Страница 20 из 38
Мы все укрываем этого демона внутри себя, но лишь немногие избранные будут кормить его, лелеять и извлекать из него пользу.
Я часто задумываюсь об ид, когда сталкиваюсь с новыми вызовами. Как некий прожорливый лич, питающийся на моей территории. Присосавшийся к моей империи. Медленно истощая мои доходы.
Мое эго заставило бы меня проигнорировать это; он раздражает, но в итоге является не более чем мелким триггером. Это недостойно моего внимания. Но мой ид знает лучше. Он чует возможную угрозу экосистеме, которая его питает. И это требует удовлетворения.
- Наши семеро новеньких как раз вовремя, - я касаюсь экрана и увеличиваю изображение. Камеры на пристани не самого лучшего качества, но я могу разглядеть прожорливого лича, поднимающегося на борт судна. Гладко зачесанные назад волосы. Сшитый на заказ костюм. Слишком много украшений. Классический гетто-шик. Я усмехаюсь. Он смотрит слишком много фильмов. - И наш друг тоже.
Донован заряжает пистолет.
- Может, мне его немного встряхнуть?
Неплохая идея - сделать погрузку более интересной. Пусть думает, что на самом деле оставил свой след на моей территории.
- Пусть парни передадут ему привет, - говорю я, направляя камеру на лодку. - Но проследи, чтобы он прибыл на склад вовремя. Я хочу придерживаться графика.
Донован сгребает больше патронов и отправляется в путь.
Когда первую девушку увозят с лодки, я чувствую укол сожаления. Обычно я всегда рядом, чтобы встречать своих девочек. Я самостоятельно проверяю товар и лично контролирую фирменную маркировку. Однако порой следует делать исключения. Мои нынешние обстоятельства препятствуют моему прямому участию.
Я увеличиваю изображение, чтобы рассмотреть свое клеймо на бедре девушки. Мои руки сжимаются на устройстве. Не люблю следовать графику вразнобой. Нарушать свой распорядок дня. Но я готов принять отклонение от моей первоначальной цели для достижения конечного результата.
Сзади раздается панический крик. Конечно, и здесь у меня все еще много работы, требующей практического подхода.
Я провожу пальцем по экрану, скользя вдоль каждого молодого лица, прощаясь со своими красавицами, прежде чем отключить связь с камерой. Я кладу планшет экраном вниз, делаю глоток бурбона и направляюсь в заднюю комнату.
Отчаянные мольбы и крики становятся громче, чем ближе я подхожу. Я успеваю только открыть дверь и войти, как одна тут же вцепилась мне в ногу.
- Por favor! - причитает она - Por favor déjame ir!- ее ногти цепляются за мои брюки.
- Ее ногти нужно подстричь, - бросаю я Майку, наклоняясь и хватая ее за волосы. Я оттаскиваю ее в сторону. Без грубого пинка - ведь я не хочу, чтобы у моих девочек были синяки, пока их не выставят на показ.
Она сворачивается в клубок в углу, прикрывая свое почти обнаженное тело руками. Я не бессердечный человек, поэтому хватаю одно из одеял и устраиваюсь рядом с ней.
- Déjame ver.
Она качает головой, пряча лицо в растрепанных волосах. У меня мало времени и терпения, чтобы еще и успокаивать ее.
- Сказано же, дай мне посмотреть, - я выдергиваю ее ногу из-под нее и поворачиваю так, чтобы видеть клеймо на ее бедре. - Очень мило, - я бросаю ей одеяло, потом поворачиваюсь к Майклу. Он водит ручным фонариком по клеймящему железу. Только самое лучшее для моих девочек, никакой современной ерунды с электрическим нагревом.
Кончик утюга светится, как красивый расплавленный уголек.
Я перешагиваю через связанную девушку на полу и нависаю над ее головой.
- Расслабься, - приговариваю я, приглаживая ее волосы.
Она дрожит, как натянутая тетива лука, а ее приглушенные рыдания едва слышны через ленту, закрывающую рот.
Майкл готовится приложить железо, и я приподнимаю ее голову так, чтобы она могла видеть весь процесс. Страх овладевает ее телом. Она бьется в надежно удерживающих ее веревках.
- Не двигайся. Не хочу испортить твое клеймо. Или нам придется сделать еще одно на другой ноге.
Я наклоняюсь ближе к ее уху: - Поверь мне, тебе не понравится метод удаления испорченного клейма, - я облизываю мочку ее уха.
Слезы катятся из ее глаз. И, несмотря на жгучую боль, пронзающую ее тело, она довольно хорошо держит себя в руках. О, на ней я заработаю кучу денег.
Мой ид доволен.
Я встаю и медленно прохожу по комнате, проверяя наручники на запястьях. Оценивая свежее клеймо. Да, красиво.
- Их нужно хорошенько вымыть, - я принюхиваюсь к воздуху. От них воняет мочой. Грязные шлюхи. - И мы почти готовы к аукциону.
Я снимаю наручники с миниатюрной брюнетки, которая мне понравилась. Она научилась не драться и не умолять. Она умнее, чем остальные, и я вижу это по тому, как она наблюдает за другими девушками. Наблюдает за мной. Изучая, какие действия и реакции приводят к наказанию, а какие из них – к вознаграждению.
Она следует в ванную комнату, где я набираю ванну. Я похлопываю по краю, и она робко садится, зажав руки между бедер.
Она хорошо играет в невинную овечку. Я слегка улыбаясь.
- Мы ведем себя по разному среди других людей, - произношу я, опуская руку в воду, чтобы проверить температуру. - Мы слушаем, адаптируемся, представляем. Иногда нам приходится срезать острые углы, когда нам нужно, чтобы другие воспринимали нас как более мягких.
Я киваю на ее грязный топ и трусики. Она послушно отбрасывает их.
- Мы также наделены способностью утолщать эти края, заострять их в тонкую иглу. Это больше, чем наши инстинкты выживания, - это ид. Помнишь, мы говорили об этом?
Она скромно кивает, так мило и так мягко.
- Конечно, ты помнишь. Ты слушаешь.
Ее большие карие глаза следят за моими действиями. Она восхищается моими словами, оценивает меня, считывая и определяя то, чего я хочу, чтобы дать мне это. Позже это станет хорошим подспорьем, когда ее владелец потребует что-нибудь от нее. Со временем она сможет предсказать его потребности. Предугадывать его желания.
И тогда это будет уже не так хорошо для меня, когда он закроет свой бизнес, как только она научится манипулировать им. Она может даже попытаться убить его однажды ночью, после того как убедит довериться ей. Пусть пока она будет свободна в передвижении. Пусть окажется в его постели.
- Это не такая уж и трудная задача: определять то, чего хотят люди. Что даст тебе доступ к их доверию, - я помогаю ей опуститься в воду. - Даже самый осторожный человек питает потребность к тому, чтобы стать известным. Это примитивная человеческая потребность - часть ид. Мы не рождаемся в этом мире одни, со своего появления на свет мы созданы, чтобы жаждать взаимодействия, и мы зависим от других, чтобы удовлетворить определенные потребности.
Я наливаю на ладонь шампунь, а затем успокаивающими движениями втираю его в ее растрепанные волосы. Сначала она напряжена, изо всех сил стараясь держать глаза открытыми. Она знает, что лучше не поддаваться утешениям, не терять бдительности. Но когда я массирую ей кожу головы, нежно намыливая шампунем волосы, она расслабляется. Ее глаза закрываются.
- Ты очень восприимчива к этому, - говорю я ей. - Ты будешь использовать свои инстинкты и ум, чтобы выжить. Даже преуспеешь в своем положении. Ты станешь фавориткой. А затем... - я кладу свои мыльные руки ей на плечи, - у тебя возникнет искушение захотеть большего.
Я толкаю ее под воду и удерживаю ее голову под водой. Ее руки и ноги бьются о воду, тело дергается и борется с моей хваткой.
Я поднимаю ее.
- Я не могу допустить, чтобы хоть одна умная шлюха запятнала мое имя и бизнес, - я снова погружаю ее в воду.
Я не просто предлагаю своим клиентам продукт, я предлагаю им превосходный продукт.
Сломленные и готовые к восстановлению по собственному усмотрению.
Когда она прекращает бороться, и ее хватка на моих запястьях ослабевает, большими пальцами я насильно открываю ей глаза. Она смотрит на меня сквозь воду, сквозь свой страх. Она никогда не забудет это чувство.
И когда я, наконец, вытаскиваю ее из воды, задыхающуюся от нехватки воздуха, ее слезы смешаны с водой, пропитывающей ее кожу, я хватаю ее за волосы и притягиваю к себе.