Страница 30 из 38
Что теперь?
Бежать, спасаться, мелькнуло в голове.
Но как?
Она перевела рычаг в положение заднего хода. Нога Майка стояла на педали тормоза. Чарлин вытянула руку, обхватила его расслабленную, ставшую вялой щиколотку и сдвинула ступню на пол. Вжавшись в нишу для ног, Чарлин изо всех сил надавила ладонью на педаль акселератора, нависая над ней всем телом, всей своей тяжестью. Машина дернулась и медленно покатилась назад. Чарлин, не имея возможности приподняться, не знала, что происходит.
Но все же они двигались.
Ладонью она вдавливала педаль в пол, когда машина мягко на что-то наткнулась, возможно, на бордюрный камень. От толчка Чарлин ударилась головой о рулевую колонку. Приподнявшись, она попыталась плечом удерживать руль, а левой рукой нажимать на педаль акселератора. Снова толчок. Чарлин давила на педаль. Машина плавно покатилась, но это длилось лишь мгновение. Тишину прорезал резкий долгий сигнал, визг покрышек и ужасный шелестящий звук движения потерявших управление машин.
Последовал удар, сильный толчок, и мир погрузился в темноту.
Глава 19
Офицер Дейли побледнел. Перлмуттер выпрямился на стуле:
– Что там?
Дейли смотрел на листок бумаги в своей руке, словно опасаясь, что может раствориться в воздухе.
– Что-то не складывается, кэп.
В начале полицейской карьеры Перлмуттер ненавидел ночные смены. Тишина и одиночество были для него наказанием. Он вырос в большой – семеро детей – семье и не мыслил себе иной жизни. Они с женой Мэрион планировали завести большую семью. Перлмуттер все продумал заранее – барбекю, по выходным тренировки детской команды, школьные собрания, вечером в пятницу семейный просмотр телевизора, летние ночи на веранде – словом, копия его детства в Бруклине, но в пригородной версии, то есть в просторном доме.
У его бабки была привычка к месту и не к месту сыпать еврейскими пословицами. Любимым выражением Стью Перлмуттера было: «Когда люди планируют, Бог смеется». Мэрион, единственная женщина, которую он любил в своей жизни, умерла от эмболии в тридцать один год. Она была в кухне, делала сэндвич их единственному сыну Сэмми, когда воздушный пузырек разорвал какой-то важный сосуд. Мэрион умерла мгновенно, еще до того, как упала на пол.
Жизнь самого Перлмуттера в тот день в каком-то смысле тоже закончилась. Он растил Сэмми как умел, но, правду сказать, душа у него к этому не лежала. Перлмуттер любил сына и свою работу, но жил для Мэрион. Дом и Сэмми живо напоминали ему о Мэрион и обо всем, чему не суждено было сбыться. На работе в одиночестве ночных смен ему почти удавалось забыть об этом.
Да и то сказать, дело прошлое. Сэмми уже в колледже. Несмотря на невнимание отца, парень вырос хороший. Здесь, пожалуй, тоже просится какая-нибудь еврейская пословица, но Перлмуттер не мог ничего подобрать.
Кивнув Дейли на стул, он нетерпеливо спросил:
– Так что случилось?
– Та женщина, Грейс Лоусон…
– А!.. – произнес капитан Перлмуттер.
– А?
– Я тоже как раз о ней думаю.
– Есть в ее деле что-то странное, капитан.
– Согласен.
– А я думал, только мне это дело не дает покоя.
Перлмуттер качнулся на стуле.
– Знаешь, кто она?
– Миссис Лоусон?
– Ну да.
– Художница.
– Не только. Ты заметил, что она хромает?
– Конечно.
– Она по мужу Лоусон. Раньше ее звали Грейс Шарп.
Дейли непонимающе смотрел на капитана.
– Ты что, не слышал о Бостонской давке?
– О беспорядках на рок-концерте?
– Да нет, произошла настоящая давка. Много народу погибло.
– Она там была?
Перлмуттер кивнул.
– Ее сильно помяли, она была в коме. Теленовости уделяли ей по пятнадцать минут в день, затем ажиотаж поутих.
– Давно это было?
– Пятнадцать-шестнадцать лет назад.
– И вы так хорошо помните?
– О, шум был на всю страну. А я к тому же очень любил «Джимми Экс бэнд».
– Вы? – удивился Дейли.
– Ну, не всегда же я был старым пердуном.
– Я слушал их диск – по-моему, классно. По радио до сих пор крутят «Бледные чернила».
– Да, это одна из лучших песен.
Мэрион тоже любила группу Джимми Экса. Перлмуттер помнил, как она сидела, закрыв глаза, в наушниках, из которых доносилась мелодия «Бледных чернил», и беззвучно подпевала, шевеля губами. Он с усилием прогнал воспоминание.
– А почему они не выступают?
– После массовой гибели зрителей на концерте группа распалась. Джимми Экс – я уже забыл его настоящее имя, – фронтмен и автор песен, вообще исчез куда-то. – Перлмуттер кивнул на листок в руке Дейли. – Что это?
– Об этом я и хотел поговорить.
– Новости по делу Лоусона?
– Не знаю. – Пауза. – Может быть.
Перлмуттер заложил руки за голову.
– Начинай.
– Сегодня с утра Ди Бартола принял еще одно заявление о пропавшем муже.
– Сходство с делом Лоусона?
– Нет. На первый взгляд нет. Пропавший вообще был в разводе – и не такой чистенький, как Лоусон.
– Что, были приводы или…
– Сидел за избиение.
– Имя?
– Рокки Конвелл.
– Правда Рокки, что ли?
– Так написано в свидетельстве о рождении.
– Ну бывают же родители, – поморщился Перлмуттер. – Подожди, а откуда я его знаю?
– Он недолго играл в футбольной лиге.
Перлмуттер подумал и пожал плечами:
– Так что там с ним?
– Ну, как я уже сказал, тут все еще банальнее, чем у Лоусонов, – пропал бывший муж, который обещал сегодня утром повезти жену по магазинам. Вообще ерунда какая-то, но Ди Бартола увидел эту жену – ну просто королева, зовут Лоррейн. Вы знаете Ди Бартолу…
– Свинья, – кивнул Перлмуттер. – Из первой десятки, между Ассошиэйтед Пресс и Юнайтед Пресс Интернэшнл.
– Да. Вот он и решил потрафить красавице. От мужа она ушла, может, ему что-нибудь и обломится.
– Очень профессионально, – поморщился Перлмуттер. – Продолжай.
– И здесь начались чудеса. – Дейли облизнул губы. – Ди Бартола сделал простую вещь – проверил карту для проезда через электронные терминалы.
– Как и ты.
– В точности как я.
– Что значит – в точности?
– Согласно результатам проверки, – Дейли сделал еще один шаг в комнату, – вчера вечером Рокки Конвелл проехал шестнадцатый пункт сбора оплаты Нью-Йоркского шоссе ровно в десять двадцать шесть.
Перлмуттер уставился на Дейли.
– Да, в то же время и на той же дороге, что и Джек Лоусон.
Перлмуттер пробежал глазами отчет.
– Ты в этом уверен? Ди Бартола не мог случайно наткнуться на ту же дату и время, что и мы?
– Проверил дважды. Ошибки нет. Конвелл и Лоусон пересекли шестнадцатый пункт в одно и то же время, значит ехали вместе.
Перлмуттер подумал и покачал головой:
– Нет.
– Вы думаете, совпадение? – в замешательстве спросил Дейли.
– Две разные машины, одновременно проезжающие пункт оплаты? Маловероятно.
– А как тогда?
– Не знаю, – задумался Перлмуттер. – Представим, что они, ну, не знаю… убежали вместе. Или Конвелл похитил Лоусона. Или Лоусон Конвелла – в общем, как-то так. Будь они в одной машине, карту приложили бы один раз, а не два.
– Правильно.
– Но они были на двух машинах, вот что непонятно. Двое мужчин на своих тачках проезжают пункт оплаты в одно и то же время и исчезают.
– Нет, Лоусон звонил жене, – возразил Дейли. – Сказал, что она его задавила, помните?
Оба задумались.
Дейли заговорил первым:
– Хотите, я позвоню миз Лоусон и спрошу, не знает ли она Конвелла?
Перлмуттер задумался, пощипывая нижнюю губу.
– Пока не надо. Да и поздно уже, у нее дети.
– Тогда что будем делать?
– Искать. Сперва поговорим с бывшей женой Рокки Конвелла. Посмотрим, не обнаружится ли связь между ним и Лоусоном. Проверь его машину по компьютеру, посмотри, что это даст.
Зазвонил телефон. Дейли, заменявший телефонистку, которой не было в штате, снял трубку, послушал и повернулся к Перлмуттеру.