Спасение Эль

– Как это? – забеспокоился Тинар. Ледяная игла, морозившая сердце, немного оттаяла, но на месте онемения заворочалась тревога.

– Ну, первым делом, когда я затащила её в таверну, она схватила большой кувшин первоклассного эля… Ну, знаешь, того самого, что нужно пить медленными глотками, смакуя?

– Не знаю, – сказал Тинар. Он не понимал, что такое эль.

– Ну так она и выпила его одним махом.

– Кто?

– Эль выпила эль, – пояснила Улия.

Поняла, как странно это звучит, и засмеялась:

– В общем, она стала совершенно пьяная и тут же отрубилась. Из неё выпала разодранная кукла… Сёма, не вертись…

Улия полезла в складки плаща и вытащила знакомую Тинару Ляльку-Одолень. Он узнал её сразу, несмотря на затрёпанный вид. Поперёк живота шёл грубый рубец. Шов прихватывал рану вместе с платьем.

– Откуда у тебя, – Тинар даже остановился. Он протянул руку к кукле. – Откуда у тебя Лялька-Одолень?

– Она, Эль, сама мне её отдала. Позже, перед тем как отправиться на Плато фениров. Сказала, не хочет больше причинять боль тем, кто ей дорог. Поэтому освободилась от значимых для неё вещей.

– Не только, – прошептал Тинар. – Не только от вещей.

Он как-то сразу понял всё, что случилось в тот день, когда Эль сказала ему: «Уходи!». События годовой давности упали на него – душно и невыносимо тяжело. Какой он идиот! Почему послушался её тогда? Почему ушёл сразу, как только она сказала «уходи»?

Улия понимающе тронула Тинара за плечо:

– Она такая, Эль. Необычная. Ты разве не знал, что она – латник? Их тех, кто может сшивать неземную материю? Неужели не догадывался?

– Папороти ящуру хырцают, – пробормотал Тинар и уставился ничего не видящими глазами куда-то вдаль, поверх чуть светящегося рога аликорна.

Прошло несколько мгновений, прежде чем он смог взять себя в руки.

– Догадывался, да, – кивнул он. – Только я же её с самого младенчества знал. С тех пор, как она родилась… Вернее, как появилась в грумгороде. Мне тогда три года было, и я помню, как отец привёл меня к Фэнгам. Её маленькие ручки, перемотанные тряпками. Келли сказала, это для того, чтобы она не расцарапала себя. Младенцам часто так делают, сказала Келли. И я просто принял, что вот такая она. Эль. Необычная грумка. И всегда хотел оберегать её. Чувствовал, что обязан. А потом мне сказали, она – дарница. И за ней охотятся два государства. За моей Эль, которой я вытирал сопливый нос. С которой мы съели пуд соли…

– Вы ели соль? – заинтересовалась Улия. – Зачем? Неужели в Таифе совсем плохо с едой? Ох, это паршиво! Мы с Сёмой такие голодные.

– Нет, нет, – Тинар торопливо развязал походный мешок.

Келли положила ему продуктов в дорогу, и кое-что ещё осталось. Он сохранил немного сухофруктов и солонины для Надеи. Протянул кусок вяленого мяса Улии. Сёме, который на запах еды показал чёрный влажный нос из складок плаща, сунул ломоть сушёной тыквы.

– Это просто у нас так говорят, когда хотят подчеркнуть глубину дружбы.

– Не понимаю, – призналась Улия, на ходу отрывая зубами куски от тягучей солонины. – Зачем в дружбе соль…

– У нас всё – соль, – вздохнул Тинар. – Чем солёнее, тем крепче. Вся жизнь такая.

– Да, – кивнула Улия. – Я чувствую.

Она замолчала, ковыряя степную пыль своими чудесными туфельками. Рот был занят едой. Потом, не выдержав напряжённого взгляда Тинара, продолжила:

– За ней, твоей солёной Эль, отправили целый отряд набатов. Откуда-то королева Вин узнала, что Латница перебралась через границу. Видел бы ты идиотские ленты в гривах их лошадей!

Улия засмеялась, и Сёма, который четырьмя лапами обхватил её руку, а двумя держал ломтик тыквы, затрясся и укоризненно мявкнул.

– Прости, – сказала девушка ему. – Так вот, они увезли Эль в поместье графов Лотардов. Они – самые потомственные набаты, и графиня очень близка с королевой Вин.

– А потом ты её видела?

– Эль приходила ко мне через несколько солнц. Её уже усиленно охраняли, но нам удалось немного поболтать. Тогда она передала мне Ляльку-Одолень. И ей… Тинар, Эль старалась не показывать, как ей страшно и одиноко. И я ничем не могла помочь. Это её путь, который только на мгновение прикоснулся к моему, и тут же пошёл в другую сторону.

– Ей было страшно? – Тинару стало плохо той болью, которую испытывала Эль уже так давно.

– В результате она преуспела, – поспешила его успокоить Улия. – Вскоре после этих событий в небе Тумалы появился первый фенир. Вся страна высыпала на улицы, все смотрели, как огненный шар пронёсся над Тумалой, перечёркивая небо красной петлёй. Он появился и над нашим икодовым лесом. Такой праздник! Я тоже видела фенира, но думала в тот момент об Эль, и мне было грустно, а вовсе не радостно…

– Почему? – Тинар сжал кулаки, догадываясь о том, что она ответит.

– Потому что я гадала, какую ценность ей в конце концов пришлось отдать за этот чудесный полёт…

Глава четвёртая. Те, которые – дар небес

Инка встретила Улию и Сёму из рук вон паршиво. Она радостно бросилась навстречу Тинару, но, увидев рядом с ним красивую девушку, резко помрачнела. Едва буркнула своё имя, когда незнакомка с невиданным зверем на руках переступила порог. А затем загремела посудой у жаровни так красноречиво, что Тинар удивился. Тем более там особенно и греметь-то было нечем.

Котелок с корнеплодами Инка метнула на стол с неожиданной силой, и еда чуть не вывалилась из него, а сам котелок чудом задержался на краю. Инка была очень недовольна, и это тут же поняли все, включая булю Надею.

Буля не вставала в последнее время, многократно перештопанный шов на правой ноге совсем не держался на ветхой ткани. Тело расходилось прямо под иголкой, и края прорехи осыпались, не позволяя нитке зацепиться. И как ходить с такой дырой на ноге?

Тем не менее буля почувствовала, что в доме гости, и очень обрадовалась.

– Эль… Девка, люба в ожиде переполонише…

Тинар откинул занавеску, громко и чётко произнёс:

– Это не Эль, буля! Но Улия принесла хорошие вести. Она видела её.

Он повернулся к Улии и пояснил:

– Всё время Эль ждёт. Очень скучает.

– Я встречала её год назад, – шепнула ему Улия тайком от були. – Про сейчас ничего не знаю…

Тинар приложил палец к губам и громко сказал:

– Она видела Эль и говорит, у неё всё в порядке.

– От ты ж, девка, – прошелестела буля, прикрывая глаза от света из-за открытой занавески. – В поряде она… Иш ты…

Буля счастливо вздохнула и добавила что-то совсем слабо. Новости вызвали всплеск эмоций, который её обессилил.

– Она говорит, чтобы мы садились за стол, – пояснил Тинар девушке. – Её Инка покормила недавно.

Инка недовольно пробурчала:

– Так уж не то, что некоторые. Мы тут не без пользы околачиваемся.

Тинар посмотрел на Улию виновато и развёл руками, мол, прости её. Но девушка совсем не обиделась, она широко улыбнулась и подошла к кровати. Выпустила своего шестилапого зверька прямо на постель и громко сказала:

– Бабушка, вы погладьте Сёму. А мы пока делом займёмся. Поедим позже. Мы тоже в дороге перекусили.

Сёма заскакал по буле, она ловила ладонью его мягкую шкурку и счастливо улыбалась.

– У тебя иголки есть? – обратилась Улия к Инке, и та молча достала с полки коробку со швейными принадлежностями. Просто протянула её, всем видом показывая, что ничего хорошего от пришлой незнакомки она не ждёт. И другим ожидать не советует.

Тинар наблюдал, как Улия пытается выдернуть длинную пушистую нитку из хвоста протестующего Сёмы. Зверёк, учуяв её намерения, запрыгал по буле с удвоенной силой, пытаясь увернуться. Но по ловким и отточенным движениям чувствовалось, что Улия посягает на его пушистое достоинство уже далеко не в первый раз. Через минуту она продевала шерстину в игольное ушко, а Сёма с обиженным видом вылизывал свой многострадальный хвост.

– Бабушка, – сказала Улия, – я попробую зашить порыв на вашей ноге. Вы потерпите, ладно? Не гарантирую полного и окончательного результата, но ходить какое-то время сможете. Нитки из хвоста Сёмы невероятно крепкие. На несколько недель хватит. А, может, и на пару-тройку месяцев.