Реальные темы

Рассмотрим брак – самое распространенное из объединений! «Люди вступают в брак по любви, – скажут многие, – где же тут корысть?» Ну, допустим, в тот момент, когда ставится подпись в ЗАГСе, оба находятся в некой гормональной эйфории. Хотя, скорее, кто-то один всё-таки в какой-то степени относится к этому, как к сделке. Так вот, после заполнения документов и парой лет позже, когда уже появилось генетическое продолжение обоих, сколько пар остаются в браке, потому что они хотят доставлять истинное и бескорыстное удовольствие друг другу?

Разве человек делает хоть что-то, не преследуя собственную выгоду? «Например, растит детей», – ответят некоторые. Многие родители любят «несмотря ни на что»! Но так уж ли верно это высказывание? Многие родители надеются, что в старости им кто-то «подаст стакан воды» или приедет в гости, чтобы скрасить их одиночество; другие надеются, что после них на Земле останется продолжение рода, и так далее. Но разве это не эгоцентричное желание, работающее на удовлетворение нашего эго, разве нет в этом «скрытого» интереса?

Я не против детей и брака, и неважно, что объединяет людей: чувство привязанности, страх одиночества, невозможность прокормить себя в одиночку, болезненное эго, которое нашептывает: «Продли свое существование… дети сделают тебя бессмертным», или религиозные каноны и обряды, обещающие наслаждения в ином мире. Я против того, чтобы называть это бескорыстным мотивом! «Так что же, – спросите вы меня, – нет добрых людей?» И ответом будет: «Есть люди не злые!»

Объективного добра, на мой взгляд, нет и быть не может. Как говорил Альберт Эйнштейн, «всё относительно». Если характеризовать человека на предмет того, «злой» он или «добрый», то одни скажут, что он добрый (в большинстве своих поступков), а другие посчитают того же самого человека злым. Все поступки оцениваются другими людьми и самим человеком. То, что считалось «добром» несколько веков назад, сейчас может показаться страшным злом, ну, или как минимум неэтичным. Даже если рассмотреть библейские истории, то многие покажутся неоднозначными.

Например, история Авраама – одного из патриархов, живших после Потопа. Его считают истинным единобожником, который был готов на всё ради своей веры. Авраам женился на Сарре, и по приходе в Египет (куда, кстати, он нес Слово Божье) он попросил ее назваться его сестрой, а не женой, так как боялся, что его убьют ради красоты Сарры. Сарру после этого взяли в дом фараона, а Авраам жил себе в Египте, не бедствуя. Согласно легенде, Бог, правда, потом поразил дом фараона и его семью. Странная ситуация, не правда ли?! Один отказался от супруги из-за страха за свою жизнь, а другой взял ее в свой дом, но при этом понёс наказание. Господь, кстати, обещал Аврааму потомство, но Сарра была бесплодной, и Авраам пошел к служанке. Но когда всё-таки Божье пророчество сбылось, и Сарра родила, то служанку с ребенком выставили за дверь.

А такие исторические фигуры, как Гитлер и Сталин?! Вроде, на первый взгляд, тот период истории – однозначное зло, но многие плакали, когда этих людей не стало. Они обеспечивали людей работой, меняли историю; в конце концов, у них были свои семьи, где их любили. Всё, что делает человек, – это субъективно. Добро – это оценочное понятие, и лишь свойство разума распределяет вещи на хорошие и плохие, на добро и зло. Но часто людям очень трудно признать: что что-то просто есть, и ничто не является хорошим или плохим, добрым или злым.

И «хорошо» для одного человека почти всегда будет означать чье-то «плохо». Один будет встречаться с чьей-то любовью всей жизни, другой займет чьё-то место в институте, улетит жить на Гавайские острова, станет президентом страны или займет место у кассы в супермаркете. И всегда чьё-то «плохо» будет означать чьё-то «хорошо», так что главное – это не «хорошо» или «плохо», а баланс и поменьше оценочных понятий. Иногда многие вещи в историческом смысле, а уж тем более во вселенском, просто невозможно осознать.

Ветеринар

Наташу с детства учили быть доброй. Семья не была верующей, но основные заповеди – «не убий, не укради, не завидуй» – к пятнадцати годам запечатлелись в ее голове прочно. Бабушка постоянно об этом говорила, когда слышала об ужасных происшествиях в городе и пыталась беседовать с внучкой на эти темы. Наташа слушала, кивала, соглашалась и повторяла про себя, что нужно быть доброй.

Училась девочка плохо. Да у них в классе никто хорошо и не учился. Не было особой тяги к знаниям. Так, перебивались все с двойки на тройку, мечтая поскорее закончить девятый класс и пойти работать. И это была их обычная жизнь. Не плохая, не хорошая, обычная.

Наташа иногда размышляла о том, что когда-нибудь она станет взрослой и будет заниматься благотворительностью: например, помогать собирать деньги на лечение инвалидов. По телевизору была передача, рассказывали про женщину из Москвы, которая основала свой фонд и помогала инвалидам-колясочникам. Наташа тоже так хотела. Представляла себя девушкой в деловом костюме, которая дает интервью Первому каналу о том, как ее фонд помогает нуждающимся.

Она и правда была очень доброй девочкой: не могла пройти мимо бродячих собак и кошек, всех их тащила в дом, а потом, после криков отца, пристраивала по друзьям и соседям. Всегда сидела с соседскими детьми, если те болели и тете Оле не с кем было их оставить. Все нищие в округе ее хорошо знали. Тайком от мамы и папы Наташа таскала из холодильника еду и отдавала ее какому-нибудь пьянчужке на улице, а вечером с честными глазами говорила, что так проголодалась после школы, что съела три котлеты и целую сковородку картошки. Делала она это от души. А слова бабушки «Доброму человеку всегда воздастся» подкрепляли ее тайные добрые дела. Однажды она услышала, как соседка говорит ее маме: «Какая Наташа у вас добрая и хорошая! Никогда не откажет в помощи! И животным всем помогает. Может, ей пойти в ветеринары?»

С того момента зародилась в голове Наташи идея стать самым хорошим ветеринаром в округе. Выскочив из школы после девятого класса, Наташа рванула в региональный центр и поступила в аграрный техникум. Движимая благой целью помощи животным, представляя себя в белом халате, спасающей от смерти на операционном столе собачек и кошек, Наташа стала лучшей ученицей в группе.

Параллельно устроилась помощницей в ветеринарную клинику. Конечно, платили там копейки и не оформляли официально. Но она была рада, что кино под названием «Профессия – ветеринар» она смотрит каждый день. И оно ей нравилось. Крови она не боялась. Каждый раз, наблюдая за работой ассистентов и оперирующих врачей, она видела четко отлаженную схему этой нелегкой работы. Врачи были быстрыми и безэмоциональными. Ассистенты успокаивали рыдающего хозяина, гладили животных и говорили им, приходящим в себя после наркоза, добрые слова. Хирурги же, оперируя, не сюсюкали – они спасали жизнь, не отвлекаясь на разговоры и сантименты. Наташа хотела стать врачом. Она знала, что хирургов называли безжалостными людьми. «Наверное, – думала Наташа, – это профессиональная деформация. Когда каждый день видишь сердце или легкое у себя в руках, начинаешь относиться к этому как к чему-то само собой разумеющемуся. Поэтому и эмоции пропадают».

Закончив с отличием техникум, Наташа вышла на работу в ту же клинику, где проходила практику. Ее первый рабочий день был солнечным. Лето уже полностью вступило в свои права. Она в ярком желтом платье шагала в клинику. Встречные мужчины улыбались ей. Она улыбалась в ответ. «Да, нужно уже подумать об отношениях», – мысленно сказала себе Наташа. За всё время учебы у нее была пара романов с однокурсниками, но они быстро закончились. Наташа говорила только о животных, думала только о них, напрочь забывая о встрече с парнем и о его дне рождения. И выходные она тоже всегда проводила в клинике. Кому такая девушка нужна?!

А нужна она была животным и их хозяевам. Все были от нее в восторге. Своей теплотой и добротой она согревала всех. Животные ее слушались. Хозяева благодарили. Это была ее профессия – профессия, в которой она реализовывала себя полностью.