Впечатление. Восходящее солнце

Пятый прикусил щеку и зажмурился. Глубоко вздохнул.

— Значит, ферма?

— Да. Я этим займусь. А ты…

— Я скажу Дейву, — голос Пятого звучал сипло. Слова не давались, в горле пересохло и каждый звук царапал.

Миранда кивнула.

— И поговори с семьёй. Объясни, что мы решили.

В этот раз кивнул Пятый. Ещё немного помолчал.

— Прости. Что подумал, ты хочешь отправить его в отель «Забвение».

— Не за что прощать, — Миранда погладила его по щеке, а потом надавила пальцем на нос. — Я одна из глав Комиссии. С моего благословения творится много страшных вещей. Что ещё тебе оставалось думать?.. Но с другой стороны, — она широко улыбнулась. — Ты хладнокровный убийца.

Пятый хмыкнул:

— Мы друг друга заслуживаем.

— Мы друг другу предназначены, Пятый, — Миранда вскинула голову, а потом встала и потянула его к прихожей. — Прекращай киснуть, нам пора на работу.

Спустя неделю, рано утром, оставив Миранду спокойно спать, Пятый оделся, сунул в карман записку с координатами выбранной фермы, взял чемодан и перенёсся в квартиру Клауса и Дейва.

Он точно знал, когда должен появиться, и с Клаусом даже не пересёкся.

— Быстро вы сегодня, я ещё даже не… — выглянул из ванной комнаты Дейв и осёкся, увидев Пятого.

Пятый поставил чемодан, перехватил висящий поверх водолазки полый кулон и нервно перебрал в пальцах. Выпустил. Сделал глубокий вдох.

— Нужно поговорить.

Дейв буднично пожал плечами, и от того, с какой лёгкостью он отнёсся к его внезапному появлению, Пятому стало ещё больше не по себе.

— Нужно так нужно, — Дейв кивнул в сторону кухни, и Пятый, глядя только перед собой, даже не прошёл, а сразу перенёсся на кухню. Подождал немного и кивнул, когда Дейв его догнал. На столе тут же появились две чашки и горячая сковорода с глазуньей, тостами и беконом.

— Будешь? — спросил Дейв.

Пятый, пусть и не завтракал, всё равно не смог заставить себя даже посмотреть на еду. Мотнул головой, взялся за чашку и сделал большой глоток кофе. Желудок заурчал, Пятый прикусил щёку и опустил взгляд.

И тут же снова посмотрел на Дейва. Ему в глаза.

— Я так и не придумал никаких фраз, которые могли бы тебя подготовить к тому, что ты сейчас услышишь, поэтому я скажу как есть. Ты умрёшь через неделю.

Дейв как раз начал есть. Тихо хмыкнул, но улыбки как не было.

— Не очень понял сейчас.

Пятый молчал. Просто смотрел на Дейва, нахмурившись и поджав губы. Они оба знали, что Пятый очень редко шутил. А такой розыгрыш был совершенно не в его стиле.

— Панируешь ещё что-то сказать или это всё и мне нужно реагировать?

— Ты разобьёшься на мотоцикле, — сказал Пятый не моргая. — Я несколько месяцев знаю, пытался понять, что нужно сделать, чтобы этой аварии не случилось. Но, — он снова глубоко вздохнул. — Это фиксированная точка во времени. Как ваша встреча, так и твоя смерть.

Дейв тоже уставился перед собой.

— Уоу, вот это охренеть. Я даже… — он кашлянул и вдруг снова поднял глаза на Пятого. — Зачем ты рассказываешь всё это мне?

— Я хочу дать тебе возможность сказать Клаусу всё, что ты раньше ему сказать не решался. Это единственное, что я могу для тебя сделать. Дать тебе возможность с ним попрощаться.

Дейв замер. Помолчал какое-то время, и по тому, как напрягалась его челюсть, как бегали глаза, Пятый понимал, что он задаёт самому себе вопросы, на которые сам же даёт ответы.

Молчание было тяжёлым и прервал его снова Дейв.

— Ты сказал «попрощаться» с ним. Значит, он справится? С ним всё будет хорошо?

— Он будет жить, но… — Пятый поджал губы и качнул головой. Очевидно было, что Клаус начнёт глушить боль единственным способом, который знает. — В этот раз я буду рядом. Я позабочусь о нём. Это не очень утешительно звучит, но я даю тебе слово, что он не будет один.

Пятый не отрицал, что он последний, кого захочет видеть Клаус. Что как бы он ни старался, Клаус всё равно соскользнёт.

Но в этот раз он мог хотя бы попытаться.

Дейв ударил кулаком по столу. Звякнула посуда, он подскочил и метнулся к раковине. Пятый даже не вздрогнул.

— Он справится, конечно, — Дейв сжал пальцами край раковины. — Он выбрался после смерти родных и сейчас справится. А потом я смогу с ним встретиться. Когда ты его вытащишь. Так ведь?

— Если ты придёшь к нему. Если он позовёт, — Пятый так и смотрел только на своё отражение в чёрном кофе. Он помолчал ещё немного, кусая губы, прежде чем сумел выдохнуть: — Мне жаль, Дейв.

Дейв молчал ещё какое-то время. Напряжённый. Пятый не знал, что ещё сказать, поэтому тоже не издавал ни звука.

Дейв несколько раз покачнулся вперёд и назад, и замер, когда с полки упала пачка макарон. Ещё через пару секунд — смесь для оладий. Пятый резко развернулся.

— Что ж ребят, пора готовить приветственную вечеринку, — хмыкнул Дейва, а потом повернулся к Пятому. Сказать ничего, правда, не успел — со стола упала вилка. — Кажется, они тоже хотят поучаствовать в беседе.

— О, я бы с радостью перекинулся с ними парой слов, — Пятый снова сделал глоток кофе, будто оживая.

Ему было о чём поговорить с братьями и сёстрами — о будущем Клауса и о том, как они могут помочь. Как они могут помочь пока они могут помочь.

— Что, ребята, хотите попробовать пару фокусов с фонариками, или договоримся с Клаусом, чтобы он нас пустил в одну комнату на минутку?

Даже сарказм сейчас не звучал как сарказм, а как нелепая попытка сменить тему.

В ответ только раздался стук по стеклу настенных часов. Как будто он мог забыть о времени.

— Одна неделя, значит?

Пятый кивнул. Допил свой кофе, встал и сам сполоснул чашку в раковине, чтобы хоть чем-то занять руки.

— Он просил не говорить ему будущее, — заметил Пятый. Обернулся, глядя на Дейва. — Хотя на его месте я бы хотел о таком знать, — поморщился. — Напиши мне, если я тебе понадоблюсь, Дейв. Захочешь сводить его на свидание в Новогоднюю ночь на Елисейские поля, ещё что-нибудь… — он прокашлялся. Замолк. — Я останусь, чтобы поговорить с ребятами.

— Наверное. Не знаю. Если бы я знал что… — Дейв дёрнул плечом, — потеряю Клауса через неделю, я бы как минимум зациклился на том, как его спасти. Извёл себя и бездарно растратил бы последнее отведённое нам время. Возможно это жестоко и неправильно, но я не хочу отнимать у него последнюю неделю жизни. И у себя тоже.

Он помолчал немного, потом помассировал шею и вздохнул.

— Спасибо, Пятый.

— Было бы за что говорить спасибо, — Пятый тихо хмыкнул и качнул головой. Потом взглянул на часы и замялся. Хотелось как-то разрядить обстановку. — Останавливать Апокалипсис меня отправляли не одного. У меня была напарница, лучшая из лучших в Комиссии, нас тренировали вместе. Бен убил её родителей, она заслуживала… права на месть, — он полуприсел на стойку рядом с Дейвом и скрестил руки. — Это была Лайла. И я бросил её в Комиссии, уверенный, что Апокалипсис будет стоить нам жизней. Я не хотел, чтобы она погибла. Был уверен, что остановлю Бена, но умру в процессе. И это… — он замялся, не зная, какое слово лучше подобрать. Не справился и начал совсем с другого. — Я не боялся смерти, потому что я к ней привык. Потому что я жил с ней рука об руку долгие годы, едва не соскальзывая в пропасть. Это просто когда ты один. И сложно, когда кто-то ждёт твоего возвращения.