В горах моё сердце

В последний понедельник осени Лена ждала гостей. Ноябрь выдался холодным и ветреным, несмотря на солнечную погоду, холмистые леса больше не были изумрудно-зелеными или рыжими, листья облетели, и холмы оделись в ершистый панцирь из голых деревьев. Лена натаскала из сарая побольше дров, чтобы не бегать лишний раз на холод, замесила тесто, приготовила начинку. На обеденном столе призывно поблескивала бутылка араки (самогона), которую они с Софьей и Лейлой дружно гнали летом, а потом также дружно разделили между собой. Дядя Мурат будет доволен ею. Лена в этом уверена. Рядом с аракой стояли баночки с солениями.

Старые деревянные окна пропускали уличный шум, и Лена ждала шелеста шин подъезжающей машины, но уже в который раз услышала, как застучали копыта Вавилона, поскакавшего мимо ее дома. Силой воли удержала себя на месте и не выглянула на улицу, а ведь так хотелось украдкой взглянуть на наездника. Воображение рисовало Аслана на красивом рыжем коне, которого она однажды погладила украдкой, а в другой раз скормила ему яблоко.

Аслан все эти недели провел высоко в горах. В селе бывал изредка. И избегать его получалось довольно успешно. Правда Лена не прилагала к этому делу практически никаких усилий, почему-то само собой выходило, что их пути не пересекались. Иногда ее больно колола мысль, что это не она, а он ее сторонится.

Теперь там, на высоких склонах, где паслось стадо, выпал первый снег, и Аслан вместе с остальными мужчинами вернулся в аул на радость Софье, которая ждала Джамала, и Лейле, которая ждала Аслана и своего мужа.

А вот Лена уверяла себя, что не ждала никого. Но сердце пропускало один удар каждый раз, стоило ему появиться в зоне видимости. Лене стоило больших усилий удержать беспристрастное выражение на лице, но было обидно, что он не обращает на нее никакого внимания. Он так же беззлобно шутил над всеми, улыбался, помогал соседям, осматривая их скотину и прочих животных. Иногда, по мере своих возможностей, лечил людей, в общем, жил своей насыщенной сельской жизнью, в которой Лена стала просто еще одной соседкой. Никем. Как она и хотела.

По ночам душа переворачивалась, не давая уснуть. Буйное воображение рисовало Аслана в объятиях другой женщины, почему-то похожей на Мадину. Лена удивлялась себе. Но стоило уснуть, как она переносилась в жаркую августовскую ночь, где под пение кузнечиков он ее снова целовал.

«Это скоро пройдет», - говорила она себе, но время шло и ничего не менялось. А однажды Лена не смогла открыть красную дверцу между их участками. Ее с той стороны чем-то подперли. Это резануло по сердцу даже больнее, чем его равнодушие.

Со стороны улицы слышалось деловое перекрикивание соседей. Сегодня начинается праздник урожая, а это значит, что гуляние будет продолжаться неделю. Последний понедельник осени особенный, как и первый понедельник зимы. В эти дни семья празднует в своем узком кругу. Все остальные дни недели люди ходят друг к другу в гости и отмечают конец сбора урожая вместе.

Печь дышала жаром. Пироги выходили как на подбор. Хоть в каталог национальной выпечки выставляй, если такой существует. Послышалось, наконец, как колеса машины прошуршали по гальке. Лена выглянула из окна – дядя Мурат приехал, а с ним и тетя Изета с Мадиной.

Лена выскочила на улицу.

- Наконец-то вы приехали! Я уже заждалась!

Первые объятия достались дяде.

- Я тоже соскучился, - улыбнулся дядя Мурат, погладив Лену по голове.

Из машины выпорхнули тетя и сестра. Сестра демонстративно куталась в шубу и сверкала драгоценностями так, будто собралась в театр, а не на шашлыки. Соседи заинтересованно на них поглядывали.

- И ты здесь живешь? – оглядываясь по сторонам, спросила тетя Изета. – В селе несладко.

- Мне нравится, - усмехнулась Лена. – Тяжело было первое время. Оказалось, что я ничего не умею, хотя раньше считала себя хорошей хозяйкой.

- Каждому свое, - сказала Мадина, пожав плечами.

Дядя Мурат хмуро на нее посмотрел.

- Салико дома, ты не знаешь? – спросил он.

- Дома должен быть. Они собирались жарить шашлыки из баранины. Судя по запаху, этим и занимаются.

Запах в воздухе действительно витал одуряющий, почти в каждом дворе жарилось мясо.

- Он говорил, что его сын мясо хорошее продает. Я поэтому ничего с собой не привез. Шашлык в горах – святое дело! Пойду, спрошу у него.

- А мы тортик привезли, какой ты любишь, - сказала Мадина, глядя на уходящего отца.

Наступила пауза, чтобы хоть как-то ее заполнить Лена решила сказать комплимент:

- Спасибо за торт. Чудесно выглядите. Похорошели обе.

- Спасибо, дорогая. Майя Сергеевна постаралась.

- Да, у мамы шикарный салон красоты, - вздернула подбородок Мадина.

- У мамы? – непонимающе спросила Лена.

- Майя Сергеевна просит называть ее мамой. У нас Давидом все серьезно.

- Рада за вас с Давидом. Пойдемте в дом?.

Тетя Изета с видом полноценной хозяйки положения прошла вперед.

Мадина схватила Лену за локоть.

- Лена, постой. Скажи, а это кто? – стрельнула она глазками в сторону соседского дома.

Лена повернулась, хотя знала, кого она там увидит. Аслан стоял к ним спиной и снимал седло с Вавилона. Точные, изящные движения рук, свободный свитер, под которым угадывалась игра мышц, старые джинсы, облегающие стройные ноги, заправлены в кожаные сапоги. Девушки подвисли. Первой опомнилась Лена.

- Это мой сосед.

- Да?! Ходячий секс. Он, пока мы разговаривали, на нас так смотрел! Я ему точно понравилась, - с придыханием сказала Мадина.

- Хорошо, что у вас с Давидом все серьезно, - ввернула Лена нахмурившись.

- Имеешь на него виды? Понимаю.

- Нет, - просто сказала Лена. – Просто у него нет матери с крутым салоном красоты.

- Завидуешь мне? – самодовольно усмехнулась Мадина, поглаживая свои меха.

- Если только чуть-чуть. Пошли домой, я замерзла уже.

Мадина шла походкой от бедра. Лена пропустила ее чуть вперед и, не удержавшись, глянула на соседа. Он подмигнул ей и приветственно махнул рукой. Она механически повторила его жест. Вот и все общение.