Страница 242 из 379
Лонгаронель вернулся к очагу, оставив последние слова дварра без ответа.
Виз постоял, глядя ему в спину. А потом направился к Зэнделу.
— Лон, ты не перебарщиваешь с доверием к нему? — шёпотом спросил Дальгондер, приблизившись к самому уху вампира.
— Надеюсь, что нет.
— Только надеешься? Как мило. Я вот, например, совсем не уверен, что мы не поплатимся за твоё доверие.
— Лонгаронель, ты снял с него ловушку? — в изумлении спросила Дайнрис, узрев, что дварр магичит над раненным вампиром.
— Да. Пусть поработает на благо общества.
— Нет, у тебя точно не все дома! Он же один из самых сильных магов Митрабарда!
— Я слежу за ним, — одними губами ответил Лонгаронель.
— Да ты пикнуть не успеешь, как он убьёт тебя! — тоже перешла на тишайший шёпот Дайнрис.
— К твоему сведению, я тоже один из лучших магов Бордгира.
— Только любой, даже самый завалящий дварр сильнее вампира.
Она поднялась и подошла к раненым:
— Зэндел, скажи, это он тебя мучил?
— Нет. Его отец.
Вампир предпочитал вовсе не смотреть на своего нового лекаря. Насколько тот ему неприятен, было видно невооружённым взглядом. Однако дварр словно бы вовсе не замечал реакции пациента, выполняя свою работу с абсолютно равнодушным видом.
Наверное, и резал бы вампира он с точно таким же видом. Хотя нет, в этом случае на его лице наверняка отражалось бы наслаждение.
— Но он тоже участвовал? — продолжила расспросы Дайнрис.
— Нет. Только присутствовал иногда.
— Помолчал бы ты, когда тобой занимаются, — не самым добрым тоном посоветовал Виз.
— Остальные двое, к твоей радости, будут абсолютно молчаливы, — пробурчал Зэндел.
— Ну, как отец сломал челюсть парню, я помню. А с девушкой-то что? — полюбопытствовал дварр.
— Связки сорвала.
— И до сих пор не прошло? — удивился он. — Вас ведь уже две недели никто не трогал.
— Зато до этого так хорошо трогали, что организму, видать, в эти две недели не до залечивания связок было.
— Да, отец меры никогда не знал.
— Ты, как будто, знал, — окончательно обозлился Зэндел. — Ты ведь, как и он, из касты убийц!
Глаза дварра полыхнули гневом:
— Может, тебе тоже связки подкоротить?! Или всё-таки заткнёшься?
— Виз, напои его, — распорядился Лонгаронель.
— Его собственной кровью? С удовольствием, — дварр явно был зол не на шутку.
— Нет, своей.
— Что? — он аж застыл в оторопи.
— Что слышал. Здесь все по очереди выступают в роли доноров. Уж не думал ли ты, что станешь исключением?!
Глаза дварра потемнели в ярости, а грудь тяжело вздымалась. Он смотрел на Лонгаронеля так, что казалось – вот-вот нападёт. Вампир отвечал ему взглядом, в котором чётко читалось, что он от принятого решение не отступит.
И тут же Зэндел громко заявил:
— Не буду я пить кровь этого урода.
— Будешь, — ответил Лонгаронель тоном, не допускающим возражений. — Ибо дал слово слушаться. Виз, я жду.
— Похоже, я ошибся, — процедил сквозь зубы дварр. — Участь золо лучше.
— Можешь уходить. Раз помочь товарищу для тебя страшнее самых зверских пыток.
Виз застыл в нерешительности:
— И ты правда выпустишь меня отсюда живым?
— Скатертью дорога. Пока ты доберёшься до своих, им будет уже не догнать нас.
— Лонгаронель, что ты делаешь! — зашептала ему на ухо Линдэйл. — Нас они, может, и не догонят, а вот с деревней расправятся. Прямиком туда эта тварь их и поведёт!
— Нет у меня больше своих, — отрешённо произнёс Виз. — Кусай, кровопийца, — он подставил Зэнделу запястье.
Вампир больше спорить не стал, покорно вонзив клыки в руку дварра.
— Я был уверен, что он не уйдёт, — прошептал Лонгаронель на ухо Линдэйл.
— А если бы всё-таки ушёл?
— Не ушёл бы. Он может хорохориться сколько угодно, но унижения боится больше смерти. А быть золо, как я понял, величайшее из унижений.
— Если только он вообще не наврал про этих золо.
***
Следующим днём они ехали до самой темноты. Хотя мороз усилился, но нужно было наверстать упущенное в предыдущие сутки. Дальше будет только холоднее – близился разгар зимы.
Вечером всё было как вчера. Собрали типи, разожгли огонь, накормили раненых, поужинали сами. Виз снова ел отдельно.