Страница 2 из 27
* * *Докурю я последний чинарики последнюю рюмку допью.И Венеру включу, как фонарик,осветившую жизнь не мою.Что ж, свети, – пусть не мне, но другому;и пускай навсегда молодойне тоскует по отчему домупод моей путеводной звездой.* * *Мера бывает разной, но чаще – крайней.Верил, но не боялся и не просил.И выпрямлялся согнутый рог бараний,но тем не менее тикал watch-упарсин.Правый пологий берег крутым сменялся,лесом непроходимым сменялся сквер,но не сдавался; и получалось масло, —символ возни мышиной и полумер.Как бы там ни было – с голоду ты не помер.Номер 16? Что ж и на том мерси!Слышишь, как надрывается колокол-зуммер?На небо глядя, молвишь: – Иже еси..?Не сомневайся – есть! Значит в полной меревсё, что тебе положено – не твоё.В речке купаясь или гуляя в сквере —пей, не спеша, из горлышка забытьё.
Урок французского
А. М.
Будто дёснами хлебную корку жую,доживая свой век.Се ля ви, говоришь, говоришь, дежа вютишиной из-под век.Что ж, финита? Адьё? Оливье. Винегрет.Незатейливый трюк!Столько зим говорю, говорю столько лет:табуретка и крюк.А ля гер, говоришь и камси, говоришь,тет-а-тет, о-ля-ля.Невесёлая старость, июньский Парижи чужая земля.Навсегда не лямур и пердю навсегда,никогда комильфо.И не Сена за окнами – Леты водаи вокруг – никого.Шаромыжником стал милый друг. Пуркуа?Почему бы и нет!И полночная вспять утекает рекаи луна, как омлет.* * *Грациозны, чисты, бесподобны, зигзагообразны,как две капли воды друг на друга похожи они.Эти белые цапли в тиши декабря не напрасны,а скорей распрекрасны, как предновогодние дни.Не белым, но бело! Значит набело жизнь перепишем,черновик уничтожим и не пожалеем о нём.И побудем на свете пречистом – не третьим и лишним,а потом на закате с тобой грациозно уснём.1991
Мы чокнулись! И дальше – больше:Брест растворяется вдалии острые костёлы Польшиплывут, как в море корабли.Нам дела нет до проводницыи строгих окриков её:пока благоволила литься,пока впадали в забытьё.И скатертью не самобранкойтекла дорожка до небес.И подстаканники морзянкойотстукивали МПС.От пьяной песни, как от мата,мы не могли забыться сном,покуда дымная громадане появилась за окном:идём – куда, не зная сами,счастливые, не помня зла, —и очутились в кёльнской яме…А лошадь по небу плыла.
* * *Ю. Н.
Пламя розового маслаи цветенья мандаринмы – за то, что не погасло —мысленно благодарим.Согревало больше меры,обжигало до кости,навсегда лишая верыв Бога, Господи, прости!Мы ни капли не в обиде,а совсем наоборот —радуемся, как при видеурожая недород.Обладатели ремёсели таланты пустоты, —мы без цитрусовых маселжить не можем – я да ты.Так, давай подымем кружки,и не с горя – от любви, —две старинные подружкизагуляем на свои.Потому что – Александр,потому что – навсегда,потому что светит рядомЦарскосельская звезда.* * *Я не прощу эпохе,укравшей жизнь мою.И замолчу на вдохеи выдох утаю.Ни хорошо, ни плоховернуться вдруг домой,где слушает эпохапрощальный выдох мой.* * *Мы не были детьми, – мы сразусостарились, бессмертье зля.И, как пломбир, лизали фазуи обходились без нуля.Мы были трепетнее ланис мотором пламенным в груди.Мы стали полными нулямибесполой жизни посреди.Когда мы жили понарошку,когда мы жили не всерьёз,мы время гладили, что кошкуи доводили жизнь до слёз.Нам эти слёзы отольютсяи станут пулями они,когда мы будем пить из блюдцасвои оставшиеся дни.* * *В Тель-Авиве, мой друг, в Нарьян-Маресоставляем единый народ:утром запах Ивана-да-Марьи,ближе к полночи – наоборот.Мы едины, мой друг, мы едины, —хочешь ты или нет,и поэтому непобедимы,излучая невидимый свет.И пускай мы с тобой не знакомы,но зато мы с тобой не враги,не ослепшие от глаукомы,потерявшие зренье от зги.Темень-тьмущая – свет лучезарныйдвести лет, – даже больше уже:пионерлагеря и казармыпороднили на вечной меже.И когда улетим восвоясиот роскосмосов прочь и от nas —с мирозданьем налаживать связибудет некому после нас.Так, давай на дорожку присядемароматные травы куря,не считая ранений и ссадин,вопреки, а не благодаря.