Страница 6 из 21
Не испытывая сомнений, мы ринулись напролом, пробираясь сквозь топкую жижу. Мы продвигались быстро, сероватая гряда росла, в свете розового светила искрясь множеством бликов. Оболочки не подводили – с непрошибаемостью тарана они рассекали странную субстанцию. Вот только стоило мне подумать о возможностях тела, как возникло ощущение дискомфорта – неприятной тяжести внизу живота.
«Переполнен», – пришло сообщение Орша.
Потребности оболочки! Совсем не о сытости предупреждает собрат – в прежней жизни я трактовал бы его мысль именно так. Сейчас он подразумевает то самое явление, когда наши новообретённые тела избавляются от отходов ранее потребленных ресурсов. Странная непрактичность и несовершенность материальных…
«И я», – подтвердил, соглашаясь.
От остальных эдаити пришли аналогичные импульсы. Дружно устремившись к небольшой более плотной кочке, мы выскочили на поверхность болота. Процесс выделения из тела лишней жидкости стал неприятным. Потому, не размышляя, я сдёрнул с себя заскорузлые, чёрные от грязи поверхностные оболочки. Вот ещё одна особенность материальных существ, которую трудно понять. Зачем на оболочки натягивать другие оболочки? К тому же менее функциональные и зачастую многослойные.
Избавившись от того, что звалось одеждой, я почувствовал себя лучше. Теперь ничто не сковывало, а организм больше не сообщал о дискомфорте. Моему примеру последовали и собратья, прежде чем продолжить путь.
Поднявшись на взгорок, мы фактически достигли границы топкой равнины. Шаг, второй… Ступни начали уверенно касаться твёрдой поверхности, свободной от грязной жижы.
Мы дружно замерли, осматриваясь, вслушиваясь и принюхиваясь, тщательно анализируя всё сигналы, что посылала эта местность. Качество воздуха здесь было иным: испарения болота пусть и ощущались, но слабее. Впрочем, для наших тел это проблемой не стало – мембранная перегородка в ноздрях отлично отфильтровывала опасные газы. Но я знал, что Троя подобным похвастаться не может.
«Чувствую голод», – сообщил Зом.
Мы все начали ощущать это – продираться сквозь склизкую топь оказалось энергозатратно. Такие, как Троя, не выбрались бы из этой жижы… Почему я теперь всё применяю к ней, равно как к собратьям?
«Попробуем выяснить, что подойдёт в пищу», – озвучил общее намерение Орш, соскребая ладонью грязь, оставшуюся на его ногах, и принюхиваясь.
«Не спешить», – я напомнил, что отныне мы уязвимы. Впрочем, сам тоже оценил питательную ценность болотной субстанции – оболочка не воспринимала её как питательную, аппетит не пробудился.
Оглянувшись назад, где лишь наше сверхчёткое зрение могло рассмотреть тёмное размытое пятно, в которое превратился временный лагерь, я оторвал от ступней и отбросил в сторону несколько непонятных чёрных комочков – навязчиво прилипших к подошвам ног склизких, жалящих сгустков. Проследил, как уплотнившаяся до жёсткости в местах контакта с ними кожа возвращает себе куда более удобную упругость. Всё ещё непривычными, но уже знакомыми и понятными в использовании зрительными органами осмотрел окружающее пространство, одновременно прислушиваясь и принюхиваясь.
За время, пока мы пробирались сюда, стало темнее. То из светил, что было мельче и сияло розовым цветом, почти скрылось за горизонтом. Чуткая ушная мембрана фиксировала колебания такого опасного для Трои ультразвука – я продолжал на уровне рефлексов следить за ними. Оттого и уловил изменения – колебания стали иными… Прерывистыми? Более редкими?
«Звук исчезает, – синхронно моим мыслям отозвался Орш. – Похоже, связан с излучением звезды, идущим сквозь атмосферу».
«Звёзд здесь две: маленькая розоватая и большая голубая, – подхватил Зом обсуждение. Его наблюдательность всегда была выше всяких похвал. И на этот раз он меня не разочаровал: — Когда мы приземлялись, планета была между ними. Значит, сейчас будет восход».
Мы синхронно повернулись спинами к приобретающему пурпурную окраску зареву. Противоположная ему сторона горизонта действительно посветлела и окрасилась в синеву. Однако ждать, пока голубое светило окажется в зоне видимости, никто не стал. У нас имелась куда более важная задача – найти место, куда сможет перебраться наша группа.
«Что с Риш?» – бросил вопрос Дин, шаг за шагом продвигаясь по возвышенности, предшествующей уходящей к небу гряде.
От породы веяло теплом, как если бы где-то в её недрах имелась раскалённая сердцевина. Но, вопреки логике, утверждающей, что тепло обещает комфортный ночлег моей уязвимой добыче, все органы чувств моего новообретённого тела реагировали на это место… странно. Каким-то дичайшим напряжением. Рецепторы вопили об угрозе. Собратья, тенями скользящие рядом, испытывали аналогичные ощущения – сознания каждого из нас были открыты друг другу.
«И как себя ведут остальные эдаити из тех, кто ещё не научился пользоваться оболочками?» – я дополнил вопрос, заранее выясняя, готовы ли спасённые собратья к переходу на сушу.
«Большей частью дезориентированы, – отчитался Орш, пристально всматриваясь в пористое основание под ногами. То, что мы поначалу приняли за неживую горную породу, при ближайшем рассмотрении оказалось косной материей. Окаменелой. Возможно, некогда живой? – Риш, в сравнении с остальными, в достаточной степени пришёл в себя. – Мысль Орша вдруг оборвалась и вернулась уже с оттенком смирения: – Вернее, пришла…»
Я его понимал. Трудно перестроить привычное восприятие и начать разделять тех, кого раньше считал такими же, как сам. Мало того, ещё и начать воспринимать их иначе!
«Как он принял… свою оболочку?»
Присев на корточки, я приложил ладонь к тёплой поверхности под ногами. Сигналы тела я уже научился понимать: оболочку манило это тепло и то, что оно обещало… Негу, расслабленность, сытость… Стоп! Почему оно ассоциируется с пищей? От собратьев, повторивших мой манёвр, фонило такой же насторожённостью.
«Для Риша она не более странная, чем для нас поначалу были эти, – логично объяснил Орш. – Важнее то, как тела реагируют на противоположный тип оболочек».
«Они не угомонились? – я экранировал вопрос от Риза и Шоха, задав его исключительно Оршу. За всей суетой с реакцией пленников на ультразвук не уделил внимания этой проблеме.
«Нет. По-прежнему стараются держаться поблизости от Риш. А уровень агрессии в его… её присутствии очень нестабилен – любая мелочь тут же провоцирует неконтролируемый всплеск».
«Как будем с этим разбираться?»
Секундная задумчивая пауза, и Орш спокойно выдал:
«Твоя добыча. Её инструкции помогли. Она продолжит помогать?»
Сейчас подобное могло привести к риску для Трои – мне оказалось непросто принять это, позволив ей какие-то действия вне моего присутствия, но игнорировать интересы эдаити я не мог.
«Да».
Для того, кто привык принимать решения молниеносно и без сомнений, ответ дался мне сложно.
«Чувствуете аромат? – вклинился в наш диалог Зом. – Это что-то подходящее в пищу?»
Сейчас, когда он сконцентрировал на этом наше внимание, чувство голода захлестнуло с новой силой! Словно в недрах моей оболочки образовалась дыра, в которую со свистом устремилось всё нутро. Сосущее и одновременно изнуряющее ощущение… Я не испытывал подобного даже в момент побега со станции, когда вычёрпывал все свои силы!
«Очень притягательное, – выразил охватившие нас общие ощущения Орш. – Невыносимо тянет…»
Мы переглянулись: неспроста, а следовательно опасно.
Перегруппировка стала инстинктивным решением. Молниеносно мы расположились максимально удобно – достаточно близко, чтобы поддержать на случай неведомой угрозы, но и достаточно далеко, чтобы не перекрывать обзор и не мешать.
«Сдерживаемся», – чуть ли не захлебываясь ощущением какой-то запредельной жажды, я целенаправленно блокировал в своём сознании все сигналы явно ошалевшей оболочки: её практически сводило судорогами от слабости и лютой потребности насытиться.