Яйцо Дракона

– Уменьши мяч в два раза!

– Уменьши ребенка в пять раз!

– Добавь на график оси – вертикальную здесь! – Он протянул руку и начертил линию, ведущую от верхней части экрана к миниатюрной фигуре, которая пыталась бросить бейсбольный мяч размером с собственную голову.

Пьер как раз добавлял нумерацию осей и пытался разместить на рисунке уравнение параболического движения, так чтобы оно не накладывалось на изображение траектории, когда его прервало сообщение, появившееся вверху экрана.

ВЫЗОВ С КОНСОЛИ МОСТИКА

Пьер поднял взгляд. – Ответить на вызов! – велел он.

ПРИВЕТ, ПЬЕР

МОЖЕШЬ ПОДНЯТЬСЯ НА ГЛАВНУЮ ПАЛУБУ?

НА ЯЙЦЕ ДРАКОНА ПРОИСХОДИТ ЧТО-ТО СТРАННОЕ.

МЫ ХОТИМ, ЧТОБЫ ТЫ ПОДТВЕРДИЛ НАШИ ПОДОЗРЕНИЯ.

#### ЦЕЗАРЬ

– Конечно, Док, – ответил Пьер. – Уже иду.

– Разрыв связи!

– Сохранить под именем «Траектория».

– Завершить задачу!

Пьер расстегнул ремень, который удерживал его в кресле консоли, и, сделав толчок, быстро взлетел вверх по коридору, ведущему к главной палубе Драконоборца; компьютер тем временем послушно выводил подтверждение за подтверждением вслед его удалявшимся ступням.

СВЯЗЬ РАЗОРВАНА

СОХРАНЕНА ТРАЕКТОРИЯ: ЗЕМНАЯ ГРАВИТАЦИЯ

ЗАВЕРШЕНИЕ ЗАДАЧИ 3; ПЬЕР. УЧ. ЗАП.: ГОЛДЕН САЙЕНС ПРЕСС

ВРЕМЯ 06:52:30 20 ИЮНЯ 2050. ИСПОЛЬЗОВАНО 0:01:26 ИЗ 1:36:33

Пьер перемахнул на мостик и вскоре оказался над группой исследователей, изучавших свежие распечатки. Паря над ними, он увидел, что это были снимки, сделанные звездным телескопом высокого разрешения.

Когда Пьер уже подлетал к остальной группе, к нему обратился Цезарь:

– Извини, что вытащил тебя во время перерыва, Пьер, но эти распечатки нас всерьез озадачили. Мы подумали, что раз уж ты наш штатный эксперт по активности нейтронно-звездной коры, то сможешь дать этому более адекватную оценку, чем мы сами.

Сейко вручила ему лист бумаги. – Снимки я получила со звездного телескопа в эту смену. Вот этот был сделан в 06:45. Обрати внимание на узор у западного края.

Пьер быстро обвел взглядом распечатку. Беспорядочная мешанина, заполнявшая западную часть снимка, уже казалась знакомой. Но теперь здесь появилось нечто новое – узор в форме короткой дуги. Сейко была права. Вчера в том же месте Яйца подобной структуры не было. – Похоже на гряды, которая могут возникать на любом космическом теле, имеющем твердую кору и жидкое ядро. Собственно говоря, эти узоры довольно сильно напоминают аналогичные структуры в районе полюса Жары на Меркурии. Хотя постойте-ка… контуры расположены не так.  Исходя из того, что мне известно о поведении коры нейтронных звезд в присутствии мощных магнитных полей, все хребты должны быть ориентированы вдоль магнитных линий.

– Пока что все мы пришли к одному и тому же заключению, – сказала Сейко. – Этот узор точно не может быть грядой, образованной проседанием поверхности. К тому же мы ведем наблюдение за скоростью вращения звезды, а оседание пластов такой величины явно бы проявилось в кратковременной аномалии ее периода. Но ничего подобного не происходило.

– А теперь, – сказал Абдул, – покажи ему главный номер программы.

Сейко вытащила из-под первого листа еще один.

– Это было снято в 06:48, как раз перед тем, как доктор Вон завершил лазерное сканирование этой области.

Без лишних комментариев она передала лист Пьеру.

Его глазам предстала продолговатая овальная фигура с расположенными вокруг нее десятью точками и еще одной точкой в середине. Внешние точки были соединены с большим овалом короткими рожками с экспоненциально заостренными концами. На фото были видны едва заметные следы еще двух точек, завершающих симметричный узор.

– Овал более или менее вытянут по оси восток-запад, – заметил он.

– Так и есть, – подтвердила Сейко со спокойной уверенностью человека, взявшего на себя труд лично убедиться в правдивости своих слов. – Угол между большой полуосью и магнитным востоком составляет меньше миллирадиана, так что форма узора, в первую очередь, определяется не вращением звезды, а эффектами магнитной природы. Но в отличие от остальных утесов и морщинистых хребтов, линии, образующие овал, не ориентированы строго с востока на запад вдоль магнитного поля.

– Рисунок как будто растянут, – добавил Пьер, поднося распечатку к глазам. – На самом деле с такого ракурса он выглядит в точности как звезда шерифа из старого вестерна, аккурат с дыркой от пули в центре. Только здесь он не полный – точек всего десять.

Он поднял глаза, и остальные увидели, как первоначальное удивление на его лице сменилось выражением недоверия.

– Да вы шутите.

– Никаких шуток, – ответил Цезарь. – Я знал, что тебе будет нелегко в это поверить, не имея более веских доводов, так что попросил Сейко настроить фильтры звездного телескопа для прямого наблюдения.

По тону Цезаря Пьер понял, что тот настроен серьезно, а распечатка была настоящим снимком Яйца – но в итоге машинально нырнул в коридор, ведущий к пульту управления звездным телескопом. Влетев внутрь, он быстро проверил настройки фильтра, после чего открыл иллюминатор щелчком переключателя. Сверху на снежно-белую столешницу в центре каюты упал луч света. Он поднялся выше и, зависнув над ослепительно-яркой картинкой, принялся подстраивать параметры стробирующего импульса, пока крутящееся изображение в центре стола не начало замедляться и, наконец, не остановилось совсем. Он нашел симметричную диаграмму, по форме напоминавшую цветок.

Когда из коридора в каюту вошли остальные члены команды, Пьер поднял глаза. – Теперь диаграмма завершена, – произнес он.

Они собрались за столом, изучая взглядом рисунок. – Она не просто завершена, на диаграмме нет ни одной лишней линии. Есть только одно логическое объяснение. Этот объект, чем бы он ни был, создан разумными существами.

– Разумными существами! – воскликнула Сейко. – Но ведь это невозможно! Гравитация на поверхности этой звезды в 67 миллиардов раз больше, чем на Земле, а температура достигает 8200 градусов! Любое живое существо в такой среде было бы похоже на плоский светящийся блин из сплошных нейтронов.

– Они бы не состояли из нейтронов, – возразил Пьер. – Мои измерения показывают, что хотя внутренняя часть звезды действительно представляет собой нейтронное вещество, внешняя кора имеет плотность, близкую к плотности белого карлика, а ее состав довольно сложен и представлен по большей части теми же атомными ядрами, которыми встречаются в земной коре, с той разницей, что местные ядра обогащены нейтронами и лишены электронных оболочек.

Пьер был озадачен. Они прибыли к Яйцу Дракона с определенной миссией. Задачей которой было собрать как можно больше научных данных, доступных с наблюдательной позиции всего в 400 км от нейтронной звезды. Проблема заключалась в том, что волшебный гравитационный лифт, поместивший их на эту орбиту пару дней тому назад, вскоре должен был завершить свою хитроумную, переплетенную орбиту, а затем вернуться, чтобы вновь доставить их на главный корабль. В их распоряжении было совсем немного времени – так как же им распорядиться?

– По-хорошему, моя смена начнется только через час с лишним, – заметил Абдул. – Почему бы мне не попробовать сгенерировать какой-нибудь сигнал, который мы сможем передать на поверхность звезды – на случай, если там и правда есть разумные формы жизни, – а остальные тем временем продолжат работать по исходному графику.

– Хорошо, – согласился Пьер. – Лазерно-радарное сканирование этого полушария уже сделано, так что можешь воспользоваться тем же лазером для передачи сигнала. Если понадобится что-то еще, дай мне знать. Уверен, мы сможем перенести эксперимент на более позднее время.

Абдул пробрался к коммуникационной консоли. Вскоре к поверхности звезды устремилась простая последовательность из закодированных точками и тире чисел 1, 2, 3,…, которую замыкал грубый рисунок Драконоборца посреди шести приливно-компенсаторых масс, расположенных над сферическим изображением Яйца Дракона. Рисунок представлял собой узор из точек и тире размером 53 на 71 пикселей.