Корректировщик

Убираю планшет в рюкзак.

Интересно, как эти упыри собирались объяснять прислуге и соседям в Заречье, откуда в доме взялся узкоглазый чужак? Живет на правах хозяев, ест за общим столом, приказы отдает…

Много еще разных нестыковочек.

Вот только есть подозрение, что дед на пару с Кротовым предусмотрел многие вещи. О некоторых моментах я даже еще не думал, а служба безопасности их уже просчитала. Да, Кротов не зря кушает свой хлеб. Теперь я понимаю, что детские шалости «Темной стороны» не идут ни в какое сравнение с реальными возможностями кланов.

И эти возможности ужасают.

Схему кампуса я скачал себе на браслет. Теперь остается лишь спуститься в сочащуюся слезами серость и заселиться в общежитие. Преимущество моих новых апартаментов в том, что я буду жить на территории школы. Видеть из окна здание, в котором мне предстоит заниматься. Очень удобно.

Парковку приходится огибать по широкой дуге.

Всюду лужи, кеды быстро промокли. Надо бы затариться дополнительной парой обуви, но это не первостепенный вопрос.

Мощеный камнем тротуар, уютный скверик, окрестности полигона — и вот оно, место моего будущего заточения. Тюрьма на три года, из которой выхода не предвидится. Кошмар взрослого мужика — сидеть в классе с малолетками и вновь колотиться из-за контрольных срезов и экзаменов. Первое сентября нависает дамокловым мечом.

«Заратустра».

Город в городе, который в другом городе. Эдакая матрешка, вложенные уровни реальности. Переступаешь незримую черту и оказываешься в принципиально ином мире. Я уже говорил, что каждый элемент Столпов возводился по оригинальным архитектурным проектам? Нет? Теперь вы это знаете. Учебная часть — это сплошная пламенеющая готика. Вершины арок и фронтоны удлинены, всюду орнаментальные вставки, напоминающие языки огня. Я всегда думал, что этот стиль актуален для соборов в какой-нибудь Португалии. Нет предела совершенству.

Арки в Столпах — тема для отдельного разговора. Каждая школа воздвигла свои врата, ведущие к разгрызаемому граниту науки. В «Заратустре» это чугун, обилие кованых элементов, вездесущие заострения и жуткие морды демонов. Створки ворот отсутствуют.

Оставь надежду…

Территорию школа отхапала некислую. Думаю, целый квартал в своё время снесли ради строительства «Заратустры». Обхожу главное здание, миную спортплощадки и беговые дорожки и вижу перед собой сросшиеся корпуса общежития. Полигон, если верить карте, притаился левее.

Что ж, общежитие выглядит современно. Никаких архитектурных изысков, орнамента, горгулий и барельефов. Передо мной — два корпуса, объединенные крытой галереей. Дома пятиэтажные и одноподъездные. Простейшие подсчеты окон и лоджий подсказывают, что на этаж приходится по одному блоку. Десять блоков, сорок квартир. Население — максимум восемьдесят человек. Стоп. Меньше, поскольку первые этажи заняты вахтерами, кастеляншами и прочей инфраструктурой. Прачечными, тренажерными залами, комнатами отдыха.

Шестьдесят четыре жильца.

При полной загрузке.

А школа рассчитана на полтысячи учащихся. И я понимаю, что не так. Остальные могут позволить себе жить в других местах. Комфортных, просторных, соответствующих статусу.

Меня гложут дурные мысли.

Интересно, сколько здесь простолюдинов? Надо бы выяснить при случае.

«60».

Число на стикере ключ-карты.

Значит, меня поселили во втором корпусе, на пятом этаже.

Пересекаю очередной газон с турниками, брусьями, лавочками и деревянной беседкой. Сворачиваю на дорожку, ведущую к подъезду.

Где все?

Я понимаю, что до начала учебного года целых две недели, но как быть с подачей документов, заселением, выдачей учебников? Неужели всё будет делаться в последний момент?

В вестибюле — гулкая тишина.

Стойка вахтера по правую руку от меня. Впереди — сумрачный коридор и проем лестничной площадки. Лифта нет, что предсказуемо.

— Здравствуйте.

Вахтер, седовласый высохший старичок, был занят просмотром сериала на ноутбуке. Примитивная модель, устаревшая еще в прошлом десятилетии. Старичок носил очки в толстой роговой оправе, белую футболку с эмблемой «Заратустры» и серый пиджак с замшевыми накладками на локтях. Стиль не пропьешь. Впрочем, выглядит мужик прилично, с алкоголем явно не дружит. Усы эти залихватские… Руководство Столпов специальный кастинг что ли проводит? Где необъятные злые бабы, измученные бытовухой и кредитами?

— Куда вы собрались, молодой человек?

— К вам, — радостно помахиваю ключ-картой перед носом любителя сериалов. — На заселение.

— Очень интересно, — вахтер убирает звук, сворачивает проигрыватель и открывает базу. — Фамилия?

— Мори.

Неуверенные тычки по клавишам.

— Кен Мори?

— Он самый.

— Шестидесятый номер, — задумчиво бубнит вахтер. — Так-так. Когда планируем въезжать?

— Прямо сейчас.

— Как вам угодно, как угодно, — старик делает пару отметок в окне программы. — Кастелянша придет через час, после обеда. Получите у нее постельные принадлежности. Держите памятку.

В мою руку перекочевал заламинированный кусок картона. Надпись в верхней части гласила: «Правила проживания». Дальше шел список из десяти пунктов, на которые я забил.

— Спасибо.

Топаю в сторону коридора.

— Господин Мори.

— Да?

— Не забудьте про памятку. Это важно.

Тяжело вздыхаю.

— Хорошо.

У меня есть определенные планы на ближайший час. Сходить в туалет, принять душ и завалиться на боковую. Пусть даже без постельного белья. И ничто не остановит меня на пути к долгожданному забытью.

Боги, как я ошибался.

На лестничной площадке меня чуть не сбил вихрь. Самый настоящий, с руками, ногами и головой. Запыхавшийся, приземистый и довольно упитанный. В черной футболке, шортах и сланцах на босу ногу.

— Петр Ильич!

Вахтер вздрогнул и вновь отвлекся от сериала.

— Чего тебе, Сыроежкин?

Толстячок едва не врезался в стойку.

— У нас сеть упала.

— Меняют оптоволокно, — вздохнул старик. — Я уже десять раз говорил. И эсэмэски вам рассылали.

— А, понятно, — толстяк с важным видом кивнул и задал вполне логичный вопрос: — Закончат когда?

— Без понятия, — вахтер искренне надеялся досмотреть серию «Бандитов Москвы». — Думаю, к вечеру.

— А вы как сериал смотрите? — подозрительно сощурился паренек. — Без соединения?

— На жестком диске сохранен, — отрезал Петр Ильич. — Я всегда так делаю. А база жильцов по локалке доступна.

— Понятно, — кивнул Сыроежкин. — Не смею вас больше отвлекать.

— Топай уже, — буркнул старик.

Сцена доставила мне искреннее удовольствие. Не хотел бы я иметь такого соседа. Вынесет мозг за пару минут — и глазом не моргнет. К счастью, мне выдали ключ-карту от пустующего номера.

Поднимаюсь наверх, не дожидаясь развязки.

На третьем этаже за спиной раздается знакомое пыхтение.

— Фух, еле догнал, — человек-ракета не унимался. — А ты к нам жить, да? На какой этаж? Ты японец или китаец? Вы такие одинаковые, я вас всё время путаю. Программа распределения?

Пытаюсь делать вид, что не слышу.

— Тут людей почти нет, — жалуется парень. — Мы с тобой и еще одна девчонка, она вчера вечером приехала.

— И всё? — опешил я. — Три человека на пять этажей?

Вроде того.

Мы на четвертом.

— А ты в каком номере живешь? — я перехватываю инициативу, чтобы избежать аналогичного вопроса. И скрещиваю пальцы — только бы не в моем блоке.

На четвертом этаже Сыроежкин не стал задерживаться.

Всё плохо.

— В шестидесятом. А ты?

Резко останавливаюсь.

— Невозможно.

— Почему? — удивляется новоявленный сосед.

— Мне сказали, что номер пустует.

— Сбой, наверное, — отмахнулся Сыроежкин. — Мне тоже сказали, что никого не подселят. Но это же здорово, ты прикинь? Сосед, да еще китаец! Офигенно! Вместе жить веселее! А ты хорошо говоришь по-нашему.

Одни восклицательные знаки.

Я понимаю, что коварный план отоспаться после дороги горит синим пламенем.