Любовь на гранях

Вздохнула и двинулась в сторону общежития.

Да, я избегала. Совсем чуть-чуть.

Просто надеялась сберечь то немногое, что еще осталось постоянного и разумного в моей жизни.

Тренировка на отбор в этот день началась как всегда сложно для меня.

Сегодня все по очереди должны были справиться с усложняющимся с каждым заходом магическим воздействием, сходным тому, что использовали твари завесы: вроде слюны, застывавшей на теле не слабее мрамора, отчего человек превращался в скульптуру. Или же «пожирателя граней», когда ломались все структуры, и те, что ты пытался изменить и те, что просто вас окружали.

Меня несколько раз весьма болезненно задело «лапами» с острыми крючками, да так сильно, что пришлось останавливать кровь — и я опять потеряла время. Затем я получила ощутимый удар в спину магическим поглощателем, из-за чего мой резерв резко и существенно уменьшился.

Задохнулась.

И пришла после первого захода с наихудшим результатом!

Завеса, ну когда у меня будет хоть что-нибудь получаться?! Или я и правда не тяну?

Прошла мимо стоявших группками пятерок, не глядя на свою, опасаясь снова увидеть разочарование в их взглядах, и спряталась за стеной, где стоял старый, ручной насос. И резко надавила, подставляя ледяной воде лицо и голову, рыча и надеясь скрыть — даже от самой себя — слезы.

Злые слезы.

Потому что я и правда разозлилась. На себя, на обстоятельства, на тех, кто придумал эти идиотские Игры… На тех, кто уничтожил моих родителей и заставил меня потерять веру в себя.

На…

Стоп.

Глубоко вдохнула.

Я справлюсь.

Даже если я в себя перестала верить — в меня верит моя новая пятерка. И Питер- Дамиен… который, возможно, оказался в гораздо худших условиях. Но верит, что я справлюсь и дождусь. В меня верят даже все те, кто подглядывает за моей жизнью — неосознанно верят, но я вижу, что ожидание моего падения в их глазах сменилось на настороженное любопытство и даже уважение.

— Ты как? — раздалось сзади.

— Я в порядке, — бросила Жоакину, которого, похоже, отправили за мной — а может он и сам вызвался — и вернулась на место.

— Второй заход, — объявил магистр, — Как правило, первым бежит студент с наименьшими баллами, но на этот раз пусть Эва-Каталина посмотрит сначала и…

— Нет необходимости, — сказала спокойно и распрямила плечи. — Я пойду первой.

— Эва, — упреждающе начал Мигель, но я лишь мотнула головой. Пора всем показать, что я здесь нахожусь не потому, что умею развлечь парней в постели.

Самой себе доказать.

Выступила вперед и с легкостью оторвалась от земли, взлетев на неизвестно откуда взявшийся холм.

Мы занимались сегодня в одном из самых необычных и дорогостоящих — его устройство обошлось Академии и попечительскому совету примерно как само здание — помещении. Грани, которые с легкостью меняли рельеф по указке магистра. Необычные орудия. Неожиданные препятствия.

Отображение завесы и множество имитаций, которые надо было отличить от реальной опасности.

На холме передо мной возник лейри. Я видела его до этого в книгах, я понимала, что это умело сделанная иллюзия, но в первый момент отшатнулась от огромной фиолетовой многолапой ящерицы, выплюнувшей свой яд. И тут же поняла, что моя инстинктивная реакция меня спасла — яд был самым настоящим.

На этих заходах мы сами решали — сражаться или убегать. Логично было убежать, тем более что я никогда не пробовала совладать с тварью такого размера — а поведение иллюзии было весьма натуральным, уверена, и на ощупь оно было склизким и твердым…

Но я решила сразиться.

Выпустила свой любимый остро заточенный бумеранг, но выпустила его не просто так… Эти несколько дней я тренировалась, привязывая его магической веревкой и делая еще более послушным, созвучным моему телу. Потому мне удалось не просто отрубить какую-то одну конечность лейри — тот бы даже не заметил — но в почти танцевальных движениях раскрутить бумеранг по сложной траектории, отсекая острые когти, с которых как раз и сочился яд.

Все полностью.

И только потом я ударила силовым потоком.

Дотягиваясь до его иллюзорных костей, ломая их грани с совсем не иллюзорным хрустом, заставляя истаять и впитаться в землю…

Восторженно завизжала — получилось! — и бросилась вниз с этого холма, ставшего вдруг таким гладким. Едва не споткнулась о внезапно вспухший камень, и еще один, а потом просто вскочила на него, решив использовать их не как препятствие, а как возможность преодолеть скользкий склон. Все-таки не удержалась, упала на спину, заскользила… Ну и завеса с ним, пусть будет горка!

Когда я начала замедляться, мне удалось сгруппироваться и перевернуться на четвереньки. И быстро быстро поползла, потому что меня атаковали снаряды и вспышки. Но я уже поймала волну. И, почти не замешкавшись, выставила такую защиту, что под ней можно было не то что перебегать на четвереньках, а идти в полный рост, пританцовывая.

Дальше было уже совсем просто.

Провал — и глубокий вдох, нырок в неприятную субстанцию, а не сопротивление ей.

Острые жалящие прутья — и заклинание, деформирующее их корни, укладывающее растение Завесы.

Вспыхнувшая стена огня — и, без заминки, прослойка воды и льда на моей коже, трюк, который я с таким успехом демонстрировала… всего оборот назад, но мне казалось, что в прошлой жизни.

Я даже не поняла сразу, что все закончилось. Но увидела перед собой широко улыбающегося магистра и пожалуй впервые услышала от него:

— Молодец.

Позже, когда занятие закончилось, меня поздравила и моя пятерка. С одним из лучших результатов.

А вот действительно недостижимый был у двоих.

У Вальдерея и Хайме-Андреса. На втором месте шли Мигель и Бенисио-Витор, один из пятерки четверокурсников, что в первый раз «шутил» со мной на полигоне. И если последние только переглянулись и едва ли не подмигнули друг другу, то два старшекурсника выглядели так, будто готовы продолжать биться… только не с тварями, а друг с другом.

Я нахмурилась.

Когда они успели опять зацепить друг друга? Или дело исключительно в соперничестве?

Но в этот момент к Вальдерею протиснулась Милагреш и начала что-то говорить, а Хайме-Андрес сделал несколько шагов ко мне и… искренне улыбнулся.

Я же напряглась.

Конечно, такая улыбка была мне привычна… я часто видела её, обращенную к той Эве-Каталине. Но сейчас она показалась мне неуместной.

— А ты сильно продвинулась вперед, — сказал бывший жених. — Я всегда знал, что ты невероятно сильный маг, но немного сомневался, справишься ли ты с такими сложными заданиями… Поздравляю, Каталина.

— Благодарю, Хайме, — сказала я нейтрально, — А теперь мне пора и…

— Неужели так сложно просто… поговорить?

— При чем здесь сложность? — я развела руками. — Последние наши разговоры ни к чему хорошему не привели. Прости, но мы вряд ли останемся друзьями и потому у меня нет… потребности болтать с тобой о моих успехах.

— Все еще обижена?

Подавила раздраженный вздох:

— Дело вовсе не в том, что ты разорвал помолвку. А в твоем поведении до и после. И все-таки я пойду.

Развернулась, протолкнулась между несколькими группками, и быстрым шагом направилась в отдельную комнату, где можно было переодеться и привести себя в порядок. Раньше я брезговала подобными местами, предпочитая свою ванную комнату, но теперь оценила подобное удобство.

Я едва успела стянуть с себя заляпанную форму, как услышала звук открывшейся двери.

Резко обернулась и обомлела.

— Вообще-то это для девушек! И я здесь переодеваюсь! — возмущенно заявила зашедшему Вальдерею.

— Одна? — спросил хмуро парень. А его взгляд… прошелся по тонкой сорочке на кружевных бретелях и панталонам, которые, конечно, все скрывали, но…

Я гордо задрала подбородок и прошипела:

— Совсем идиот? Я что, по-твоему, тащу кого попало в подобные места?

— Нет, — мотнул головой, а потом устало потер переносицу. — Я просто… просто не выношу, когда к тебе подходит этот.