Реванш для принца

— Я не хотел вас расстраивать, вот и постарался, — он подмигнул мне и поморщился — явно от болезненных ощущений. Бой для него не прошел незамеченным.

Рассмеялась. А потом спросила расслабленно:

— Что вы сказали Златану, что тот так быстро согласился?

Брюнет задумчиво пожевал губу. А потом будто принял решение, открыл рот… но высказаться ему не дали. Из темноты вдруг шагнул Эрвин и коротко посмотрел на мужчину. Тот кивнул… и быстро ушел в дом.

Я же, нахмурившись, повернулась к Лорду:

— И что это было? Я могла бы подумать, что Леон не захотел отвечать на мой вопрос при вас, но, почему-то, мне кажется, что вы ему как-то приказали не говорить.

— Вас так интересует все, что связано с Леоном… Я заметил.

И сказано было как-то неприязненно.

— Конечно интересует! Он слишком быстро и странно стал частью нашей компании — теперь я уверена в том, что он не желает плохого, но и подробности тоже хочется узнать! Подробности, которые вы с принцем, похоже, знаете…

— Он вам так нравится?

— Вы о чем? — опешила.

— По-другому сложно объяснить этот интерес…

— Да о чем вы говорите?! — возмутилась уже. А потом замерла. И всмотрелась в его лицо, за равнодушием которого… — Вы что… ревнуете?

— Ревную? — помедлил, — Нет. Просто хочу удостовериться, что правильно вас понял.

— Простите?

— На корабле мне показалось, что между нами возникло некоторое взаимопонимание. Но сегодня я убедился…

Замолчал.

Железяка!

После событий сегодняшнего дня его поведение меня точно доканает.

— В чем? — прорычала.

— В том что вам больше подходит мужчина из плоти. Сильный и здоровый мужчина. Вы так смотрели на Леона…

Я аж поперхнулась. И потерла лоб ладонью, не зная смеяться или плакать. И вздохнула.

— Все за меня решили?

— Простите? — теперь он… удивился, наверное. Если еще был способен на удивление.

— Не прощу, — рассердилась и наставила на него указательный палец, — Я понимаю — вам непросто. Я понимаю — вы живете в своем собственном мирке и привыкли к определенным вещам. Но я не понимаю, почему вы игнорируете все то, что я вам говорю и показываю своим отношением! И кстати да, то, о чем вы думаете — это ревность! Так, для информации.

— А может я не игнорирую… а боюсь поверить? — мне показалось или голос его прервался?

— Я тоже много чего боюсь — даже предложить вам бояться вместе! — прошептала, успокаиваясь. И сделала шаг к нему, а потом обхватила шею и притянула к себе, — И целовать вас ужасно боюсь — но кто-то же должен это сделать первым?

Я так и не поняла, кто это был.

Кто первый прикоснулся к другому.

Мои губы оказались прижаты к его, а когда я, опаленная чужим дыханием, скользнула языком в его полуоткрытый рот, мое тело сграбастали… всем чем там можно было сграбастать и тоже прижали к себе.

Наш поцелуй был полон неловкости, нежности и удивления одновременно.

Его дыхание сделалось прерывистым и резким, язык — нетерпеливым, а зубы так и норовили укусить, да посильнее. Я чувствовала биение настоящего сердца, я чувствовала огонь в своей крови, я упивалась нашей нежностью, неловкостью и удивлением…

И с трудом отступила, понимая, что мы оба не будем заходить дальше, а наружу уже выбираются пьяные гости — разойтись по домам, а может опять решить какой вопрос с помощью боя.

Улыбнулась Эрвину и тихонько сказала:

— Надеюсь, когда вы проснетесь завтра, у вас не возникнет снова вопросов по поводу нашего… взаимопонимания или его отсутствия?

— Н-нет…

Он смотрел во все глаза, и я тоже не отрывала от него взгляда довольно долго. А потом счастливо вздохнула и попрощалась:

— Тогда до утра.

Мост — компас

Переезд до границы Хартского королевства запомнился мне страданиями.

Златан страдал показушно. Прижимал руки к груди, закатывал глаза и многозначительно смотрел то на меня, то на Лорда, чем бесил обоих изрядно. Вот я была уверена, что Лорда он тоже бесил, пусть это и было незаметно.

Леон страдал физически. Ему изрядно помяли бока в поединке, и тряская дорога, а также простейший фургон без всякой амортизации явно бередили его раны, потому что он постоянно прикусывал губу, чтобы не застонать.

Эрвин, похоже, мучился от вполне естественной… физиологии. Он порой смотрел на меня так, что и без всяких явных эмоций и слов было понятно — поцелуй воспламенил не только меня.

Я же страдала от вновь вспыхнувших сомнений.

Верно ли я поступаю? Во всех смыслах?

И если не верно — то как все исправить? Есть ли на самом деле меньшее зло в моей ситуации?

Единственный, кому было замечательно — это Ос. Он не был разговорчивым или чрезмерно подвижным — скорее удивительно спокойным для детей такого возраста. Но за его молчанием и любованием пейзажами из щели в пологе, что укрывала фургон, за его редкими улыбками и словами, за желанием познакомиться с нами поближе было самое главное — уверенность, что ему надо туда, куда мы его везем.

Это успокаивало немного. Ведь было сложно отделаться от мысли, что его могли вышвырнуть или предать те же родственники.

Зато редкие вопросы и чисто мальчишеское обаяние отвлекало нас всех от наших страданий.

А меня еще и от смущения.

Железный Лорд, похоже, начал плавиться. И теперь окружал меня волнением и заботой. Причем делал это в своей манере — не спеша, вдумчиво и незаметно, словно паучок, плетущий свою магическую сеть. И спустя какое-то время я поняла — попалась.

Уже не представляла, чтобы кто-то другой подавал мне руку, помогая спуститься на землю из фургона.

Сидел рядом со мной у ночного костра, рассказывая легенды Волша или показывая созвездия.

Ревниво выискивал лучшие блюда в далеко не самых презентабельных трактирах, которые мы встречали по пути.

Заботливо укрывал колючим пледом по ночам, а потом охранял мой сон в фургоне, перегородив собой вход — нам с Осом, как женщинам и детям, достались козырные места, тогда как наши спутники и возница спали на улице.

И даже, вполне серьезно расспросив о том, как на Земле встречаются пары и ухаживают мужчины, принес огромный веник из цеплючих цветов, которые нашел глубже в лесу.

Но дальше того, первого поцелуя у нас не заходило. Не то что бы я ломалась или он продолжал меня бояться — нет. Обстановка не располагала. От слова совсем. А бросаться друг другу на шеи — не мытые — и валиться в страстном порыве на землю — довольно прохладную — под изумленными взглядами наших спутников — лишенных удовольствия быть влюбленными — не хотелось. Зато хотелось побыть немного в таком вот ожидании… будто помолвка перед свадьбой. А то, что «свадьба» состоится, я была уверена.

С моей… физиологией тоже все было в порядке.

— Дальше я вас не повезу.

Мы стояли перед пропастью. Внушительная такая расщелина, далеко не символично отделявшая земли феи Миявы от чужаков. Вдалеке виднелся вполне себе мирный городок, сияло солнышко, а ласковый ветерок играл моими растрепанными волосами.

И с чего наш возница такой напряженный?

— Дальше у вас и не получится, — любезно уточнил Лорд, имея в виду узкий подвесной мостик, по которому надо было идти по одному.

Я уже давно заметила — Эрвин любил, чтобы последнее слово оставалось за ним.

Возница, получив полагающуюся плату, уехал. А мы подошли к мосту, вокруг которого никого и ничего не было… ни с одной из сторон.

Леон внимательно осмотрел опоры, попрыгал на мосту даже и пожал плечами:

— Вроде бы надежный. Я не слышал про это место — но с такой стороны никто и не подъезжал сюда. Пойдем?

Мы и пошли.

Леон с саквояжем впереди, за ним Златан с нашими съестными припасами, Ос, которого я придерживала за руку, чтобы мальчик не боялся — ну ладно, чтобы не боялась я, все-таки высота была головокружительная — и замыкал наше шествие Эрвин.

До середины моста все было хорошо. Я даже расслабилась — но вниз не смотрела, конечно.

А потом поднялся… ветер.