Твоя жертва

В пьяную голову и не такие глупости лезут.

Зато было легко и весело. Я прыгала под музыку, кружилась, ничего не замечая, пока вдруг не налетела на мужчину в строгом костюме.

Я подняла на него глаза и… Испугалась! У него был взгляд страшного жестокого человека. И он улыбался, обнимая меня, бесцеремонно положил руки мне на попу и сжал так, что я ойкнула и только потом попыталась вырваться, но он схватил меня за руки и наклонился, чтобы прошептать на ухо всего один вопрос:

− Сколько хочешь за ночь?

Я дернулась, но он не отпустил.

− Я не…

−Ты может и «не», а я…

− Простите, а что вы делаете с моей девушкой? − спросил внезапно строгий голос, и я чуть не упала, потому что это был Игорь.

Обернулась, смотрю − и правда Игорь. Он, кажется, совсем не изменился, разве что в плечах стал шире.

− Игорь? − простонала я, спьяну забыв о мужчине, а тот меня внезапно отпустил, и я бросилась Игорю на шею.

Безумная, пьяненькая, раскрасневшаяся вся, зато очень счастливая.

− И-и-и-игорь, − выла я, не веря себе, а он чуть обнимал меня одной рукой. − Что ты тут делаешь?

− За тобой приехал, а то шляешься непонятно где, − шутливо ответил он и все же вывел меня из клуба подышать.

− И давно ты по клубам в таком нетрезвом виде ходишь?

− Я один разочек, − тихо оправдывалась я, все еще не веря, что мне не мерещится.

− Редко, но метко. Ты хоть знаешь, кто это был?

Я отрицательно покачала головой, а он прошептал мне на ухо, как в детдоме шептал шутливые страшилки тихим строгим тоном.

− Местный криминальный авторитет по кличке Кукловод.

Я рассмеялась. Мне это казалось нелепым, а он лишь плечами пожал.

И вот мы уже в темном подъезде моего дома. Это было не в тот же день. Это было позже, через несколько недель, когда мы гуляли много раз по городу, делились прошлым, смеялись как в детстве. Я влюбилась в него снова, не успев разлюбить, и сердце рядом с ним замирало. Жар бежал по телу, а тут еще и темнота подъезда.

Свет не работает. Между мной и страхом его рука, крепко сжимавшая мою ладонь.

− Сейчас все решим, − говорит Игорь и делает шаг в сторону.

Мне казалось, что его рука исчезнет, и я снова буду рыдать от обычной темноты.

«Только не бросай меня», − мысленно просила я.

Дети надо мной часто издевались в детдоме именно так, выключали свет и запирали меня в темноте, а я… Игорь тогда был на моей стороне, а теперь…

Он дернул меня к себе, прижал к стене и поцеловал. Я забыла о страхе, забыла обо всем мире, когда ощутила его губы, его руки. Мой первый поцелуй и вот такой внезапный, честный. Я поддалась, растаяла, забылась.

Губы сами знали, что делать, как отвечать на его поцелуи, словно они всю жизни ждали этого мгновения.

И вот мы уже у меня дома в темноте и не важно, что от поцелуя до дивана мы шли почти полгода. Когда хочешь забыть и вспоминаешь даже во снах, это не имеет значения. Главное − его руки на моем бедре. Его губы на моей шее.

И даже в первый раз я знала что делать, я чувствовала. Поддавалась, наслаждалась, терялась в темноте и тихо стонала от его ласки. Я забыла даже испугаться в первый раз, только вдрогнула от боли и прикусила губу, но не свою, а его. Отомстила, как он потом шутил, но даже тогда на диване, вмятая в перила, я извивалась под ним от удовольствия и шептала его имя.

− Игорь…

Я произнесла его вслух и потому проснулась. Открыла глаза и поняла, что по-настоящему еще не рассвело. Утро только начиналось, а разум не хотел прерывать воспоминания.

− Почему ты мне не написал? – спросила я у него, когда он благополучно переехал ко мне из своей служебной общаги.

− А что я напишу? – Он плечами пожал. – Привет, Ляля, я буду ментом и что? Дальше что?

− А про мои дела? – спрашивала я.

− Ой и ты рассказывала бы мне про вахтершу Гэлю и воспиталей, а еще про соседку свою дуру. Оно мне надо?

Я почти обиделась, а он меня обнял и поцеловал в висок.

− Прости, я не знал, что ты вырастешь вот такая.

− Я почти не изменилась, − обиженно говорила я.

− Да? – он еще и осматривал меня, даже покрутил на месте. – Сисек у тебя точно таких не было и вот тут явно округлилось.

Он ущипнул меня за попу и улыбнулся как мальчишка, а потом ворчал, что я убиваю его полотенцем.

У нас с ним все могло быть на целых пять лет больше. На целую жизнь больше…

Я завернулась в свой плащ, выбралась из машины и помчалась не в душ, а в спальню к сыну, чтобы убедиться, что от нашей любви действительно что-то осталось. Я обняла сонного Игорешу, прижала к себе и долго шептала, что я его люблю. Он, конечно, ничего не понял, да ему и не надо. Главное, что Кукловод мстит только мне, а не ему, потому что Игорешка точно ни в чем не виноват. Пусть он Игорь Сергеевич по документам, но смотрит он на меня глазами моего Игоря.

Глава 10. Кипящий разум

Игорь

Помочь успокоиться мне могла только горячая вода. Холодная меня всегда бодрила. Я открываю горячий кран и закрываю глаза в душевой кабине гостиничного номера. Сначала на меня сыплются прохладные капли, но через миг заливает почти кипяток, а я все равно продолжаю скалиться и злиться.

И зачем я вообще сюда приехал?

У меня новая жизнь, совсем другая, так какого черта? Какого?

Аня…

Я бью кулаком по стенке, пытаясь успокоиться. С трудом, но мне это удается. Я выключаю воду и стою какое-то время совершенно опустошённый в мокрой одежде.

Давай начнем сначала? Фактов тебе не хватает и те что есть не сходятся.

Я вылезаю из душевой и сбрасываю одежду прямо на пол, намыливаю палец и пишу на запотевшем зеркале. Это лучший из известных мне способов не оставлять записи.

Давай начнем с простого. Кто знал, что я продолжил расследование? Кто знал, что я копал под Кальмара и Кукловода? Кто знал, что я дошел аж до Важнова?

Костя – мой лучший друг. Он не только знал. Он мне помогал. Иногда он мог взболтнуть лишнего, но не до такой степени.

Ден? Нет Черный Ден если что и знал, то только вскользь. Он был еще мелкий для такого.

Аня? Могла ли что-то знать Аня? Она знала, что я продолжил расследование, которое мне запретили сверху, но деталей она знать не могла.

Мое начальство?

Баринцев.

Окулов.

Жадов.

И гаишник Прохоров, но никто из них не знал всего, так, могли только догадываться.

Андрей Коршунов? Что знал Андрей? Тогда ничего, кроме предположения, что я мог что-то знать. Ему меня сдал Окулов, а Окулов…

− Игорь! – позвал меня Андрей Коршунов, словно почувствовал, что я о нем думаю.

Я быстро схватил полотенце и вытер зеркало, превращая надписи в мутные разводы.

− Вот ты где, − говорит Андрей, открывая не запертую дверь ванны. – Ты цел?

Я рассеянно пожимаю плечами. На самом деле в драке с Крысом я не мог остаться совсем цел, но понять свое состояние я пока не мог.

− Ладно, жив и ладно. Ты поговорил с ней? – спросил Андрей.

Тут меня перекосило.

Нет! Я не поговорил. Я как идиот вообще забыл о разговорах, увидев обтянутый черным платьем зад.

− Нет?! – пораженно спрашивает Андрей. – Какого черта? Зачем мы тогда вообще сюда приехали, Игорь?

Я как идиот только плечами пожимаю.

Хотя почему как? Я идиот, что теперь с этим делать не ясно!

− Черт! – ругается Андрей. – Одевайся и я жду тебя внизу в баре…

− Да куда мне еще и бар, − простонал я, не скрывая своего размазанного состояния.

− Жду в баре! – повторил Андрей настойчиво.

Он почти ушел, а потом остановился и спросил:

− Ты что, правда, убил того парня?

− Да, − отвечаю я и сам себе не верю, но я правда свернул Крысу голову.

− Что ты творишь, Игорь?! Тебе проблем захотелось? Мы договаривались просто развести Куклача на игру в карты…

− Кукловода, − поправляю его я.

− Да хоть Бабайку! – рычит Андрей, возвращается к открытой двери ванной и говорит уже совсем тихо.