Фиговый листок

– Да, золотое времечко, – сказал я.

– Одному только Пьятту было такое под силу, но однажды и ему не повезло. Но он хоть умер в своей постели, а вот старина Фред Джексон потерял обе ноги.

В который уже раз, находясь на задании и вовлекая в разговор кого-нибудь из местных, я нападал на золотую жилу, но не так скоро, как нынче.

Как бы невзначай я спросил:

– Фред Джексон? Не отец ли он Митча Джексона, героя войны?

Старик пристально посмотрел на меня:

– Верно. А как вы узнали, что Фред живет здесь?

– Я не знал. Это вы мне сказали. – Я сделал честные глаза. – Простите, не расслышал ваше имя… Меня зовут Дирк Уоллес.

– Сайлас Вуд. Рад познакомиться, мистер Уоллес. Чем занимаетесь?

– Работаю в агентстве.

– В агентстве. Что значит «в агентстве»?

– Собираю информацию – справочный материал для писателей.

Похоже, мои слова произвели на него впечатление.

– В самом деле? А я сейчас на пенсии. Вот раньше у меня была ферма, выращивал помидоры, но в наши дни такая конкуренция… Все продал.

– Скажите-ка, мистер Вуд, Фред Джексон остался без ног до или после гибели сына?

Вопрос как будто озадачил Сайласа. Он потянул себя за длинный нос и надолго задумался. Наконец он сказал:

– Раз уж вы спрашиваете, Фред остался без ног, когда Митч был еще совсем мальчишкой. Фреду сейчас лет семьдесят восемь, если не больше. Митч хорошо заботился об отце, пока не призвали в армию. К тому времени Фред уже привык обходиться без ног и ловко передвигался на своих культях. Он у нас лучший ловец лягушек и совсем не бедствует.

– Вы знали Митча?

– Знал ли я его? – Вуд снова потянул себя за нос. – Да Митча здесь знали все. И никому бы в голову не пришло, что он станет героем. Лишнее подтверждение того, что по ребенку нельзя судить, каким он станет, когда вырастет. Вот как эта девчонка. Может, перебесится, да только национальной героиней никогда не станет, помяните мое слово.

– А что, Митч хулиганил?

Сайлас допил до дна и с несчастным видом уставился на опустевший стакан.

Я понял намек, взял его стакан и помахал им официантке, которая наблюдала за нами, положив груди на стойку бара. Она принесла полный стакан и поставила перед Вудом.

– Ваш второй. И последний, – сказала она и перевела взгляд на меня. – Больше двух он не осилит, так что не искушайте его.

С этими словами она ретировалась к бару.

Вуд скривил губы в озорной усмешке:

– Я же говорю, молодежь не уважает старших.

– Так что Митч?

Я доел курицу, не сожалея о том, что больше не осталось ни кусочка. Челюсти устали.

– Хулиганил, говорите? Не совсем верное слово. Он был настоящим бандитом. – Вуд отпил из стакана. – Головная боль для шерифа. В радиусе нескольких миль от него ни одна девчонка не чувствовала себя в безопасности. Вор и браконьер, вот кем он был. Страшно сказать, сколько помидоров он перетаскал с моей фермы, или сколько пропало куриц, или сколько бочек с лягушками обчистил он у других фермеров. Шериф знал, чьих это рук дело, однако Митч был парень ушлый и не попадался. А его драки! Митч был агрессивным и заводился с пол-оборота. По вечерам он частенько специально наведывался в город и затевал ссоры. Драться он любил больше всего на свете. Как-то раз на него налетели сразу четверо парней, возомнивших себя крутыми, но все четверо очутились в больнице. Терпеть его не мог… А если честно, я боялся его. Да что я – сам шериф его боялся. Народ в городе обрадовался, когда его забрали в армию. Больше мы его не видели.

Вуд прервался, чтобы сделать глоток.

– Однако, когда парня награждают медалью Почета, ему можно все простить и забыть. Теперь город гордится им… Ну, что было, то прошло, я так скажу. – Он подмигнул. – Многие девчонки ревели в подушки по ночам, когда пришла весть о гибели Митча. Ему, похоже, стоило лишь щелкнуть пальцами, как они раздвигали ножки.

Я внимательно слушал и запоминал все, что говорил Сайлас.

– А его отец? Много общего с сыном?

– Фред-то? Нет. Фред был трудягой. Нрава крутого, но мужик честный и открытый. А когда потерял ноги, его как подменили. Раньше-то он частенько приезжал в город, с ним интересно было пообщаться, а стал инвалидом – и все. Замкнулся, гостей не привечает. Когда был Митч, они вместе ловили лягушек. В город Фред больше не наведывается, а если к нему кто на порог заявится – дает от ворот поворот. Лягушек ловит и сейчас, в его-то возрасте. Раз в неделю к нему приходит грузовик и забирает улов. Кормится Фред, наверное, кроликами да рыбой. Сам-то я не виделся с ним уже лет десять с гаком.

– Мать Митча жива?

– А бог ее знает. Никто ее здесь в глаза не видел. Говорят, приезжала сюда какая-то туристка пофотографировать Фреда и аллигаторов. Фред тогда был в полном соку. А с женщинами, думается мне, он вел себя, как Митч. Так или иначе, Фреду навязали наследника: в один прекрасный день перед своей халупой он нашел грудничка. Это и был Митч. Не стану клясться, что это истинная правда, но народ в Сёрле поговаривает, что так оно все и было. Фред воспитывал пацана в строгости, однако в школу ходить заставил. Когда Фред потерял ноги, спас его именно Митч. Он заботился об отце, пока тот не научился передвигаться на своих культях. Это, пожалуй, единственное, что могу сказать хорошего о Митче: отца своего он любил, без вопросов.

– Любопытно, – заметил я.

– Вот и я о том же. В городе много судачили о них. Нечасто встретишь такой городишко, как наш, со своим национальным героем… А ведь был еще и внук.

Я изобразил легкую заинтересованность:

– У Митча есть сын?

– Именно! Вот где загадка. Лет так девять назад здесь появился мальчонка. Не старше восьми. Своими глазами видел, как он приехал. Ну вылитый бродяга: немытый, обросший, башмаки каши просят. В руках старый облезлый чемоданчик, перетянутый бечевкой. Мне стало жаль его, я вообще детишек люблю. «Что ты здесь делаешь?» – спрашиваю. А он так вежливо мне отвечает: ищу, мол, своего дедушку, Фреда Джексона. Я страшно удивился. Объяснил ему, где живет Фред. Малец был явно голоден, и я предложил ему поесть, но он вежливо отказался: хочу, говорит, поскорее добраться до дедушки. Наш почтальон Джош как раз ехал на своем фургоне, и я уговорил его подвезти мальчишку. Митч к тому времени уже служил. Можете представить, сколько слухов поползло по городу. К Фреду отправился школьный учитель. На удивление, Фред впустил его и даже поговорил с ним. В результате парнишка тот, Джонни Джексон, стал ходить в школу, вернее, ездить туда на велосипеде.

– Джонни похож на отца?

– Ни капли. Мальчишка был симпатичный, тихий, вежливый такой, хиловат, может, немного, зато смышленый, учился хорошо. С другими детьми почти не водился, был нелюдим и никогда не говорил о Митче. А если ребятня спрашивала его, отвечал, что отца никогда не видел. Ведь он родился уже после того, как его отец отправился за моря-океаны. Когда прогремела весть о том, что Митч погиб и награжден посмертно, парнишка бросил школу. Ему тогда стукнуло четырнадцать. Школьный учитель опять пришел к Фреду, но тот заявил учителю, чтобы убирался к чертям собачьим. С тех пор вот уже шесть лет никто Джонни не видел. Я так думаю, парню обрыдло жить в тяжелых условиях с крутым дедом и он сбежал из дому. Я его не осуждаю. У старины Фреда и правда жизнь не сахар. – Вуд допил, вздохнул, затем выудил из кармана старинные серебряные часы и взглянул на них. – Мне пора, мистер Уоллес. К часу дня жена всегда готовит мне горячий обед. Она будет брюзжать, если я опоздаю. – Он пожал мне руку. – Ну, хорошо вам отдохнуть. Надеюсь, еще увидимся. И пропустим по стаканчику…

Когда он ушел, я подал девице знак принести кофе. К этому времени здесь уже обедали несколько водителей грузовиков. На меня они не обращали внимания, как, впрочем, и я на них. Интересовали меня местные жители.

Официантка принесла кофе.

– Не стоить верить всему, что мелет Вуд, – посоветовала она, поставив чашку на стол. – Старый маразматик. О чем он тут трепался?