Вик Разрушитель

Я не мог знать, почему Паше Темкину завысили возраст, и рассуждал с точки зрения обычного мальчишки, видящего только то, что происходит перед его глазами. Или произошла ошибка, или взрослые сознательно обманули нашу Барыню. Оглянувшись по сторонам, заметил старших ребят, направившихся к калитке, ведущей на улицу. В отличие от нас, малышей, им разрешалось покидать территорию приюта без сопровождения до ужина. Марья Дмитриевна организовывала для нас периодические выходы для культурных мероприятий, которые мы с нетерпением ждали. Кино, цирк, купание на пляже – развлечений было не так много, но нам хватало.

Ворон, Олег и Клоп, о чем-то переговариваясь, вышли на улицу, а я, раздираемый обрушившейся на меня тайной, побежал в спальню. Мне было обидно, что Забиякин запретил говорить об открывшихся возможностях. Несправедливо. Я каким-то неведомым чутьем понимал, в каком положении оказался. Рано или поздно кто-то все равно поймет, в чем моя странность. Ладно, если это будут мои сверстники. А если взрослые?

– Ну что? – ко мне бросились пацаны, которых обеспокоила моя травма. – Что там случилось? Почему щит не сработал?

– Не знаю, – я пожал плечами и хлопнулся задом на свою кровать. – Чародей признался, что плохо построил защиту. В самом слабом месте пробило.

– Да не может быть, – Степка тоже подверг сомнению мою версию, как и Ворон ранее. – Он же боевой маг, за такие промахи его сразу бы из армии погнали. Может, у тебя искра появилась?

Товарищ настолько искренне желал мне получить хоть щепотку Дара, что в моем сердце шелохнулась благодарность за такие эмоции. Я похлопал его плечу и завалился на кровать немного отдохнуть. Потрясений за сегодняшний день хватало, но измученный навалившимися событиями организм, да к тому получивший изрядную магическую оплеуху, мгновенно отключился от действительности.

Мой сон был прерван самым беспощадным способом. Кто-то сильно тряс меня за плечо.

– Отвалите! – я дрыгнул ногой, стараясь попасть в настырного гада. Но тряска продолжалась.

– Вставай, Вик! Ужин скоро! – раздался голос Борьки-Селедки. – Если не пойдешь, можно я твою булочку съем?

– Только попробуй! – я с воплем взвился вверх и увидел, что все ржут. Весельчаки!

Но преддверие ужина значительно повысило мое настроение. Захватив полотенце, я пошлепал в ванную комнату, чтобы сполоснуть сонное лицо. После того, как освежился, стало еще лучше. В это время в спальню влетел Василек.

– Пацы! – восторженно завопил он. – Чего скажу!

– Не ори! – всполошились все. – Тише говори!

– Завтра на площади возле Торгового Двора будут проводить показательные бои в ППД! – выдохнул восхищенно Василек. – Гольц по секрету шепнул! За конфету!

– Наврал, гад! – тут же высказался Степка.

– Гольц не врет, когда просит за информацию конфеты! – с умным видом возразил Салтан. – Когда бои будут?

– В полдень начинаются.

– Кто со мной? – Салтан оживился.

– Нам же нельзя за пределы приюта, – негромко произнес Паша Тихий. – Завтра не выходной, накажут.

– Ты можешь оставаться, никто не заплачет, – презрительно произнес Борька. Да, Пашку среди нашей компании тоже мало кто любил. А теперь, когда вскрылись обстоятельства с его искрой, странная неприязнь увеличилась. И Тихий это каким-то невероятным чувством понимал. – Я иду.

– Я тоже, – я даже не ожидал, что такое произнесу. Но посмотреть на бои пилотов в экзоскелетах очень хотелось.

Салтан засмеялся и хлопнул меня по плечу.

– Молоток, Вик! Кто еще?

Отказались только Пашка и Серега Яковлев. Видимо, страх наказания давил на них сильнее, чем желание тайно сбежать с приюта и посмотреть на представление.

– Вякнете Барыне или Агафону – побьем! – показал кулак Салтан отказникам.

Мы договорились после ужина собраться на заднем дворе и обсудить план завтрашнего побега в город. В принципе, ничего трудного здесь не было. Там, где находился пустырь с зарослями высохшего кустарника, под кирпичным забором мы давно прокопали подземный ход. Его мы охраняли тщательно, закрывая дыру с наружной стороны выдранным кустом акации, а изнутри – досками, каждый раз засыпая их землей. Вот через этот ход и решили за два часа до представления убежать из приюта. Да, мы осознанно шли на «преступление», но уж сильно хотелось взглянуть на пилотов в боевых костюмах.

Показательные бои, которые частенько устраивали изготовители экзоскелетов, делившихся на несколько типов костюмов, всегда привлекали большое количество народа. Чтобы популяризовать в массах довольно сложный технологический продукт, по городам ездили специальные группы из заводов-изготовителей со своими «скелетами», как по-простецки называли боевые костюмы обычные люди.

Да, в большей мере экзоскелеты были ориентированы на армию, на частные военные компании (проще говоря – для наемников) и в меньшей степени для спортивных состязаний. Таких костюмов было несколько типов: легкий пехотный полевой доспех с обычным вооружением и тяжелые боевые костюмы с возможностью таскать на себе чуть ли не ракетные установки «земля-земля» и пулеметы крупного калибра. Но самое главное, все эти конструкции работали только с артефактами Стихий, интегрированными в броню костюмов.

А зачем устраивать представление, если «скелеты» для простого населения России были недоступны? Изготовители и не думали о них. В стране хватало наемных военных отрядов, и в первую очередь, именно на эту категорию покупателей и были ориентированы показательные выступления. В больших городах всегда можно наткнуться на частные боевые компании. Работы наемникам, как ни странно, хватало.

Мы легко покинули территорию приюта, один за другим нырнув в лаз, пахнущий сырой землей и мышами, и вылезли на другой стороне забора. Нас спасало еще и то, что с этой стороны находилась целая тополиная аллея. Она и скрывала наше появление на глазах прохожих. Иначе бы давно бдительные граждане настучали участковому.

Единственная проблема, которая могла помешать нам добраться до Торгового Двора – это славенские пацаны. Они контролировали все возможные пути к Гавани и к месту предстоящего развлечения. Стоило только перейти по мосту Федоровский ручей, и уже держи ушки на макушке. Салтан признавался, что пару раз его ловили, но не били. Правда, в воду с головой погрузили, да лягушек за пазуху натолкали. Это и понятно. Нас защищал возраст. Малышей не трогали так, как тех, кому исполнилось тринадцать-четырнадцать лет. С этого момента начинались серьезные проблемы. Пацаны частенько приходили в приют с расквашенными носами и с синяками под глазами.

Но не все было так плохо. Мы спокойно гуляли по Неревскому и Загородскому концам. Там жили наши союзники, но в развлекательных кулачных боях между концами каждый был сам за себя. Традиция.

Через Федоровский ручей мы проскочили благополучно, и чтобы не нарваться на неприятности, спустились к набережной и вдоль парапетов побежали к Торговому Двору.

Нам повезло. Ни на кого не нарвались. Подозреваю, что вся шпана Славенского конца тоже ринулась смотреть редкое представление. Мы продрались сквозь возбужденную толпу народа, идущую по направлению к странной конструкции, возвышавшейся на площади неподалеку от купеческих лавок.

Она представляла собой большую арену, вокруг которой возвели металлические штыри, а на них натянули прочную и гибкую металлическую сетку. К этому ограждению вплотную стоял автофургон, в котором, по логике происходящего, находились пилоты и их костюмы. Выходя из фургона, они сразу попадали на деревянный помост, спускавшийся ко входу на арену.

– Дядя, пусти! – пыхтел впереди Салтан. Следом ломились мы, получая, где легкие, а где и довольно увесистые подзатыльники от раздраженных мужиков, столпившихся возле сетки. Но все-таки прорвались и оказались почти рядом с ареной.

– Можно между ног пролезть, – предложил Степка, – сразу в первом ряду окажемся.

– Затопчут, – пыхтя от усердия, ответил Борька-Селедка. – Эй, чего руки распускаешь!