Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 2 из 10



– Волки, – выдохнул Денис, – я понял. Ты вот что, – он остановился, взял Пашку за плечи и развернул к себе. Тот покорно топтался перед «дядей» и все норовил оглянуться на Вику. Она смеялась и копалась в белой сумочке, искала запиликавший мобильник.

– Я эту породу хорошо знаю, – негромко говорил Денис и не сводил с девушек взгляд, – в армии насмотрелся. В следующий раз сам не геройствуй, сразу мне звони. Не ментам, не друзьям, а мне. Эти твари все помнят – взгляд, жест, слово. А уж особенно разбитую морду. Вы им по рожам хорошо настучали, надеюсь?

– Да, – оживился Пашка, – одному нос разбили, второму тоже в глаз прилетело…

– Орлы, – Денис сжал пальцы, встряхнул Пашку еще раз, – уважаю. Телефон мой у тебя есть?

– Вика знает, – парень едва не свернул шею, высматривая невесту в толпе.

– Хорошо, – Денис отпустил Пашку, пошел рядом, – в магазин-то зачем? Водку купить забыли?

– Вы ж не пьете, – удивился Пашка, он почти бежал, проталкивался через толпу.

– Не пью, – подтвердил Денис, – но мало ли что. Вдруг, накатит. На радостях. Не каждый день племянниц замуж отдаю.

– Купили, купили, – успокоил его Пашка, – все купили. Теперь ей шляпа нужна и туфли. На второй день. Викина мама звонила, сказала, что в пятницу вечером приедет, раньше не получится. Вот и попросила меня сходить…

Светка, сестра Дениса, после развода вкалывала в Москве вахтовым методом, и дома появлялась нечасто. Перед свадьбой дочери Светке пришлось отпахать подряд три недели, оставался последний рывок. Пашка перечислял еще что-то, но Денис парня не слушал, первым догнал девушек, взял обеих под руки и повел по «зебре» к дверям торгового центра. Новобрачная потащила жениха прямиком к эскалатору на второй этаж, Денис и Лера отстали. Он смотрел Вике вслед, а та крутила головой, не упускала из виду ни одной витрины, Пашка внимательно слушал невесту. Да, до субботы осталось всего ничего, последние приготовления, приятные хлопоты и свадьба. Была и у него свадьба, давно, больше десяти лет прошло. Счастлив был, как последний дурак, и гордился собой – как же, подвиг совершил, взял женщину с ребенком. Девчонке года два всего и было. И ведь действительно любил обеих, думал – семья есть, один ребенок есть, еще одного, общего, попозже заведем, когда деньги будут. Тут и звание очередное подошло, и перспектива своей квартиры замаячила, и аттестацию он успешно сдал, хоть и не сразу. Первый раз зачет по курсу выживальщины завалил, финальное испытание не прошел. По чертовски уважительной причине, и до базы двое суток лесами топал. В общем – в личное дело запись соответствующая, от командования – благодарность, от государства – серпом по самому дорогому. «Полк подлежит расформированию» – новость убила все планы и надежды на будущее. А тут вторая «радость» подвалила – к жене вернулась ее первая любовь и страсть, по совместительству отец девчонки. Третьим лишним Денис пробыл недолго – пока развод, пока дембель, пока в себя пришел. Как дома оказался – с трудом помнит, жил, словно, на автопилоте. Без эмоций, без мыслей, без чувств.

Любимый город встретил мокрым снегом, грязью на улицах и пустотой. Работы не было, институт войск РХБЗ, куда попытался пристроить пасынка отчим, спешно ликвидировали. В единственном на всю страну противовирусном центре тестировали новые вирусы и яды, модернизировали старые, проверенные временем, разрабатывали противоядия и вакцины. В народе нехорошее место так и называли «Вакцина» и само учреждение старались обходить стороной. Хоть Денис и смутно представлял свою деятельность на новом поприще, но неудача добавила горечи в и без того повернувшуюся филейной частью жизнь. Денис даже с трудом помнил, в какой момент отчим съехал в деревню и освободил пасынку квартиру – устраивай, дружок, свою жизнь, если сможешь. А она нихрена устраиваться не желала, в каждой своей женщине Денис видел прошмандовку и заранее ждал измены. Искал, и, если не находил, то сначала страшно удивлялся, а потом думал, что плохо искал, или не там. Союз распадался – со скандалами, истериками или жутковатым звенящим молчанием, квартира пустела, мебель покрывалась пылью, цветы чахли и умирали на подоконниках. Карусель остановилась в тот день, когда он встретил Леру.

И у нее была свадьба, и тоже в восемнадцать лет. Любящий муж, квартира в Москве, обеспеченная семья – все, о чем может мечтать воспитанная дедом и бабкой девчонка из провинции. Их хватило почти на десять лет – любви, достатка и покоя. А потом муж Леры улетел в командировку, чтобы вернуться в цинковом гробу. Вернее, в гроб через пару месяцев после авиакатастрофы положили то, что осталось от молодого сильного мужика, и отдали вдове.       Безутешные родственники быстро оправились от горя и выставили бездетную Леру из московской квартиры. Она вернулась к себе, и жила тут тихо, как мышь, работала бухгалтером в школе. Шарахалась от каждой тени, вздрагивала от резких звуков, смотрела то себе под ноги, то в небо над головами встречных прохожих. Куда угодно, только не по сторонам, и не на сигналы светофора, за что и поплатилась. Как та «газель» успела затормозить – уму непостижимо, водитель в прошлой жизни явно принадлежал к роду Шумахеров. Перевернутый на льду фургон с пивом, подрубленный фонарный столб, оборванные провода, две иномарки, слившиеся в «поцелуе» – и посреди всего этого Лера с фикусом в руках. Деревце дрожало, а его хозяйка застыла на месте, смотрела перед собой и не сопротивлялась, когда Денис потащил ее прочь от разгрома и приходивших в себя пострадавших. В одной руке тяжелый фикус, в другой зажаты холодные тонкие пальцы насмерть перепуганной девушки. Перчатки остались где-то там, в снежной каше на проезжей части, вслед беглецам орали и свистели, но Денис не оборачивался. Остановился, когда за спиной все стихло, вручил Лере потрепанный куст в горшке и представился.

– Очень приятно, – неуверенно отозвалась она и прижала фикус к груди, назвала свое имя.



– Рад знакомству, чертовски рад, – Денис, тряс головой и норовил поцеловать новой знакомой руку, – позвольте проводить вас, доставить до дома, так сказать.

Она позволила, но прогулка длилась еще минуты три. Они не успели пройти и половины пути, как все закончилось.

– Вы работаете? – повела светскую беседу Лера, – где и кем, если не секрет?

– Что вы, какие от вас секреты! – резвился Денис, – у меня редкая и востребованная творческая специальность. Я дизайнер надгробий, беру заказы у…

Лера просто ушла вперед – ничего не сказала, не посмотрела с укоризной или издевкой. Накинула на голову капюшон, поправила светлые растрепавшиеся волосы – и исчезла в начавшемся снегопаде. Денис остался один, потоптался в снегу, развернулся и побрел прочь. А через неделю ждал ее на том же месте, где сморозил глупость. И дождался, подошел молча и вручил точно такой же фикус.

– У меня уже есть, – девушка рассматривала поникший от холода кустик, тронула сжавшиеся от холода пестрые зеленые с белым листочки.

– Я не знаю, что вам нравится, поэтому купил еще один, – Денис почти силой пихнул растение в руки девушке, – если не подходит – давайте вернем. Я куплю вам что-нибудь другое. Например, орхидею.

– Не надо, – Лера подышала на замерзшие ветки, отвернулась от порыва мартовского ветра и сказала:

– Пойдемте скорее. Здесь очень холодно.

И они пошли, и теперь так и ходят друг к другу в гости – то он к ней, то она. И проверять ничего не хотелось, словно шепнул на ухо кто-то: «успокойся». И он успокоился. А второй фикус прижился, наконец, у Дениса и чахнуть не собирался, разросся вширь и ввысь, изредка ронял на батарею сухие листочки.

В толчее магазина Вика и Пашка пропали мгновенно, Денис потерял их из виду, обернулся к Лере. Та рассматривала витрину спортивного магазина и недовольно дернула плечом, когда Денис попытался обнять девушку.

– Зачем ты полез, зачем? – все, понеслась. Сейчас ее лучше выслушать, дать высказаться и не перебивать. Так будет лучше для обоих, во всяком случае раньше это срабатывало. А Лера уже перебирала все возможные варианты развития событий: