Сельский роман

– Я не местный. Приезжий, – раздраженно, повысив голос, произнес парень.

– Я не местный. Приезжий, – раздраженно, повысив голос, произнес парень.

Девушка, осознав его волнение, вскочила и стала стягивать с волос косынку. Сначала она схватила медицинский чемоданчик , стоящий на белом столике, затем, бросилась к своим сапогам, стоящим в прихожей. – Ну, если человеку так плохо, что нельзя ждать и минуты, то я бегу! Я могу вызвать из района машину скорой помощи!

– Нет. Слава остановил девушку, прикоснувшись к ее плечу. В зеленых и необычно ярких глазах медсестры он заметил неподдельное волнение. – Пять минут можно подождать. Лучше будет, если придет сама Мария Ивановна.

Мария Ивановна! Слава помнил эту женщину. Отличный врач! Еще в школьные годы, отдыхая в деревне, он не раз подхватывал простуду, и тогда приходила к ним в дом Мария Ивановна.

Всегда вторгалась шумно, имела грубоватый нрав и очень громкий голос. На шее неизменно висела резиновая трубка, концы которой она вставляла в уши и внимательно прослушивала грудь Славика, прикасаясь к ней холодным железом. И осматривала горло, прикасаясь к языку чайной ложкой.

Мария Ивановна была самым уважаемым человеком в деревне.

– Не перевелись еще специалисты, знающие свое дело, в наших деревнях, – подумал Слава, – и эта сильная, умная женщина до сих пор на своем посту.

Обрадованный тем, что увидит знакомого человека, Слава назвал адрес:

– Улица Центральная, дом двадцать. Тут рядом. Только попросите ее скорей прийти.

– А как зовут больного? – спросила девушка, накинув на плечи белый халат. Она поставила свой чемоданчик на место, вновь села за стол и взяла в руки карандаш.

– Дед Савелий. Фамилию не знаю.

– Сколько ему лет?

– Не знаю. Предполагаю, что больше восьмидесяти, но меньше девяноста.

– Обязательно придем. Если Мария Ивановна не сможет, то сама приду, посмотрю. Меня зовут Елена. Голос девушки был мягкий и дружелюбный, наполненный состраданием. – А вы, дедушкин родственник?

– Нет. Дом, в который я приехал, находится по соседству. Меня зовут Слава. Я побегу к старику. Надеюсь на вашу помощь.

– Дед, ты меня слышишь? – парень склонился над стариком, присел на край кровати и дотронулся ладонью до его руки. Рука слегка вздрогнула, затем по телу больного прошла дрожь.

– Внучек, – промолвил, с трудом разжав синие губы, старик, не открывая глаза.

– Сейчас врач придет… – начал говорить Слава, но вдруг, дед с неимоверной силой впился своей рукой в его руку. Слава вздрогнул всем телом от неожиданности, ощутив эту силу. Дед вонзил свои давно нестриженые ногти в кожу Славиной руки.

По его больному телу пробегали судороги, закрытые веки дрожали, и казалось, что под ними вращаются глаза. Слава попытался вырвать руку. Ему стало больно.

Жар прошел по молодому телу парня и выступил на лбу холодным потом. Он подумал, что в эту минуту умирает человек. И это вызвало чувство страха.

Несколько секунд прошло или минут…

Он на мгновение потерял представление о времени.

– Кто здесь больной? – раздался громкий голос Марии Ивановны, как-будто, разорвавший тишину дома.

Слава пришел в себя и с облегчением вздохнул, пытаясь отодрать свою руку от руки деда.

Мария Ивановна склонилась над постелью и резко положила холодную ладонь на лоб больного. Дед вздрогнул, и разжал, наконец, руку.

Слава вскочил с кровати. Оглушенный непонятной внутренней энергией он вышел во двор и бессильно сел на ступеньку крыльца. Пришлось закурить, чтобы справиться с испугом.

– Поживет еще дедушка, – радостно сказала Мария Ивановна, выглянув на крыльцо через некоторое время. Слава зашел в дом. Дед лежал с открытыми глазами, безразлично смотрел на него.

Тут только, при свете солнечных лучей, падающих из окна, Славка впервые разглядел его: нос с горбинкой, сухой рот с тонкими губами, глубокие морщины на лице, длинные седые волосы.

Взгляд выцветших глаз был равнодушным, и казалось, что старик не доволен, что его потревожили, не дали спокойно умереть.

Мария Ивановна собирала свой медицинский чемоданчик, складывая туда шприцы и аппарат для измерения давления.

– Я ему уколы сделала: два внутримышечных и один внутривенный для поддержания работы сердца, витамины. Кроме того, что у дедушки больное сердце – тахикардия, у него еще и крайняя степень истощения, – объяснила Мария Ивановна. – После обеда пришлю Елену сделать процедуры. Ты старика не бросай. Бульоном его накорми. Нужно его заставлять кушать. Я думаю, он переживает за то, что внук не приезжает к нему, поэтому и плохо ест. У него других родственников нет, кроме внука, да и тот забыл сюда дорогу.

– Как внука зовут, дедушка? – спросила громко врач.

– Пашка, – с трудом разжав тонкие бледные губы, тихо выговорил старик.

– Ну, вот! Заговорил! Значит, лучше ему, – сказала Мария Ивановна, застегнув чемодан. – Видела я его внука. Года два назад, приезжал на дорогой иномарке. Вон, видать, и телевизор деду привез из Москвы.

Она кивнула на дорогой телевизор, стоящий на дубовой тумбочке в углу комнаты, который не вписывался в простую обстановку старческого жилища.

– В Москве, говорят, живет. Это он тебе телефон оставил? – спросила Мария Ивановна, показав на деревянный, самодельный сундук у кровати. Только тут Слава заметил, что на сундуке лежит черный мобильный телефон и рядом с ним зарядное устройство. Он взял в руки телефон, и стал разглядывать.

– Заряжен. Видимо, дедушка им пользуется. Вызовы были …

Дед утвердительно моргнул глазами. У него не было сил разговаривать.

Мария Ивановна направилась к выходу, указав жестом Славе, чтобы он вышел с ней.

– Сейчас же позвони его внуку. Скажи: «Дед в тяжелом состоянии, нуждается в уходе». Пусть собирается и приезжает. А Елена принесет сегодня рецепт на лекарства, тогда еще раз позвоните внуку, и продиктуете названия, чтобы привез эти лекарства. У нас здесь таких не купишь. По хорошему, нужно бы, дедушку в районную больницу направить, но там таких стариков не берут. Отвечают, что нет мест. Но, это, конечно, отговорка. Это я точно знаю, и ничего не меняется…

– Спасибо, Мария Ивановна.

Мария Ивановна, задержавшись у калитки, улыбнулась Славке. – Я тебя припоминаю…

– Несколько лет я здесь не был. Виновато сказал Слава. – А что известно о семье старика?

– Он вдовец не один десяток лет. Дочь его, в давние времена, умотала в Москву учиться на артистку. Потом, говорят, работала в театре, вышла замуж за богатого немолодого человека, родила ребенка – Пашку. Когда сын был уже учеником старших классов, она закрутила любовь с каким-то заезжим иностранным артистом, сбежала с ним заграницу. Пашка остался жить в Москве со своим отцом, а его мать в далеких краях, так и сгинула без вести. Дочь Савелия уже не помнит никто, а Пашка к деду мальчишкой часто приезжал, потом все реже, а теперь годами не показывается.

Закончив этот короткий рассказ, и поругав пропащую дочь Савелия и внука Пашку, Мария Ивановна ушла, а Славик вернулся в дом больного. Он взял телефон с тумбочки, открыл в нем справочник. В справочнике был всего один номер. Имя – «Пашка».

– Я наберу этот номер? – спросил он у Савелия. Тот беззвучно кивнул. Славик сделал вызов. Пошли гудки.

– Слушаю, – отозвался в трубке мужской, бархатный голос, – Дедушка?

– Это его сосед. Здравствуйте, – сказал Слава. – Дед Савелий не может разговаривать, потому что плохо себя чувствует.

– Как он? Что случилось?!

– Лежит. Я врача вызывал. Врач сказал, чтобы вы приезжали немедленно, потому что дедушка нуждается в уходе, и лекарствах, которых здесь нет.

– Да. Я знаю, что он болен. Не могу вырваться. Тут на работе запарка такая…. А дед мне вчера утром позвонил и попросил приехать. Я по голосу понял, что он плох, а выехать не смог. Поймите! Если я сейчас сорвусь с работы хоть на день, то подведу многих людей!

В голосе неведомого мужчины по имени Пашка зазвучала нота отчаяния. Конечно, он чувствовал себя страшно виноватым в том, что не выехал к одинокому дедушке тот час, после его звонка.