Страница 2 из 11
К моему горькому сожалению и стыду я не набрала нужных баллов для поступления и не прошла по конкурсу. Я так волновалась на экзаменах, что даже свою любимую математику сдала посредственно. Вступительные экзамены – это как лотерея, если повезет, то вытащишь счастливый билетик, а мне пока не очень-то везло в этой игре. Было очень неприятно стоять в очереди для неудачников за своими документами, а затем возвращаться домой с плохой новостью. Стыдно перед бабушкой, стыдно перед соседями. Мне казалось, что весь мир осуждающе смотрит на меня. Это был позор. Вот тебе и начало взрослой жизни! Сразу щелчок по носу. Бабушка старалась меня успокоить.
– Ну что-ты так расстраиваешься. Ну не прошла по конкурсу, но ведь это не самое страшное, не конец жизни. Поступишь на следующий год.
В этот же вечер пришла к нам Оля. Мне было стыдно признаться, что я не прошла и поэтому я ей сказала, что еще ничего не знаю и утаила от нее, что видела объявление, что всех поступивших приглашают завтра к 9 утра на собрание. Она сдала экзамены лучше меня и полагала, что у нее есть вероятность поступить. В глубине души мне было завидно, и я всей душой желала ей тоже не поступить. Она и вправду не поступила, и обвинила меня в этом, так как я не сообщила ей о собрании, и она вовремя не пришла и поэтому потеряла место. Я не думаю, что причина была в этом, но привычнее всего винить в своих неудачах кого-нибудь, но только не себя. После этого неприятного разговора наши пути разошлись, и я больше никогда не встречала ее. От одноклассников я слыхала, что ее все-таки устроили в институт. Дай Бог ей удачи на ее пути.
Мне было досадно терять целый год, и я подумала может мне попробовать поступить на вечерний факультет. У нас с бабушкой состоялся разговор перед этим.
– Ба, как ты думаешь, может мне попробовать поступить в этом году на вечерний? Но у меня совсем не будет времени помогать тебе по дому. Мне придётся днем работать, вечером учиться, а еще домашние задания…
– Эля не беспокойся за это. Иди и учись.
На следующий день я опять пошла в политехнический институт подавать документы. Я понятия не имела принимают ли еще документы на вечерний и когда будут экзамены. В институте было тихо и пусто. Экзамены закончились, а до начала учебного года еще было время. Я не знала у кого мне узнать, куда идти. Увидела комнату, на которой было написано: «Приемная комиссия». Дверь была полуоткрыта, и я несмело зашла во внутрь. Там была только одна женщина, которая раскладывала папки с документами на полки. Увидев меня, она обернулась и вопросительно посмотрела. Я сказала, что хочу поступать на вечерний факультет. Она не понимающе посмотрела на меня и буркнула, что прием всех документов на этот год закончен. Я так и не поняла, что ее ответ относится только к дневному отделению или вообще ко всем, но мне было стыдно переспрашивать и я ушла. Я не очень огорчилась, потому что где-то в глубине души я все-таки хотела учиться на дневном факультете.
1.2 Год на заводе. Июнь в пионерском лагере
Итак, учеба в институте пока откладывалась по крайней мере на год и теперь было время подумать, что делать дальше. А дальше надо было начинать трудовую деятельность. Первое, что я сделала, это пошла в школу и взяла свое направление на завод: «Кинескоп». Этот завод шествовал над нашей школой и поэтому наши выпускники направлялись туда на работу. Находился он в том же районе, что и школа, только чуть дальше от дома. В отделе кадров я заполнила все необходимые документы и получила направление на медицинское обследование. Опять медицинское обследование! К врачу в кабинет была небольшая очередь. Впереди меня была женщина с дочкой моего возраста. Мы разговорились. Меня несколько удивила мама этой девочки.
– Слава Богу, наконец-то Ульяна (так звали эту девочку) закончила школу. Теперь надо удачно выдать ее замуж. – как показалось мне, с облегчением произнесла эта женщина.
– А как же учеба в институте? – удивилась я.
Но мой вопрос повис в воздухе. Про себя я подумала, что все-таки главное сначала получить образование и специальность, а уж потом… Хотя в словах этой женщины была своя истина.
Через несколько дней, утром позднего августа я шла на свой первый рабочий день. На проходной я предъявила свой новенький пропуск, повернула вертушку и оказалась на территории завода. Завод занимал целый квартал. Он значительно расширился и модернизировался за последние годы. Раньше здесь в основном производились электролампочки, но, когда в городе построили завод по выпуску телевизоров, его перепрофилировали на выпуск кинескопов. Остался только один цех, где продолжали выпускать электроламповую продукцию.
Меня определили работать в металлозаготовительный цех. В этом цехе штамповали детали для электронно-лучевой трубки. Как сейчас вижу себя с косичками, в коротеньком платьице, стоящую при входе в цех. А в цеху стоит такой шум и грохот, что, чтобы услышать друг друга, надо было почти кричать в ухо. Вместе со мной в этот же день пришло еще пять девочек, вчерашних школьниц. Нас распределили на две смены. В цехе был трехсменный график работы, но нам не было еще 18 лет и поэтому по закону мы не должны работать в ночную смену. Мы подходили под категорию малолеток и рабочий день был на один час короче. Мне вообще повезло, мне ни разу не пришлось работать в ночную смену. Я считаю, что работать ночью – это противоприродно и не производительно. Ночью организм должен отдыхать.
В цехе в основном работали женщины. Они сидели за станками и пинцетами вставляли заготовки в матрицу. Нажатие педали и пуансон, входя в матрицу формирует деталь нужной формы. Затем деталь направляется на обезжиривание, травление и гальванизацию, а затем в цех сборки электронно-лучевой трубки. Поставили нас учениками к более опытным работницам. По началу было страшно садиться за станок, часто вместо детали под пресс попадал пинцет. Но постепенно днем за днем мы осваивались в цехе, приобретали квалификацию. Единственно, что мне очень досаждало – это непрерывный шум и грохот в течение всего рабочего дня. Попав в такую непривычную обстановку, я стала худеть. Я была среднего телосложения, а похудев я стала стройнее и это мне понравилось.
Мы шесть новеньких как-то незаметно сдружились и даже организовали танцевальный ансамбль. Руководителем ансамбля стал Саша. Он тоже работал в нашем цехе. Саша был невысокого роста, некрасивый, но, когда он начинал танцевать, он преображался и становился прекрасен как Бог. Он жил в танце. Было удивительно, что, с таким талантом он делает на заводе. Мы выступали на всех больших и маленьких мероприятиях, проходящих в цехе, на заводе, в городе. Назвали мы свой ансамбль «Березка». Нам специально шили костюмы для выступлений, о нас писали в заводской газете.
Кроме того, я записалась на подготовительные курсы по русскому и английскому языку для поступления в институт и перешла работать только в первую смену. В это же время со мной стали происходить какие-то непонятные вещи. Я как бы видела и слышала себя со стороны. Это было очень неприятное ощущение раздвоения личности. В этом раздвоении я как бы была я и не я, как в нереальности. Я никому не говорила об этом, даже бабушке. К врачам тоже не обращалась, боялась, что не смогу правильно объяснить, что со мной происходит. Почти целый год это меня преследовало, а потом все потихоньку прошло само собой. Интересно, что же это было со мной?
Днем за днем, неделя за неделей шло время и как-то незаметно подошло лето. Однажды меня и еще нескольких девушек из нашего цеха вызвали в заводской комитет комсомола и предложили нам поработать в заводском пионерском лагере пионервожатыми. Я и Ульяна согласились. Я уже говорила раньше, что вместе со мной тогда в цех пришло еще пять девочек. Мы дружили все вместе, но больше всех я сдружилась с Марией и Ульяной. Мария была худенькая невысокого роста девушка. Жила она с родителями в восточной части города и ей приходилось довольно далеко добираться до работы. Несколько раз она приглашала меня к себе в гости. Там я познакомилась с ее мамой. Это была верующая семья и в комнате у них я увидела иконы на стене. Меня это конечно несколько шокировало, так как в школе мы получили другое воспитание. Ее мама оказалась легким в общении, приветливым человеком и сразу же расположила меня к себе. Она сказала, что может по почерку определить характер человека. Это меня очень заинтриговало, и я написала несколько предложений. Через несколько дней Мария принесла мне записку от своей мамы. Я не помню все дословно. Единственно, что я хорошо запомнила, это то, что я очень веселый и общительный человек, но мои жизненные обстоятельства не позволяют этому полностью раскрыться. Я этому не поверила, так как думала о себе по-другому. Но повзрослев я поняла, что Мариина мама была все-таки права. Виной моей стеснительности и несмелости все-таки были жизненные обстоятельства.