Страница 32 из 46
— Считаешь, что необходимо готовиться к обороне Одессы?
— Считаю, что да, но Одессой, скорее всего, займутся пехотные части, а вот куда пойдет Готт? Это главный вопрос. Если с Клейстом все понятно — его цель выйти к Киеву, то у Готта есть несколько одинаково интересных путей, а у нас противотанковый резерв не безразмерный, мы не в состоянии создавать противотанковые узлы обороны всюду — сил нет.
Северное море
Крейсер «Киров». 6 августа 1941 года.
Контр-адмирал Арсений Григорьевич Головко вел флот в бой на крейсере «Киров». Этот поход был не просто сложным, а архисложным. И самой большой проблемой была логистика: как организовать транспортные суда, которые должны перевезти десант, военную технику и огромное количество грузов, которые необходимы высадившимся войскам для ведения боевых действий. На военный корабль много людей не набьешь, а если набить, как сельдей в бочке, то при встрече с врагом такой корабль — беззубая цель, с которой можно справиться на раз-два-три. Туман помогал — избегать самолетов противника, но и мешал навигации, тем более, что на кораблях Балтфлота, которые переведены были на базу Северного флота, число людей, ходивших северными морями было весьма ограниченно. И транспортные суда надо было очень аккуратно загрузить заранее и отправить на позиции, откуда им будет просто выйти к точкам десантирования.
Тем не менее, удалось! Не все тютелька-в-тютельку, но удалось! 4 августа в шесть часов утра (с опозданием на полтора часа от расчетного времени) эскадра Головко подошла к Будё. Этот небольшой городок по норвежским меркам был далеко не самым маленьким, во время вторжения Вермахта авиация союзников разбомбила большую часть города. Сейчас в центре установили привезенные из Швеции сборные домики, в которых будут ютится выжившие жители. В городе был небольшой порт, но главный интерес представлял военный аэродром, который норвежские власти планировали построить, а немцы решили привести в действие, даже закончили бетонировать взлетно-посадочные полосы, правда, инфраструктура еще не была готова, но многое было сделано. На полосе был только один самолет — посыльный Шторьх, которому эта полоса и не слишком была и нужна. Этот аэродром был ключевым моментом всей операции, разработанной в штабе 13-й армии совместно с штабом Северного флота. В Будё было несколько сторожевых катеров, в туман сгрудившихся в порту, они были укомплектованы норвежскими «патриотами» из нацистской организации Квислинга, и дисциплина у них откровенно хромала. Немцев было в городе всего полтора десятка офицеров и унтер-офицеров, которые тренировали пехотную бригаду Норвежской армии, которую только-только набрали. В составе этой «бригады» пока что было чуть более семисот человек, набранных для защиты нацистской Норвегии и борьбы с СССР. Вояками они еще не были, две-три недели на подготовку — это разве что винтовки освоить, но, Будё планировалась как основная база тренировок частей Норвежской армии, сюда было стащена значительная часть захваченного у королевской армии оружия. Так, в качестве береговой батареи были установлены четыре когда-то норвежских горных 85-мм орудия, ничего серьезного, но и тут серьезных проблем не ожидалось. Полицейские силы тренировались в Тронхейме, а вот всю остальную территорию страны контролировали аж две дивизии Вермахта неполного состава.
К шести утра туман был не настолько силен, чтобы силуэты входящих в бухту эсминцев не насторожили матросов сторожевых катеров, которые успели седлать несколько предупредительных выстрелов. Храбро, но глупо! Высадившийся батальон морской пехоты оперативно разогнал полицейских, захватил арсеналы Будё, практически без стрельбы были захвачены в плен деморализованные видом эсминцев норвежские нацисты вместе с тренировавшими их немецкими офицерами и работниками Трудовой армии Тоддта, которые достраивали сооружения военного аэродрома. Взлетно-посадочная полоса поврежденной не была, следовательно, аэродром был мог стать отличной базой для ВВС РККА прямо в центре Норвегии. Десантом на Будё командовал генерал-майор Петр Кириллович Кошевой, командир 65-й стрелковой дивизии, которую к середине дня стали высаживать из подошедших транспортников. Эта дивизия вместе с бригадой морской пехоты и артиллерийским полком должны были обеспечить оборону Будё, а также действие в направлении Тронхейма, как только в порту прибудет транспорты с танками и самоходками. Тут же планировалось формировать и части армии Норвежской народной армии, тем более, что добровольцев было достаточно.
Головко старался не показать своего волнения: пока что самыми большими неприятностями было отставание от графика транспортных кораблей, идущими караванами из заранее намеченных районов. Вместе с «Кировым» высадку десанта в Будё обеспечивали крейсер «Максим Горький» и лидер «Минск». «Октябрьская революция» вместе с лидером «Ленинград» прикрывали вход в фьорд Нарвика. Десять эсминцев охраняли караваны с транспортными судами. Им помогло то, что почти все корабли, стоявшие в Норвегии, были отправлены на операцию против Кронштадта и обеспечение высадки десанта в Таллине и Риге. А отряд подводных лодок почти в полном составе отправился к выходу из Кольского залива, сторожить Северный флот. Два часа пополудни, и никаких неприятностей!
— Товарищ адмирал, радио от Августиновича. Операция «Вихрь» прошла успешно. Потоплены три единицы противника. Приступил к минированию фьорда.
Головко удовлетворенно кивнул головой. Кап-три Михаил Петрович Августинович командовал подлодкой К-1, самой первой из серии крейсерских подлодок. На этих кораблях была подготовлена возможность выхода подводных диверсантов. Именно они установили ночью на 4-е августа на три крупных корабля, находящихся в бухте Тронхейма, магнитные мины с хитрым механизмом активации: когда корабль трогался, запускался таймер, таким образом, чтобы мины сработали приблизительно на десятой миле хода корабля. Топить корабль в бухте, где его потом могут легко достать, да еще быстро разобраться, как вывели из строя, кому оно надо? Когда к полудню из Тронхейма немцы сумели выпихнуть легкий крейсер «Кёльн» и два номерных эсминца: Z-24 и Z-25, больше крупных кораблей в этом порту не осталось. Первым синхронно взорвались две мины под днищем «Кёльна»[1], не самому мощному крейсеру Кригсмарине этого хватило с головой, эсминцы тут же приступили к спасению утопающих моряков, отчаянно сигналя о произошедшем бедствии. Они посчитали, что наткнулись на минную банку, выставленную с подлодки, людей надо было срочно спасать, ведь даже летнее Северное море не благоприятствует плавательным процедурам. 24-й занимался собственно спасением, а 25-й накручивал круги в поисках возможной подводной угрозы, на третьем круге взрыв мины разорвал его пополам. Командир эсминца Z-24 корветтен-капитан Мартин Зальцведель решил, что имеет дело с атакой из-под воды, дал паническую телеграмму: «атакованы британскими подводными лодками», и отправился обратно, оставив несколько десятков моряков с «Кёльна» солиться в холодной морской воде. Через полмили эсминец настигло возмездие: сработала мина и у него под днищем. Прибывшие на место катастрофы спасательные суда так никого и не спасли[2].
Проконтролировав ситуацию, К-1 Августиновича провела постановку мин у входа в фьорды Тронхейма. На следующие сутки это доброе дело продолжила подлодка К-2. Загрузившись боезапасом на базе в Шпицбергене, оба крейсера сделали еще один рейс для минных постановок. 8 августа 1941 года К-1 открыла счет подводного отряда Северного флота, утопив торпедами шведский рудовоз, вышедший из Тронхейма, а 9 августа на минах взорвался небольшой норвежский транспорт, идущий порожняком из Тронхейма.
Но у Головко новости на шестое августа не закончились. Пришло сообщение и от Папанина, легендарного полярника, который отвечал за проводку кораблей Северным морским путем. Шифрованная фраза гласила, что доставка мяса на Диксон задерживается. Это означало только одно: строго по графику, 4 августа из бухты Провидения вышла Экспедиция особого назначения «ЭОН-18». Командовал экспедицией известный полярник Остальцев, а ледокольной группой полярник-капитан Белоусов. В составе экспедиции были лидер «Баку», два эсминца «Разъяренный» и «Разумный», вспомогательное судно «Волга», танкер «Камчадал», а также три иностранца под чилийским флагом: эскортный авианосец «Хуан» (в девичестве «Лонг-Айленд»), тяжелый крейсер «Хуанита» (экс-«Уичита») и какой-никакой, а линкор «Хуан и Хуанита» (ака «Вест Вирджиния»). Эти корабли попали сюда после сложной комбинации, проведенной нашей разведкой — сначала чилийское правительство закупило не самые новейшие американские корабли, которые под американским флагом направились «с дружеским визитом», «продемонстрировать флаг и мощь» как раз в бухту «Провидения», где сменили свои флаги на чилийские. Потом состоялась еще одна перепродажа, обошедшаяся Советскому Союзу в «круглую» сумму. Отдельно Северным путем должны были пересгнать авианосную группу «Лонг-Айленда». По графику, в первых числах октября эскадра должна была прийти в Североморск, где планировалось поднять на них военно-морской флаг СССР. Американцы легко расстались с той же «Уичитой»: крейсер обладал не самой лучшей остойчивостью из-за ошибок в проектировании, но сейчас шел без орудий среднего калибра, которые и переутяжелили корабль. Кроме орудий главного калибра в 203 мм на нем стояли только зенитки, при приходе в Североморск предстояло дооснастить его или 130-мм орудиями среднего калибра, или 100-мм универсалками. На место «Уичиты» уже были заложены 8 «Балтиморов», новых, самых удачных тяжелых крейсеров США, построенных в годы Второй мировой войны. «Вест Вирджиния» была последним супердредноутом, спущенным на воду в 1921 году. Эти корабли типа «Колорадо» были вершиной технической мысли времен Первой мировой войны. Но сейчас на дворе полыхала уже Вторая мировая, в которой эти груды металла были уже морально устаревшими, в первую очередь из-за слабости ПВО. Но 405 мм орудия главного калибра общим числом 8 штук — это все-таки фактор, который нельзя было сбрасывать со счетов. Американцы уже вводили в строй линкоры нового поколения, а вот это не совсем еще старье все-таки решились сплавить СССР. Коррупционеры США и Чили слились в страстном порыве насолить гитлеровскому режиму Третьего Рейха. Но этот корабль превосходил по своим показателям еще более древний «Красный октябрь», не взять его, если предлагают, было бы неразумно, тем более, что американцы заверяли, что эти корабли попадут в программу Ленд-лиза. Стратегически было решено основной упор делать на проводку атлантических конвоев. И на Северный флот пала основная нагрузка в этой войне, поэтому решено было его усилить максимально, даже за счет ослабления других флотов: Балтийского и Тихоокеанского. Черноморский должен был выкручиваться сам.