Страница 21 из 28
— Поддерживаю, — кивнул Петров Владимир Александрович.
— Дареному коню, как известно… — улыбалась супруга Пафнутьева, Елизавета Прокопьевна. — Дорогие мои, хватит брюзжать! Как старички древние, ей-богу! Давайте уже лучше за что-нибудь выпьем, а то вас будет не остановить.
Этим практически семейным кругом мы просидели еще около двух часов, после чего разошлись по своим покоям — Пафнутьевым выделили «дежурные» помещения на третьем этаже, Петровы отправились в комнаты сына, уехавшего на елку с братом, Кузьмины пошли к «себе», где уже спали маленькие Прохор с Виталиком, а воспитатель отвел меня в сторону:
— Лешка, ты не будешь против, если Катя у меня переночует? — мялся он.
— Конечно, нет.
Я еле сдерживал себя от смеха — вроде взрослый уже мужчина, а о подобных вещах спрашивает!
— Ну, мы пойдем тогда… Спокойной ночи!
Алексия тоже заметила все эти «нелепые телодвижения» Прохора, как и то, что Екатерина ушла с ним под ручку в сторону, противоположную лестнице, и, войдя в наши покои, тут же со мной обсудила эту «новость». Не забыла она примерить и подаренные украшения и получила от меня заверения, что она на свете «всех красивей и милее». Потом был подробный рассказ про общение с «такими обалденными и шкодливыми» младшими братьями, закончившийся просьбой с ее стороны:
— Лешенька, ты же сделаешь так, чтобы Проша с Виталиком жили с нами?
Я вздохнул и повел себя очень некультурно — ответил вопросом на вопрос:
— А когда ты со своим родным отцом нормально общаться начнешь?
— Мне требуется еще какое-то время… — теперь вздохнула уже она.
— Знаешь, Лесенька, — я подсел к ней ближе и обнял, — жизнь слишком коротка, чтобы обижаться на своих близких. И недавние события это доказали. Согласна?
— Да уж… Завтра с… отцом поговорю, обещаю.
— Ваня, я не смогу здесь жить! — тихонько выговаривала Наталья Вячеславовна мужу, следя за тем, чтобы не разбудить спящих в соседней комнате детей. — Подумать только, под одной крышей с тремя великими князьями, один из которых будущий император! А эти принцессы! Где я, простая девушка с окраины Москвы, и где они? А этот дворец? Мебель антикварная, посуда из дорогущего фарфора, аж трогать страшно!
— Чего ты опять начала, любимка? — улыбнулся колдун. — Все же хорошо прошло, царевичу ты точно понравилась.
— Понравилась? — она всплеснула руками. — Да у меня от твоего царевича мурашки по всему телу бегают!
— Как при нашей с тобой первой встрече? — хмыкнул Иван.
— Еще сильнее! — нахмурилась она. — Я же тебе говорила, бабушка меня многому научила, в том числе и людей видеть. Твой царевич и без приставки великий князь выше нас всех на пару ступенек стоит! Выше всех, кого я в жизни видела!
— Это я и без тебя знаю, — вздохнул колдун. — Редкий талант!
— И это тоже, Ванечка. Но такого переплетения доброты, смелости, благородства, самопожертвования и звериной злобы с жестокостью и мстительностью я еще не встречала!
— Только не нагнетай, Ната! — поморщился тот. — Лучше о детях подумай. При царевиче они получат самое лучшее образование, общаться будут только с правильными детьми, а уж когда я выслужу потомственное дворянство…
— Как там в «Трех мушкетерах» пелось: «Святая Катерина, пошли мне дворянина?» — заулыбалась супруга. — Хорошо, Ванечка, ради сыновей я попробую потерпеть твоего жуткого царевича, но ничего не обещаю.
— Умница ты моя! А как тебе Алексия?
— Светлая девушка, старшей сестрой будет хорошей.
— Лаконично. А Прохор?
— Старшей сестры из него не выйдет.
— А если серьезно?
— На тебя дружок твой очень похож, тоже после войны весь поломанный остался.
— А Виталя?
— Такой же. И, несмотря на привычную маску невозмутимости, перед тобой и Прохором испытывает постоянное чувство вины. Может, из-за того, что вы с Белобородовым самых близких на той войне потеряли, а он нет.
— Может… А Михеев тебе как?
— А завтра об этом можно поговорить? — хмыкнула она.
— Ну, я же соскучился по своей ведьмочке! — Иван «пустил» в ход руки. — С кем мне еще такие разговоры разговаривать?
— Я не ведьма, а знахарка! — И шлепок по мужниным рукам. — Ведите себя прилично, мужчина! Дайте хотя бы это тесное платье снять. И диван застелите, пока я с застежками вожусь…
— Будет исполнено, ваше знахарство!..