Хорошие убийцы

– Теперь перейдем к тому, ради чего собрали нашу группу. К ошибкам, – после паузы на чай-кофе Пупс перешел ко второй теме. – Как выглядит типичная ошибка в бою в реальности? Во время операции в условиях плохой видимости где-то мелькнула человеческая фигура. Снайпер думает – враг, и стреляет. А там, скажем, женщина или подросток. Или идет штурм здания, боец врывается в помещение, видит сбоку движение и стреляет. А там – маленькая девочка. Или наоборот – он не стреляет, а там маленькая девочка с пистолетом.

– Или, скажем, военные берут штурмом поселение, убивают полсотни боевиков, – вбросил реплику Дедун. – Потом приходит местная полиция и за ночь переодевает все трупы в гражданское. И вместо уничтожения боевиков получается геноцид мирных жителей.

– Такие вещи тоже бывали, но это не ошибки рядовых. И уж точно не ошибки восприятия реальности. А убить ради провокации сотню гражданских противник и сам может, такие случаи гораздо чаще бывали.

После отступления от темы Пупс продолжил:

– Так вот. В реальности в условиях суеты боя и плохой видимости снайпер или штурмовик знают, что они видят. И летчик, который видит скопление людей, знает, что это могут быть боевики, а может – свадьба или похороны. Или войска союзников, которые заблудились. Все они понимают, что могут ошибиться.

При использовании передачи данных через дополненную реальность все становится намного хуже. Потому что пользователь в капсуле получает образ, дополняет его деталями и – не понимает, что он видит свои фантазии. В реальности такие случаи тоже бывают. Скажем, человек с плохим зрением в темноте замечает смутный силуэт рядом со своим домом. Он начинает ругаться с ним, думая, что это злоумышленник, который хочет забраться к нему во двор. А потом оказывается, что это просто присыпанное снегом бревно, торчащее вертикально. В реале такие случаи редки и чаще бывают спьяну. С использованием дополненной реальности – они происходят регулярно.

– Слушай, – поинтересовалась Малышка. – Я тут, наверное, хуже всех разбираюсь в совмещении реальностей, объясни – а почему в виртуале нет такой проблемы?

– Потому что в виртуале мы сами становимся соавторами того, что происходит. Картина виртуального мира обрабатывается прямо в нашем мозге. Игрок видит медведя. Он знает, что это опасный хищник и ждет нападения. Его медведь – агрессивен, он нападает. Другой игрок знает о природе больше, понимает, что при правильном поведении медведи практически никогда не нападают на людей летом, им хватает растительной пищи. И когда такой пользователь встречает медведя, тот мирно уходит. Объект «медведь» имеет много вариантов поведения, и выбор зависит от пользователя. А при бое с игроками еще проще – ты видишь метку враждебного клана и стреляешь. Никаких ошибок.

– Так вот почему все медведи, которых я встречаю, постоянно жрут малину!

– Да, тебе стоит, наконец, узнать, что малина – не главное блюдо в их рационе, – улыбнулся Пупс.

Все присутствующие тоже улыбнулись, сложно было удержаться, глядя на мимику этой пары, отражающуюся на пластиковых масках андроидных тел.

Пупс задумчиво добавил:

– Может, еще и из-за этого эффекта военные могли кого-то лишнего убить. Они во время дежурства подсознательно ожидают появления противника. При недостатке информации могли вообразить врага там, где его не было.

– Мы использовали похожий эффект, – вставил я свои пять копеек. – Если показать над травой край шлема или другого круглого предмета, целеуказатель метит его, как противника, так можно снайпера обмануть. И в реале во время войн устраивали ложные цели, чтобы ловить снайперов или обманывать летчиков.

– Да. И человек, и автоматика при распознавании окружающей среды используют упрощенные правила. Если знать эти правила, их легко обмануть. А в случае совмещения реала и виртуала такое часто получается даже без умышленного обмана. Поэтому нам и понадобились люди, которые смогут заглядывать под дополненные образы. Нужно как-то изменить механизм передачи данных, чтобы он стал более устойчивым к ошибкам распознавания.

Пупс задумался на мгновение.

– Ну, пока все. Сегодня побегаете по виртуалу, привыкайте к новым телам. Потом если проблем не будет, пойдем в реал. Нам выделили под испытания место в одной африканской стране. Формально мы будем охранять кобальтовую шахту. Администрация нашего сектора договорилась с местным правительством о добыче сырья. Наш объект не самый заметный, для нас это удобно – будем не на виду. И он полностью под нашим контролем, так что внутри периметра можем делать все, что потребуется.

– А правда, что в Африке люди свободно ходят по улицам и работают на полях? – Дублон не удержал любопытства.

– Правда. А также передвигаются по стране, ходят друг к другу в гости, без защиты занимаются сексом и даже могут залезть через периметр и украсть все ценное, что попадется. Сами все увидите скоро.

– А еще у них средняя продолжительность жизни – тридцать лет, и смертность от болезней – процентов пятьдесят, – добавила Малышка.

– И мы по ним стрелять будем? По живым людям в реале?

– Рано или поздно – будем, – вздохнул Пупс. – Без этого не обойдется, очень там регион нестабильный. Потому туда нас и посылают – нам нужно все проверить не на полигоне, а в реальной обстановке. В том числе – в боевой. А там столько людей гибнет, что десятком смертей больше – никто и не заметит. Даже если будут случайные жертвы.

Потом добавил:

– Если вы по ошибке кого-то не того застрелите – вам ничего не будет. Все понимают, что риск ошибок есть, на то и испытания. Психологи всех вас проверяли очень тщательно, так что людей, способных без оснований устроить стрельбу по живым мишеням, среди вас нет. Но если психологи ошиблись – за убийства придется ответить.

При последних словах ни у кого не возникло желания шутить или сомневаться. И спокойная реакция Малышки подсказывала: «Да, если Пупс сказал, значит, виновный ответит».

– Мы долго проговорили, – завершил лекцию Пупс. – Предлагаю сейчас поменять тела на человеческие, пообедать. После обеда опять наденем механику и самостоятельно побегаем и поплаваем в спортзале и бассейне, потом поиграем в баскетбол – это хороший тест для тела и к тому же весело. Надоест – опять самостоятельно побегаем, поплаваем, можно на острове с лагуной погулять – там кусочек природы, экзотика, вам будет интересно.

***

Обед был вкусным. Я не удержался, взял себе осетрину и черную икру. Очень хотелось попробовать – действительно ли они так вкусны, чтобы стоить столько, сколько они стоят в реале. Осетрина оказалась слишком нежной и безвкусной, как для меня, а черная икра вообще не понравилась. Я их выбросил и взял кусок жареного с луком мяса, с картошкой и острым соусом. Вот это оказалось божественно.

Мысли мои крутились не вокруг новых вкусов, а вокруг Африки.

Все-таки это очень резко меняло всю картину. Мы увидим другую страну, да еще такую, которая живет без Санитарного Контроля и Карантина. Людей местных увидим. И – возможно будем стрелять в них. В живых людей. Не в виртуальные персонажи. В живых. Которые умирают навсегда.

Интересно, задумался я, – кто-то откажется? Многие люди отказались бы, я думаю.

Я – нет. От моего отказа количество смертей в мире не уменьшится. А может и увеличится, потому что мое место займет кто-то другой, и этот другой может оказаться менее щепетильным. Можно сунуть голову в песок, пусть где-то далеко умирают люди, но без меня. А я, такой гуманный, останусь чистым. Но тогда – прощай интересная и высокооплачиваемая работа, здравствуй жизнь на пособие безработного. Да и не по мне это – прятаться от сложных вопросов. Трусливо это.

Наверное, и другие члены группы так же решили. Очевидно, психологи при выборе кандидатов уже проверили нас и заранее знали, что все согласятся. Никто не попытался уйти из группы.

***

Вторая половина дня прошла весело.

Сначала все побегали и позанимались на тренажерах, привыкая к новым телам. Не столько даже привыкая, сколько проверяя – действительно ли нет разницы. Разницы почти не было. Только между ног кое-что отсутствует, а так – все мышцы работают.