Страница 42 из 122
Импровизированный бомбардировщик за несколько секунд сократил расстояние до противника, с трудом уворачиваясь от неожиданно быстрых взмахов его паровых конечностей, и завис в паре метров от купола. Кузнец взялся обеими руками за рукоять молота, что-то шепнул, и кувалда резко засветилась бело-голубым, и начала полыхать электрическими разрядами аналогичного цвета. После чего Алек почти без замаха, просто резким движением руки от себя, швырнул кувалду точно в основание вражеской защиты. От следующего взмаха железной лапы Лекс уже не успел увернуться, так что с заметным опустошением шкалы жизни союзники полетели прочь. Лично моему демону этот технофил аж сто тыщ здоровья отнял! Нихуевенькие такие удары у скотины. Что примечательно, Алек полученные от этого переломы зарастил раз в пять быстрее демона. Вот что живучесть животворящая делает!
А вот у защитных кристаллов механофила никакой регенерации не было. Что намного логичнее поведения босса локации. Признаюсь, от удара молота шандарахнуло так, что уши заложило, а у Каншера с Блеезеером и вовсе кровь из них пошла. Как там взрывной волной самого Гом Гомыча не разорвало, одной системе, пожалуй, и известно. Но технофил даже ни одной царапины не получил, весь урон пришелся по гигантскому роботу и защитному куполу. Началось все с того, что кристаллы от удара молотом треснули, а через секунду взорвались, высвободив просто прорву электричества. Молнии толщиной, наверное, с мою руку, перекинулись на ближайший металл — туловище, собранное из крабоходов и, что естественно, на конечности. В результате воздействия такого мощного электрошокера эти перепароварки моментально вскипели на максимум и бахнули одна за другой, превращая помещение в жарко натопленный и переполненный паром хамам. Каким образом у этой конструкции уцелели два кристалла и две с половиной нижней конечности? Видимо, игроподобные условности — одна треть жизни после удара грома должна ведь остаться. Только вот половина конечности, болтающаяся между двумя другими уцелевшими, теперь не давала сосредоточиться на процессе, ибо напоминала большой стальной хуй.
Уцелевшие крабоходы, осаждавшие нас в момент катастрофы и потому не пострадавшие от буйства электричества, словно по команде, ринулись к своему создателю. Хотя, почему это — словно? Они ж на радиоуправлении.
— Раздавлю! — теперь уже совершенно без смеха, с перекошенным от ярости и почему-то закопченым лицом, проверещал Гом Гомыч, топая робоногами. — Уничтожу! Сделаю лепешки и повешу на стену!!!
— Спаси меня Тьма. — ответил ему Каншер, призывая на помощь старшую ноксиду.
И без того уже мрачный и темный зал, тускло освещенный одной оставленной лампочкой, стал еще темнее и мрачнее, а ровно посередине между нами и Гом Гомычем сгустилось черное туманное облако. Колыхнувшись два раза, облако сформировалось в вытянутую двухметровую каплю, после чего обратилось в человекообразную сутулую фигуру, с непропорционально огромной, в два раза больше, чем положено, головой без шеи. Ну, или шея была толщиной с туловище, хрен его знает. Ног у фигуры не было — она словно была в каком-то балахоне, или сарафане в пол. Зато были руки — до самой земли, худые и с кистями размером с собственную голову, с худыми, длинными, узловатыми и когтистыми пальцами.
Ноксида повернулась к нам и, хоть у нее и не было глаз, да и в целом черт лица, я натурально ощутил ее взгляд. Как бы описать эти ощущения… Представьте свой холодильник, набитый вкусняхами. Представили? А теперь прикиньте, что одна из этих вкуснях вас позвала. Вы с любопытством открываете пищехранилище и понимаете, что это колбаса из оливье позвала вас, чтобы вы расправились с одиноким пельменем. Вот, я ощутил себя картошкой из этого наглого блюда. Похер, кто ты — если призванный хищник решит закусить салатом, то в расход пойдут и яйца, и горошек, и прочие компоненты. Не будет он одну колбасу выковыривать.
Каншер тоже это понимал, настолько усилив свою и без того болезненную бледность, что это даже в темноте было заметно. Подняв дрожащую руку, он указал на босса. Темный элементаль задумчиво наклонил голову, молча глядя на призвавшего, после чего повернулся в сторону жертвы и мягко направился к механику. Настолько мягко, словно катился на дорогом гироскутере — шагов, да и просто движений ног вообще заметно не было. Хотя, растянувшийся за ноксидой черный шлейф быстро изменил ассоциации на слизняка, или улитку.
Собравший тем временем из крабоходов третью ногу Гом Гомыч смело шагнул в нашу сторону. Заметив новое препятствие, он с подозрением прищурился, после чего опустил на темного духа одну из лап. Видимо, сущность была полностью нематериальная — когда крайняя тушка крабохода, входившая в состав манипулятора, оказалась аж вбита в каменный пол, из нее показалась голова ноксиды. Мне даже показалось, что элементаль сказал «ты охуел?», хотя на самом деле в зале повисла гробовая тишина, нарушаемая лишь шипением пара, вырывавшегося из частей гигантского робота. Технофил начал было вырывать застрявшую в камне конечность, но ноксида стремительно вынырнула из нее, запрыгнула на поверхность манипулятора и со скоростью ужаленного в жопу таракана помчалась к гному.