Все страхи ночи

Журналист взял в руку пистолет. Он был самой обычной формы. Ничего футуристичного, но до боли напомнил оружие из его короткого сна. Оружие в руках наполнило его новыми особыми чувствами. Журналист определенно перестал ощущать себя жертвой. Проснулось что-то, отдаленно напоминающее охотничий инстинкт. Но он понимал, что пистолет, по сравнению с ультразвуковым оружием бойцов спецназа – слабая защита. Поэтому его уверенность быстро улетучилась.

- В нем не один патрон, как ты просил, - усмехнулся Андрей. – Восемнадцать. Снимаешь с предохранителя, целишься и нажимаешь на спуск. Но имей в виду, что шум приманит еще больше этих тварей. Два раза выстрелил, и быстро меняешь боевую позицию.

Капитан еще порылся в кармане, и достал пластинку с какими-то ампулами.

- Возьми еще это, - сказал он, и протянул коробочку. – Стимуляторы биопроцессов. Все с интегрированной иглой. От одного укола в бедро, через минуту столько энергии почувствуешь, что марафон пробежишь не запыхавшись. Еще они притупляют чувство боли, при ранениях, к примеру, и поднимают боевой дух. Действует примерно полчаса, в зависимости от энергозатрат, потом начнется отходняк. Больше одной за раз не вводи, а то сердце не выдержит.

- Вы их будете принимать сейчас, перед походом?

- Нет, конечно. Это на крайний случай. От этих ампул башню сносит. Чувствуешь себя терминатором. Наше оружие сейчас – незаметность.

Журналист взял стимуляторы, и убрал их в карман.

- Спасибо, - сказал он.

- Ну и сам не плошай, - подбодрил Андрей. – Смотри по сторонам, прислушивайся. Если что покажется странным – сигналь ближайшему бойцу. Только жесты, никаких разговоров. Переступать аккуратно, без лишнего шума. Если устройство сработает правильно, и портал закроется, то вызовем эвакуацию.

- А если мы доберемся до комбината, и там окажутся жители? Если они будут живы, что вы будете делать?

- Будем думать на месте. Сейчас нужно добраться до комбината.

- Вдруг, ваш полковник настолько упертый, что не будет никого эвакуировать и взорвет комбинат вместе с собой и всеми остальными? Как ты вообще думаешь, он допускает, что его бойцы могут не подчиниться приказу?

Андрей молча кивнул.

- Когда мы окопались в Доме культуры, то посылали несколько групп разведчиков. Часть ушла спасать взвод капитана Исупова. Они не вернулись. Другие искали безопасную дорогу до комбината. Тоже безвозвратно. Вот тогда и начались возмущения в отряде. Хотели запросить подкрепление, или эвакуацию. Мол, мы не доберемся. Я сначала был на стороне Геннадия Саныча. Он, правда, наорал на всех, дескать, трусы и не место вам в элитной группе. Ушел в свою комнату. Вот тогда, оставшись наедине с собой, я и начал думать, что бойцы, скорее всего, правы. Но субординация есть субординация. Хотя я вижу, что командир сейчас весь в себе, словно что-то обдумывает.

- Понимаю, что это неправильно, - сказал Журналист. – Но вы можете всем отрядом как-то надавить на полковника?

- Надавишь на него. С ним бесполезно. Он в таких передрягах побывал, что ничем не сломить.

- Но он же вам ничего не говорит. Вдруг он уже тронулся головой, вас всех перестреляет от паранойи. А у него оба ключа от вашей бомбы. Возьмет ее активирует на полпути и какую-нибудь черную дыру создаст.

Капитан слушал все, что говорил ему Журналист. Выражение лица, в это время, у него поменялось несколько раз. Но окончательно закрепилось в виде решительности.

- Ты прав. Без помощи и сами погибнем, и задание загубим. Полковника нужно изолировать, как бы еще отстреливаться не начал. Ключи изымем. Связь со штабом только у него в кабинете через спутник. Сейчас к мужикам спустимся, доведу до них дальнейший план действий.

Они вдвоем направились к лестнице, ведущей на первый этаж, в фойе. По пути, у Журналиста заложило в правом ухе, но сквозь внутренний звон, ему померещился звук внутри комнаты с пленниками. Он обернулся в сторону двери. Ничего не происходило. Журналист посмотрел на Андрея, спускающегося по лестнице. Он постучал по своему левому уху. Журналисту это показалось странным, и это чувство еще более усилилось, кода он увидел команду бойцов в фойе. Человек десять стояло, и дожидалось своего командира. Все в блестящих комбинезонах, все с рюкзаками с оружием. Кто-то мотал головой, или стучал по капюшону в районе уха. Все были обеспокоены, такому синхронно наступившему недомоганию.

Но Андрей не стал на это отвлекаться, а, молча, подошел к бойцам.

- Так мужики, - не слишком громко заговорил он. – Говорю быстро и четко. Ситуация срочная. Наш полковник, возможно, неадекватен. У него оба ключа, и он хочет всем нашим составом дотащить посылку до комбината. Я сомневаюсь, что мы справимся. Сами знаете, что с разведкой стало.

- И как предлагаешь поступить? – спросил боец с натянутой на лицо трикотажной маской.

Журналист заметил, что не было других дополнительных вопросов, или нот негодования. Похоже, заговор против командира уже обсуждался в кругу рядового состава.

- Связываем, запираем в комнате с теми тремя. Пользуемся его компьютером, связываемся с центром. По итогу, либо уходим из Коньково в безопасную зону, либо дожидаемся подмоги здесь.

- Почему Геннадий Саныч сам не может подмогу вызвать? – спросил другой боец.

- Точно не отвечу, но, похоже, он захотел стать героем. Поэтому, его беспокоит только выполнение задачи, пускай в меньшинстве. Мне кажется, он вообще с центром не связывался давно.

Бойцы молча переглядывались друг с другом. Некоторых еще подергивало от заложенности, но в целом, возражений в действиях капитана никто не выражал.

- Конечно, я готов умереть за Родину, - начал говорить один из отряда. – Но если нас порвут на середине пути, и устройство достанется врагу… Это не вариант. Я готов пойти на задержание командира. Вызовем подкрепление и сделаем дело.

- Я с вами, - сказал другой. – Все-таки, обстановка боевая. Полковника жалко, с ним много прошли. Похоже, сломался.

Все одобрительно отозвались о плане капитана. Теперь оставалось аккуратно нейтрализовать полковника. Журналист чувствовал, что бойцы настроены решительно.

Как только все обернулись в сторону лестницы, чтобы начать движение на второй этаж, то сразу замерли от изумления.

Возле лестницы стояла Алена. Бледная как фарфоровая кукла. Она смотрела на бойцов. Глаза ее светились в полумраке ярким синим цветом.

- Теперь, мы вас видим, - громко сказала она.

Глава VI.

Бойцы, включая Журналиста, стояли без единого движения. Смотря на Алену, с неестественно сияющими глазами, они как будто не могли понять, кто перед ними. Между тем, в ухе Журналиста вновь зашумело, и уже серьезнее. Резкая боль охватила голову, словно рядом разорвался какой-нибудь снаряд. Он немного согнулся от шока, и посмотрел на остальных бойцов. Они тоже выглядели так, словно почувствовали боль. Кто-то согнулся, кто-то навалился плечом на стену, но в целом отряд выглядел деморализовано.

Журналист быстро посмотрел на лестницу. Алена по-прежнему стояла на втором этаже и смотрела на них. За ней промелькнуло две тени. Журналист, сквозь боль, понял, что это были бармен и механик. Но они направились не к Алене, а в противоположную сторону, где были командир отряда и устройство, закрывающее порталы.

Позади, со стороны фойе, что-то прогрохотало. Журналист обернулся, и увидел разломанные баррикады парадного входа. Сквозь дыры в заколоченном дереве, пытались пролезть какие-то многочисленные конечности, бурого цвета. Журналист от испуга потерял дыхание. Бойцы тоже заметили прорыв обороны, но пребывали в таком же деморализованном состоянии. Казалось, что головная боль у всех не ослабевала ни на минуту. Словно, по чьей-то команде у всех разом случилось это недомогание. «Излучение… Критический уровень…», - почему-то мелькнули в голове Журналиста слова Андрея о плененной троице.

Тем временем, что-то непонятной формы начало пролезать сквозь дыры в баррикадах, уже в нескольких местах. Со звоном полетели стекла соседнего окна, снеся несколько заколоченных в проеме досок. Оглушенный Журналист, на уровне вибрации пола, ощутил чей-то страшный рев. Оглянувшись в сторону входа, он увидел, как несколько бойцов было обвито бурыми конечностями в смертельные захваты. Оружие бесполезными кусками металла лежало на полу. Другие бойцы, еще не плененные этой бурой массой, без пользы целились в сторону захваченных товарищей. Возможно, их оружие было слишком мощным, чтобы открыть стрельбу вблизи своих. Журналист увидел, как одного из спецназовцев что-то утаскивает через выход из Дома культуры на улицу. Был большой соблазн подобрать с пола упавшее оружие и открыть огонь, но он боялся быть схваченным этими существами.