можно и без выпивки!

– Видишь. Эмоции делают трудным выступление именно перед своим видом.

– А кто-то порхает на сцене…

– Человек на то и человек, чтобы бросать вызов и побеждать и натуральные эмоции и искусственные, – улыбнулся Клинт. – А если порхающий ещё чувствует, что он не уступает по силе и значимости никому из присутствующих в зале… Суть не в этом. Суть в том, что перед другим видом мы не ощущаем ни сдерживающих эмоций, ни вдохновляющих. Всё гладко и легко перед ними, как наедине с самим собой. Поэтому и вытворяли люди перед тобой-котом всё, что хотели.

– Одна женщина рожи корчила и язык показывала. Ещё пузач был, который растанцевался передо мной в каком-то закоулке.

Учёный засмеялся.

– В своём теле ты бы это вряд ли увидел.

– Трезвыми они бы это точно не сделали.

– Алкоголь хорошо притупляет все чувства. Но даже внутри одного вида эмоции могут работать слабее. Если ты попадёшь в совершенно другую культуру, среду… Например, тебя попросят выступить перед индусами в их стране.

– Перед индусами мне будет намного легче, – согласился Джо, задумчиво покачав головой перед этим.

– У них свой социум, свой мир. Короче, ты понял. Что больше повлияло на ощущение другого мира, когда ты был котом – другое восприятие или другое отношение к тебе?

– Да одинаково вроде.

– Спасибо, Джо. Эксперимент прошёл блестяще.

Клинт выключил камеру.

– Сегодня я переведу на твой счёт двести тысяч, – сказал он.

Здоровяк встал со стула и улыбаясь начал щёлкать пальцами.

– Двести штук! Спасибо, что выбрал меня, Клинт.

– Не за что – ты идеальный кандидат. Готов к следующему переносу?

– Всегда!

– Мне нужно всё подготовить. Я тебе позвоню. Отдыхай. Неделя у тебя точно есть. Ничего не употребляй!

– Не беспокойся!

*****

Клинт позвонил через девять дней. На этот раз Джо сам приехал в лабораторию.

– Здорово, головастый! – широко улыбнулся он, увидев своего друга. Первопроходец был навеселе – полученные и ожидаемые денежки грели его душу и сердце.

– Здорово, качок, – улыбнулся в ответ учёный. – Настрой вижу у тебя хороший. Организм в норме?

– В идеальной! В кого на этот раз…

Джо осёкся, когда Клинт отошёл от кушетки. На ней лежал огромный орёл.

– Ухх… В орла! – воскликнул здоровяк. – Ничего себе! Ты прям мысли мои читаешь. Это ж моя давняя мечта – полетать! Где ты его взял?

– Ребята поймали в горах.

– Офигеть! Благородная птица! А что, в городе не было?

– Живущие в неволе не подходят. Не те чувства у них, не те рефлексы.

– Понятно. Это самец?

– Самец, самец. Я пока в другой пол сознание не переношу. Рано. И без этого нюансов много.

– Ок. Приступим?

– Конечно, после… – Клинт кивнул в сторону кабинета диагностики.

*****

– Тише, тише, Джо. Не маши ты так крыльями.

«Блин, в теле кота было гораздо удобнее. Как вот мне спрыгнуть с кровати? Крылья эти огромные раскрываются»

Нежелание падать вперёд – возникшее из-за осознания того, что вытянутые руки при этом не помогут по причине их отсутствия, – заставляло Джо беспорядочно махать крыльями.

– Стой на месте, – сказал Клинт. – Я перенесу тебя в машину.

Учёный бережно взял орла на руки.

– Отвезу тебя в родные горы. Здесь орлу нечего делать.

Джо издал какие-то непонятные скулящие звуки.

«Как же неудобно без рук. Или хотя бы лап этих передних»

«Но зато сколько энергии! Какая мощь, сила наполняют меня!»

Всю дорогу до гор наш герой наслаждался новым для него чувством переизбытка энергии. Он чувствовал себя каким-то полубогом, хотелось что-то делать, душа ныла и требовала действий: полёта, схватки… Чего угодно, лишь бы не сидеть без дела.

Наконец, машина съехала на обочину и остановилась. Огромная горная гряда расстилалась перед друзьями. Клинт открыл дверь и вытащил Джо.

– Ну, всё, гордая птица! Отсюда сам долетишь! Где-то в этих горах, – он указал рукой на горы, – поймали этого орла. Завтра к вечеру прилетай к лаборатории. Наушник в ухе у тебя есть.

Скулящие звуки в ответ. Джо расправил крылья и замахал ими, одновременно отталкиваясь своими мощными лапами от руки Клинта. Через пару мгновений он уже летел.

«Вот это кайф! Я лечу!»

Могучие крылья уносили его в сторону гор. Он обернулся посмотреть на друга. Расстояние между ними было уже больше двухсот метров, но Джо видел каждую морщинку на лице учёного.

«Зрение, конечно, атас!»

Орёл видел идеально на тысячи метров вокруг. Травинки, жучки, змеи, заяц… Заяц!

«Не уйдёшь, ушастый!»

Джо полетел в сторону ушастого, набирая скорость. Потом начал резко снижаться.

«Уау! Вот это скорость! Любой экстремал бы обосрался!»

Не любой экстремал бы ещё согласился на такое.

А орлу было пофиг. Страх высоты и скорости у него отсутствовал.

В самый последний момент обречённый зайчишка поднял мордочку вверх, почуяв неладное. Поздно… Сильные когти орла вонзились в его нежное тельце и оторвали от земли.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.